Я препод. Сегодня на паре оговорился и вместо "традиционный" сказал "традициональный". Исправился, сказал: "О, кажется, я новое слово придумал, осталось придумать, что оно означает!"
Реплика с первой парты: "А чё тут думать — значит как всегда в России — через жопу!"

Ю. Лужков предложил проверять всех студентов на наркотики.
Студенты вносят ответное предложение — проверять всех мэров Москвы
на взяточничество.

Эту истроию нам, тогда еще студентам, рассказал очень уважаемый
профессор.
Разговор на лекции зашел о гуманности, человеколюбии, о российском
капитализме со звериным лицом и т. д. В частности, он вспомнил о
приватизации начала 90-х и о многих людях, оставшихся без жилья в
результате квартирных махинаций.
— Посмотрите на улицы Москвы, — воскликнул он.
— Сколько бомжей и бродяг, а главное как к ним относятся — не как к
людям, а как к каким-то животным. Вот помню был я в служебной
командировке во французской Сарбонне. Там такие огромные аудитории, что
бывают редко полностью заполненными студентами. Поэтому на задних рядах
преспокойно отдыхают и спят бомжи и бродяги. Им там тепло и уютно, и
никто их оттуда не гонит. Но есть одна маленькая проблема: все было бы
ничего, но иногда эти самые бомжи (оказывается достаточно образованные)
вставляют свои критические комментарии во время лекций.
Когда он дошел до вышеперечисленных слов, вся аудитория взорвалась от
смеха, и все сразу представили наших родных отечественных (часто не
менее образованных) бомжей на лекциях престижных российских ВАЗов.

Эту историю я слышал от одной своей знакомой. Произошло это лет 12
назад, в общем, запрягли студентов одного из театральных ВУЗов выступить
на новогоднем утреннике в американском посольстве. Первую часть
представления детишек должен был развлекать Дед Мороз, а потом ихний
Санта-Клаус. И, значит, один из студентов просто-таки обворожил всех
своим исполнением роли Деда Мороза, но в антракте основательно
поднабрался (естесственно не молока) и после перерыва к американским
детишкам выползло нечто с красным как свекла лицом, бородой на затылке,
и странно блестящими глазами. И, видимо от изрядной доли выпитого и
непривычного названия "Санта— Клаус", произнес:
— А теперь, дети, давайте все дружно позовем: КУ-КЛУС-КЛАН!!!
Американцы были в шоке...

Эту историю рассказал мне Шурик. Дело было в начале 80-х, в одном из очень
серьезных ВУЗов, студенты которого в обстановке строжайшей секретности (вход
по пропускам и т.д.) «учили самолеты летать». Называть ВУЗ не буду, дабы
не оскорбить другие ВУЗы, где могла произойти точно такая же история.
Случилось все, видимо, в понедельник, на первой паре, когда мозг, отягощенный
изрядным количеством «воскресного» алкоголя, в состоянии воспринять окружающую
действительность, но не в состоянии адекватно на нее прореагировать. Помните,
у Жванецкого: «…таблетки приходится слизывать со стола, так как мозг не дает
команды рукам». Преподаватель и был жертвой синдрома «утро понедельника».
Поздоровавшись с аудиторией, он вяло и неохотно начал проводить лекцию,
посвященную устройству какого-то секретного летательного аппарата.
— Маша сасси, — препод сам не понял что сказал, — маша саси, — понял, что слова
не несут должной смысловой нагрузки, — короче, колеса весят…
Дальнейшее проведение лекции в течении пяти минут было не возможно.

Историю со слов Шурика рассказал Геша.

Эту историю рассказал мне один из участников — соседей главного героя по
общежитию.

