В университете начинается лекция по психологии Удобно устроившись за кафедрой, профессор: Сегодня, товарищи...

Универ. Филфак. Кто заплатил — все сдают, кто нет — тех режут.Приходит студентка — знает ВСЕ, но не платила. Мужик-экзаменаторпо бумажке сверился — нужно грузить. Один вопрос задает, второй,третий, четвертый — она знает ВСЕ!!! Нужно что-то делать...Экзаменатор:— Ну-с, так. Задайте-ка мне напоследок вопрос по филологии,на который я сам не смогу ответить. Если не смогу — вам пять,отвечу — придете в следующий раз.Студентка (не задумываясь):— Почему слово ``пиз#ец`` мужского рода, хоть и происходит отпредмета женского рода? И наоборот — слово ``х%йня`` женскогорода, а происходит от предмета мужского рода.Мужик загрузился по самое некуда!!! Длинная пауза, потом онтрясущимися руками ставит ПЯТЬ в зачетку, студентка молча встаети поворачивается уходить. Он кидается догонять, догоняет в дверяхи умоляющим голосом:— Скажи ответ-то! Я же ночью спать перестану!!!Студентка (с умным видом):— Поясняю на примере. Вот я — женщина, и если ко мне придут пятьмужиков — это Х%НЯ, а если к тебе, мужику, придут пять баб -ТО ЭТО ПРОСТО П#ЗДЕЦ!!!!!!

Это реальная история, которая произошла со мной в КПИНакануне экзамена я готовился как следует. Собственно ручно написал шпоры и сделал копию на всякий случай, ведь предмет сложный, а препод ко мне относится с особой наблюдательностью, т.к. Еще ни разу меня не спалил на списывании, но был в этом уверен.Захожу в аудиторию, тяну билет. Профессор указывает мне место за третьей партой возле окна. Получается он меня видит под любым углом, еще блин входная дверь напротив меня. И вот я уже сижу за партой пытаясь вспомнить, есть ли у меня в шпоре ответы на вопросы в билете. Препод ходит по аудитории и периодически меня дразнит — выходит и потом резко заходит. В общем у него этим приколом получилось забрать и первый, и второй вариант шпор.Паника. Люди уже начинают сдавать свои писульки и выходить, а у меня еще толкового ниче не написано. Я безрезультатно пытаюсь вспомнить хоть что-нибудь. И вдруг замечаю, что профессора нет на своем месте. Мозг отреагировал моментально. В открытую дверь заглянуло два одногрупника. Я достаточно громко спрашиваю у них:— Где он?Они чтото начали тыкать в меня пальцами. Я не теряя времени выпрашиваю у впереди сидящего его комплект шпор, которые он мне бросает не оборачиваясь. Беру их с пола, кричу тем что застыли в двери: — Дадите знать, как будет идти!Быстро нахожу ответ, и для уверенности, спрашиваю еще раз: — Где он ?И тут слышу голос препода за спиной.— Я ЗДЕСЬ.У всех истерика, у меня кислая рожа. В общем препод остался доволен своей работой, а мне за хорошее настроение поставил 3.

