Сидят на середине реки в лодке три священослужителя: христианский, католический и еврейский Ловят рыбу...

Пока я в живой очереди — я живой! Жизнь — это череда очередей!

— Алло, нам требуется пара грузчиков.— Вас интересует погрузка-разгрузка?— Да нет, соседа обматерить надо.

— Алло, сосед? Извини за поздний звонок. Чего-то моей жены долго нет. Она к тебе не заходила случайно?— Подожди, сейчас спрошу. Люся, ты ко мне случайно зашла или целенаправленно?

Работаю в колхозе. Да-да, дояркой)) И вот как-то в один из дней не заладилась у нас утренняя дойка. Закончили поздно, молоко остыть не успело, а молоковоз уже приехал.И вот, залетаю в "красный уголок", чтобы хоть кружку чая в себя опрокинуть, сигарету выкурить и бежать дальше работать, потому как дел море, а там уже сидит водитель молоковоза. Его, пока молоко охлаждалось, слесарь отправил чай пить.Села, закурила, чай наливаю. Водила:— Девушка, а вы тут работаете?Я:— Да, дояркой.Он:— А я к вам воды заехал попить. Говорят, у вас тут вода очень вкусная.Я:— У нас и молоко отличное, сорта "экстра".Тут заходит ветврач, в пластиковом ведерке таблетками побрякивает:— На, будешь давать коровам с ногами, — и уходит.Я-то поняла, что она имела в виду коров, у которых ножки болят. И смотрю, притих как-то водила, чай молча стал прихлебывать.Посидел, посидел и вдруг спрашивает:— А у вас что, есть коровы БЕЗ НОГ?!Блин, я аж прослезилась, представив, как бедная буренка около тонны живого веса балансирует на трех ногах.Когда отхохоталась. Но потом, конечно, объяснила.

Еще одна история Геннадия Йозефавичуса — в слегка сокращенном варианте (да простит меня автор за сокращения и перепост).Заметки контрабандистаЯ возвращался из Ирана.С многочисленными чемоданами и сумкамиВсегосо мной было килограммов семьдесят, то есть квота аэрофлотовского бизнес-класса была превышена на сорок кг, а таможенная норма ввоза на территорию России — ровно вдвое.На стойке регистрации в тегеранском аэропорту на весь мой скарб были навешаны бирки, самому мне — выдан посадочный талон, после чего баулы на ленте транспортера отправились в багажную преисподнюю, и я решил, что перевес не замечен или прощен. В конце концов, было уже поздно, у служителей смежались веки, всем хотелось разделаться с поздним рейсом.Не тут-то было!Регистратор, собрав багажные купоны, как будто взвесил их на руке, и сказал, что перевес необходимо оплатить немедленно. И назвал цену — довольно высокую. Скажем, 460 долларов.Ни четырехсот шестидесяти, ни даже просто шестидесяти долларов у меня давно уже не было: все наличные обменяны на ковры, а взять новых до Москвы негде (из-за санкций международные платежные системы в Исламской Республике Иран не работают, и из банкоматов достать дензнаки тоже нельзя).Притворившись идиотом, я протянул регистратору свой AmEx. Притворившись возмущенным, регистратор сказал, что за перевес надо платить исключительно наличными. Я пожал плечами и достал из кармана единственную оставшуюся купюру в двадцать долларов. Из одного регистраторского глаза покатилась слеза обиды, другой остался по-революционному сух.Я взял двадцатку в одну руку, AmEx — в другую, предоставив регистратору выбор. Схватив купюру, регистратор отдал мне купоны, нарочито вежливо пожелал счастливого пути и сказал напоследок: «Не забудьте рассказать своим друзьям, как хорошо в Исламской Республике Иран умеют принимать гостей!»Не забыл, рассказываю.Часов в пять утра самолет приземлился в Шереметьево, в полуобморочном состоянии я прошел границу, получил багаж, сложил чемоданы и сумки на тележку и уверенно направился по зеленому коридору. Декларировать, как мне казалось, было нечего.Сонная таможенница так не считала. Окинув взором поклажу, девушка попросила показать паспорт. Как известно, в месяц беспошлинно из-за границы домой можно провезти 35 кг груза стоимостью не более 65 тыс. рублей. В том месяце я уже выезжал, квота моя была выбрана, да и багаж был явно тяжелее. В общем, ввезти покупки на территорию родной страны я мог, лишь отдав родной стране какое-то количество денег.Таможенница была настроена благодушно, я не сопротивлялся и, кажется, не вызывал у милой (на самом деле!) девушки никаких отрицательных эмоций.В течение часа мы совместными усилиями составили протокол, я подписал заявление начальнику таможни