В начале 60-х они учились в Ленинградском Политехническом Институте.
Иногородние студенты (в том числе рассказчик) жили по четверо в комнате
в общежитии. Зимой там было очень холодно, полный дубак, и они для
сугреву с утра пили чай, еще не умывшись, тогда вылезать было как-то
теплее. Кипяток можно было взять в титане, стоявшем на первом этаже
общежития. Ходили за кипятком по очереди. В то утро была очередь некого,
скажем, Витьки. Он долго спорил, будучи очень не в духе, что очередь
его, наконец, вылез, ругаясь на соседей по комнате и вообще на жизнь,
натянул пальто на белье, схватил чайник и побежал вниз. Остальные лежат,
ждут. Витьки нет. Нет и нет. Пора идти на лекции. Все встали,
оделись-умылись. Стали уже беспокоиться. Наконец является Витька без
чайника, смотрит в пол, внятных объяснений не дает и вообще отказывается
что-либо сообщать. Они и так и сяк его пытают. В конце концов вытянули
из него следующее.

Витька наполнил чайник и побежал обратно. Он ошибся этажом. А как раз
этажом ниже ровно под их комнатой располагалась комната неких девушек,
известных на все общежитие своим не особенно строгим поведением. Причем
в то время и в том кругу это было не очень типично, то есть девушки
именно в той комнате были по-своему выдающиеся и известные в институте.
Например, одна из них на спор выходила в одних туфлях на балкон в белую
ночь. Короче, Витька ошибся и вбежал в их комнату, но этого не осознал.
Он грохнул чайник на стол и злобно заорал: "Пейте, б...и!", случайно их
охарактеризовав довольно близко к реальности. Девицы были полностью
ошарашены и самим появлением Витьки с чайником, и такого рода
обращением, к которому они были совершенно непривычны. Витька хотел
залезть в свою кровать, но, обнаружив там одну из этих девушек (ту
самую, что стояла в одних туфлях на балконе), остолбенел, а потом пулей
вылетел из комнаты, оставив там чайник.

Идти обратно за чайником он категорически отказывался. Пришлось идти
соседям, извиняться, объяснять ситуацию. Чайник вернули...

Однажды к нам в Новосибирск приехал БГ. Типа с концертами. Ну и заодно
в НГУ со студентами встретиться пришел. Народу в аудитории набралось -
не пробьешься. Шум стоит. Тут значит заходит БГ и с ним ректор НГУ
(Диканский Н.С.). Ну все завопили, то, се. Ну сел БГ стол.
Ректор рядом садится. Время идет, БГ что-то грузит народу.
А в это время ему от публики записочки с вопросами поступают.
Ну потом БГ начал записочки эти читать и на вопросы отвечать.
И вот в одной из них написано: "А не кажется ли вам, что вы немного
зазнались?". БГ отвечает: "Мне не кажется. Хотя если вы мне это
докажете, то я соглашусь". Голос из зала: "Да это не вам записка": -))

Было это примерно три года назад. Захожу в деканат нашего непоследнего московского иняза, тут меня узнает тогдашний декан-старичок и говорит: "О! #фамилия#! Она же у нас из Переславля-Залесского".
Я подвоха не чую, говорю: "Ну да, из него самого".
Он такой довольный: "У вас там ещё сапожок!"
Я говорю: "Где? Что? Ээээ..."
Он такой удивлённо: "Ну сапожок!"
Я в непонятках: "Какой сапожок?"
Он: "Ну Вы что, не знаете, что ли? Сапожок же! Вот молодёжь пошла! Историю своего родного города не знают! Как только можно!" — и пошло-поехало...
Я в течение этого монолога пытаюсь сообразить — и аллилуйя!!! Радостно так: "Так Вы про Ботик? (нем. das Boot — лодка) Петра Первого который?"
Декан: "Ну да, да!! Да какая разница, ботик, сапожок, всё одно!"
У меня даже комментариев не осталось.
Тогда же я впервые задумалась о правильности выбора вуза.