Эта история была поведана мне в накопителе аэропорта г. Пекин,человеком, в искренность которого верилось не только после изучениянаходящихся при нем документов, но и при взгляде на его одежду. Худой,с лихорадинкой в глазах, китель без погон. Привели его к пограничномуконтролю в сопровождении нескольких китайцев, одетых одинаково серо(явно контора), и двух русских строгого вида мужчин, вне сомненияпосольских чиновников, иные за таможенную зону попасть не могут.Повествование от первого лица.Родом я из под Сыктывкара, работаю водителем на Целлюлозно-бумажномкомбинате. Есть у меня брат, младше на три года, сволочь. Пришел я изармии год назад, женился сдуру почти сразу. Жена комячка, чтоб ейпровалиться. Несколько раз уже уходил от нее, да протрезвев возвращался.Братан мой, студент недоделанный, был отчислен из Питерского горного занеуспеваемость, но там и остался крутиться с прощелыгами какими-тофиннам «якобы бензин» по предоплате продавали. А дома его военкомат ужобыскался, и с ментами, и повестками. А похожи мы как две капли, толькоу меня мозгов меньше.Приехал он домой как-то, в Питере прищучили его, отлежаться значитрешил. Вышел за квасом на остановку, тут его и взяли. Облававоенкоматовская, он говорит обрадовался, думал уголовка с Литейного.Вечером мать прибежала к нам (живем отдельно), плачет, говорит Ваську вармию отправляют, держат взаперти, завтра отправляют уже в Княж-Погост(сборный пункт). Ну раз такое дело, я взял литр водки, пошел в райотделнаш. Там однокласник в дежурке работает. Отпустить грит не могу, апообщаться — ради бога. Выделил нам подсобку набитую хламом всяким, таммы и забухали. Кончилась родимая, бежать надо. Деньги дома, ночь надворе. Там зараза моя вопить начала, не понимает, повод железобетонный,брат в армию уходит. Ну и проваливай вместе с ним! Дверью хлопнул, чегоеще делать. А мысль-то засела.. После очередной бутылки начал я ему проармию, как там хорошо последний год, и т.д. А он и говорит, езжайвместо меня, на рожу мы одинаковые, в Княж-Погосте откроешься, мол я не я,по пьянке попутались, отпустят с богом. А мне валить надо вообще.В Польшу братва зовет на заработки, проституток «охранять».Тут я и поплыл, про жену опостылевшую вспомнил, и решился. Переоделисьмы с ним, он еще в ларек сгонял. В общем, утром в военкомат в коматозномсостоянии привезли. Мать Васька залечил, слез не было. Выдали мневоенный билет подержать да расписаться, и загрузили в автобусы. А тампризывники опять с водкой. Пришел в себя я уже за забором вКняж-Погосте. Вокруг все мрачно, нары исписанные, вспомнил себя здесь жетри года назад, аж настроение поднялось. Растолкал соседа, надо жэмоциями поделиться, говорю я уже второй раз еду служить. Он выслушалменя, говорит ни фуя себе белая горячка!. На опохмелись. И дерябнули мыс ним первача полкило вдвоем, я опять обуглился. Потом медкомиссия была.Там ни пульса, ни давления. Врачи в респираторах. Плохо помню, хирургоригиналом обозвал, увидев наколку «ПВО 1999-2001». А к начальству никакпопасть не могу. То я пьяный, то майор кривой, так два дня не мог в себяприйти. Потом покупатель пришел стройбатовский, выкрикнул фамилию мою(его), нашу то есть. Подошел я к нему, объясняю, так мол и так, не я молэто, вот и портачка дембельская. «Знаю я ваши отмазки! » И как двинул порепе стопой личных дел. В автобусе еле спиртом отпоили. В общем, в поездедо Котласа меня связанного везли, как проснусь, начинаю возмущаться,сунут горлышко, опять в аут. Когда в себя пришел, тащили меня в чревосамолета. Здоровый такой бурят, морда как сковорода TEFAL, что теща насвадьбу подарила. Сил не осталось, водка тоже кончилась. Ну, думаю, сработы попрут точно, жена выгонит стопудово, да и гребись оно все.Служить так служить. Летели целую вечность.К ужасу выяснил, что служить придется в Хакасии, братец мой,мудак, в школе на УПК на бульдозериста выучился и соответственно я теперьдух (опять) стройбатовец!!! , еще и тракторист. Блядь, говорил ему иди нарадиодело, как я, сейчас может в свою воинскую часть в Армавир бы ехал.Размечтался, всех там знаю, на три года старше призывом, ротный быврачам сдаваться пошел, со старшиной вместе, Клюев опять к нам служитьпопал! Во сказка была б! Опять же повариха Лерка, ммм….Фантазии мои грубо оборвал бурят пинком по печени: "Деньги, сигареты,часы, кроссовки — мне отдашь. Один хрен отберут. А за это я тебя несильно потом пиzдить буду, когда карантин пройдешь. Все бульдозеристы унас в ИСапРе служат, так что вешайся, ты меня по пьяни пиzдоглазымублюдком называл, да чурбаном забайкальским". Понял я, что дело швах.Надо бежать. А куда побежишь, под крылом зеленое море тайги. Решил вчасти все сделать. Привезли, в бане помыли, обрили наголо, дали форму.