70Ые годы Сын, живущий в Одессе, вызвал к себе из глухой уральской деревеньки мамку, бабу Маню По этому...

Что-то часть стали появляться тут истории о неграх. Ну я тогда и своюрасскажу — благо пару дней назад случилась.Маленькое вступление — у нас в Челябинске иностранцев практически нет.Раньше вообще не пускали, а теперь они по привычеке не ездят, что ли.Правда эти, в белых рубашках, с черными галстуками и рюкзачками — дыкони куда угодно пролезут.Стою на остановке и жду, что подъедет — маршрутка, автобус — все равно,ехать недалеко. Подходит пара — молодые люди — негр и белая девушка. Я,к цветным не очень привычный, стараюсь не пялится, но все-таки интереснона представителя другой расы посмотреть вблизи — ну не было раньше уменя возможности... Подползаю поближе.Тут, ооткуда ни возьмись эти двое (и почему они всегда парами ходят?) -рубашка, галстук, рюкзак. Видят негра. Уж не знаю, зачем они его решилипоспрашивать и в веру обратить, но вопрос задали громко:— Вхере ар ю фром?— ??? — Это негр, в непонятках.— Из Днепропетровска — громко отвечает спутница негра и громко пеняетему — балда, тебя по английски спросили, а ты все итальянский учил.Парень улыбается (зубы белые, лицо черное — красота) и спрашивает — а извас двоих по русски что, никто не говорит?

Один прохожий спрашивает другого:— Простите, вы не подскажете, как пройти на Дерибасовскую?— Ах, молодой человек, вы, наверное, впервые в Одессе. На Дерибасовскую не ходят, на Дерибасовскую гуляют постепенно...

Москву угробят гастарбайтеры не из Таджикистана и Узбекистана, а изПитера да Хантымансийска

Московские автомобилисты, как никто другой, ждут результатов опытов по телепортации.

В одесской школе ученики пишут сочинение на тему "Если бы у меня был миллион, на что бы я его потратил?". Когда до конца урока остаётся 10 минут, Моня Рабинович поднимает руку.Учительница спрашивает:— Моня, что ты хочешь?— Роза Марковна, а можно ещё добавить сто тысяч?