Эту историю рассказал мне мой друг, который все это видел своими
глазами, правда был немного нетрезв. Произошла она года три назад,
когда он учился на 2 курсе в университете (в каком именно говорить
не буду, чтобы никого не обидеть). Специальность, на которой учился
мой друг, считается элитной. Элитность эта проявлется в ежегодных
поездках студентов, преподавателей и прочего факультетского начальства
на теплоходе по реке Кама. Чем они все там занимались, думаю, вам
понятно — они пили. И вот в один из таких рейсов небольшая компания
студентов видят своего декана, который движется по лесенке с третьей
палубы на вторую в костюме, галстуке и на ЧЕТВЕРЕНЬКАХ! Кто-то из
студентов тактично предлагает:
— Вам помочь?
— Садись, подвезу!
Вот такие бывают деканы!

Эту историю мне рассказал очевидец.

Старые советские времена. На сбор картошки привезли студентов 1-го
курса. Ребята на картошке в первый раз. Поселили их в бараке с
3-ярусными нарами. Первокура, исполненная сельскохозяйственной
романтики, заснула не сразу. После возлияния ребята стали рассказывать
анекдоты, потом перешли на страшные истории. Последней, и самой
страшной, историей был рассказ о смерти Гоголя — что его, мол,
похоронили в летаргическом сне, что он нашел потом силы перевернуться в
гробу и умер в страшных мучениях, в бесполезной борьбе с дубовой
гробовой доской и двумя метрами сырой, тяжелой, все помнящей и все
прощающей земли.

В шесть часов утра, задолго до подъема, весь барак проснулся от
страшного, сдавленного крика. Казалось, что кричал не человек. Так мог
кричать лишь тот, кто понял, что его уже нет в живых.

Весь барак вскочил на ноги. "Разбор полета" показал следующее: наиболее
активный участник вчерашнего возлияния умудрился упасть с третьего яруса
нар и, не проснувшись, закатиться под нижнюю полку. Утром, проснувшись
от сушняка и удушья, он обнаружил себя лежащим на животе на досчатом
полу. Перевернувшись и еще ничего не понимая, он увидел в 40 сантиметрах
над собой сплошные и гладко струганые дубовые доски...

Его вытащили из-под койки, скрюченного и поседевшего.

Вот так чреваты излишнее потребление алкоголя и пафосные предночные
страшилки.

Спокойной ночи.

Agnus.

Это случилось когда я был еще студентом и штурмовал сессии.
Сидим с приятелем за день до экзамена и читаем что-то очень страшное
из теор. физики, и вдруг происходит следующий диалог:
— Слушай, а вчера какое число было ?
— Двадцатое.
5 секундная пауза.
— А сегодня ?

Во время экзамена преподаватель обращается к студенту:
— Ну-c, голубчик, убедите меня, что вам не надо идти в армию.