Ну такое все знакомое, только холодно, хоть и июнь. Согнали всех в клуб,я там попытался подойти к подполковнику, но сержантский апперкот вернулменя в строй. Видя это, офицер одобрительно что-то прорычал. Ну все.Попал. В курилке около клуба я замесил на фарш сержанта, потом ремнемотмахивался от пятерых лбов из комендантского взвода. Очнулся уже всанчасти. Из головы нитки торчат тут и там, санитар сказал пятнадцатьшвов наложили, майору клубному четыре зуба бляхой выбил. Лежи спокойно,сейчас укольчик сделают, потом в Иркутск в госпиталь повезут, впсихушку. Комиссуют наверно, если не посадят. Ну посадят-то меня хрен, яприсягу не принимал еще, а вот перспектива дурки меня не прельщала.Ночью я сбежал. Снял у кровати дужку, под ее угрозой раздел дежурного посанчасти, прапорские погоны оборвал, связал бедолагу и кляп вставил.Махнул через забор, и на счастье оказался в городе, а не в тайге. Пошелна звук железной дороги. Смотрю вокзал, Абакан. По карманам прошелся,денег мало. Купил чекушку, и огородами на платформу. У меня рожа какпосле автотракторной травмы. Люди шарахаются. А черт с ним, менты такменты. Подходит поезд, красивый весь, «Пекин-Москва». Пока проводницалицом щелкала, я просочился в вагон. В тамбуре дверца с гармошкой, тампечка какая-то. Затихарился, поехали. Как все успокоилось, дверьмиперестали хлопать, я разделся до майки, китель спрятал, вышел внерабочий тамбур, курить стрельнул у бабы какой-то. Со стороны выгляжукак сильно отпижженый прапор возвращающийся в лоно родного гарнизона. Постатистике, половина всех возвращающихся из отпуска прапорщиков в такомвиде ездят, так что легенда вполне достоверная. Выходят мужики какие-то,курят. Тут я и рассказал им все. Они веселые, поддатые, челноки в Китайза тряпками едут. Денег дадим, в Иркутске выйдешь, садись напассажирский поезд, сотню в кассу, сотню проводнику, и без документов доСвердловска доедешь, запросто. А то не в тот паровоз ты сел, направлениенемного не то.В общем, пили мы до Иркутска. От проводника да ревизоровнаверху прятался, там и спал. В Иркутске один из попутчиков вышел наразведку, говорит: "Шхерься резче, патрули везде, и менты икраснопогонники! Тебя небось ищут". Вспомнив бурятское лицо, я забилсянаверх. В общем, мы пили и пили. В одно прекрасное утро выяснилось, чтопроехали границу. Досмотр был «смазан», челночье везлонезадекларированные баксы, и получив свою таксу по прейскуранту,инспектор ничего не замечал, ну а погранцы вообще паспорта собрали, давыдали с печатями через пару минут. В Монголии выходить смысла нет,между Монголией и Китаем вообще бардачный пост. Чувствуя, что пить ужене могу, сел думать. Выручили опять мужики. Поедешь с нами, в Пекинеесть такая улица, Ябаолу. Там русские фирмы. Через них выйдешь надипломатов наших. Приехали в Пекин. Досмотра как такового нет, толькопроверка паспортов, шлепанье визы, и фейс-контроль. Сунули меня в баул,благо за последнюю неделю весу убавилось, и вынесли меня в общем.Та доля везения, выделенная небесами на промежуток пути от Абакана доПекина, кончилась. Вжикнул замок, и надо мной склонилось узкоглазоелицо. Челноки мои сделали удивленные рожи, нет, это не наш баул!!!Конечно, я молчал как партизан, чего людям портить поездку. В участкепотребовал предоставить переводчика, потом приехали «крепкие ребята» изконсульства, долго допрашивали, номеров воинской части я к счастью незапомнил. Звонили в Сыктывкар, по месту жительства. Дали поговорить сженой. Кантовался в посольстве десять дней. Классные ребята, выпускалименя под честное слово, возили площадь Тян-А-Мень посмотреть. Я имотштукатурил будку трансформаторную, и движок у Волги перебрал. 300юаней заплатили, подарки купил маме да жене с тещей. Теща у менязолотая, квартиру заложила, деньги перечислила по «Вестерн-Юнион» насамолет. Теперь вот в Шереметьево депортируют, говорят не посадят,умысла не было. Я теперь долги раздам, опять займу, закодируюсь, паспортсделаю заграничный и буду челночным бизнесом заниматься, знаю тут всех,да и страна мне понравилась, хоть мир повидал. Торгаши они хорошие люди,а то барыги, барыги.Вот такая история.В зоне прилета моего новоявленного знакомого застегнули в браслеты. Людиего встречавшие на правозащитников похожи были меньше всего. Я думаю,повезли его посмотреть теперь на Лубянскую площадь. Вот так братьевсудьба разбросала.Аллюр.

Студент пишет матери: "Мамочка, пришли мне теплые носки, нотолько заверни их, чтобы они не испачкались от сала и колбасы".

Сидит компания, выпивает... Всем весело, всем хорошо... Тут один замечает:-Блин, водка закончилась...Девушки тревожно переглянулись...