Это был обычный выходной летний день. Я пришел в ИТ лабораторию нашего
Вуза, которая все же работала, что бы пообщаться и попрограмить.
Совершенно неожиданным способом мне представилась возможность
попробовать DUKE NUKEM на одном из Вузовских компов. Копм был по тем
временам оснащен более чем хорошо так что эффект погружения в игровой
мир был гарантирован. Я битые 3 а может или 4 часа бегал по нукенским
уровням и громил монстров который как и следует выскакивали из самых
неожиданных мест и угрожающе похрюкивая выпускали в меня свои обоймы.
Очень запомнились места в игре где неистово ревела сирена и крутились
проблесковые маячки. Время пролетело не заметно и когда я переключил
свое внимание на комнату лаборатории к своему удивлению обнаружил что я
один! Комнату озарял почемуто сумрачный свет из окна которое было почти
под потолком. Этот сумрак в середине дня был как-то непонятен. Меня
студента завбыли в лаборатории с дорогущей по тем временам техникой на
которую нам в свое время нельзя было даже дышать и соответственно забыли
закрыть дверь в в комнату. В голове мелкнула мысль что в принципе все
под контролем. На входе стоит вооруженная охрана ну и т. д. Я выключил
комп и находясь под впечатлением от Дюка направился к выходу из комнаты.
Впечатление от игры было на столько сильным что казалось что сейчас
из-за двери послышится хрюкание, выскачит свинтус-мутант и откроет огонь
на поряжение. И тот момент произошло нечто совершенно неожиданное.
Заревела сигнализация и заработали проблесковые маячки на которые
пылились на стене и на которые я раньше никогда не обращал внимание.
Мысли в этот момент судорожно стали искать ответ и план действий. Я
направился по коридору к выходу из Вуза и взюду меня сопровождал этот
рев. Естественно меня не переклинило: ) и я осознавал что я уже в
реальности. Что повлекло срабатывание сигнализации не ясно. Может в этот
момент кто-то пытался пройти в Вуз каким-нибудь неестественным способом.
Может это могли быть воры. Мысли путались но одно было совершенно ясно,
на входе вооруженная охрана и им нужно будет обяснить что я делаю в Вузе
и почему сработала сигнализация и перая их реакция при встрече со мной
может быть неадекватной. Когда я увидел на расстоянии охрану опасения
усилились. Охрана была несколько "суетной". Единственное что мне пришло
в голову это на расстоянии 50 шагов от охраны громко сказать в
направлении охраны со спокойствием удава "Почему-то сработала
сигнализация!". В ответ последовало "A. Да это дождь. Контакт гле-то
замкнуло". Тут все встало на свои места. И этот рев и этот странный
сумрак в лаборатории.

Эта история произошла в начале 1 курса моей институтской жизни (1991
год). В то время (честно говоря, не знаю, как сейчас) большинство
студентов первых курсов в начале сентября отправлялись собирать
различные посевные культуры, созревшие на необъятных сельских просторах
нашей страны.
После приезда в назначенный сельский пункт нас сразу же построили в две
кучи (мальчики и девочки) и начали выкрикивать фамилии, дабы провести
обзор доехавших и недоехавших до места назначения. Фамилии были разные и
при их выкрике некоторые вызывали повышенный интерес (например, при
фамилии Малинин со стороны женской половины раздались приятные
повизгивания, так как в ту пору небезывестный певец-однофамилец
находился на вершине своей славы). Также вызвала неоднозначную реакцию
фамилия Волобуев ввиду известности среди молодежи фразы из анекдота
"Волобуев, вот ваш меч". Но все это было сущей ерундой по сравнению с
тем моментом, когда наш руководитель громко и четко выкрикнул очередную
фамилию — "ПЕДИК". Над местом сбора повисла гнетущая тишина, и все особи
мужского пола внимательно посмотрели друг на друга... Затем среди этой
тишины раздался тонкий ДЕВИЧИЙ голосок — "я", который принадлежал далеко
не самой плохой представительнице этого прекрасного пола...
Когда уже во время колхозного времяпровождения мы спрашивали у ней о
"необычности" фамилии, она очень удивлялась и говорила (а была она с
Южной Украины): "А шо, у нас пол-района — ПЕДИКИ".

Эта грустная история случилась со мной во начале перестройки.
С группой товарищей ехали мы на озеро Глухое (в просторечии — Бухое)
дышать свежим воздухом и употреблять спиртные напитки в немеренном
количестве (студенты — геологи).
В плацкартном вагоне, в котором мы ехали, шла азартная игра в преферанс,
и я как проигравший должен был честно отдать долг, по мере тренировки
перед предстоящим распитием народ добрел, и присудили мне
вместо выплаты проорать на ближайшей станции бессмертную фразу.
Остановка, высовываюсь с верхней полки в окно, почти падая наружу и ору
во все горло: "Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство".
5 секунд тишины, затем из будки диспетчера станции раздается утробный
голос: — Жениться тебе надо.
И как на грех через 2 месяца женился, правда через год развелся.
Вот такая грустная история.
Geolog