О невероятных способностях человека в некоторых ситуациях Эту историю когда-то рассказала подруга моей...

В старые добрые времена, в одном из вузов работал профессор N. Человек хотя и весьма пожилой, но остающийся отличным преподавателем, обожаемым студентами за ясность изложения и блестящий юмор. Что именно он читал — история умалчивает.Представьте картину — почтенный патриарх читает лекцию в большой, битком набитой аудитории. Студенты усердно конспектируют.В тишине неожиданно падает на пол мелок.Профессор нагибается, чтобы его поднять, и внезапно издает на всю аудиторию громкий звук, в источнике которого невозможно ошибиться.Студенты замирают.А он, разогнувшись, несколько мгновений держит паузу, после которой громко провозглашает на всю аудиторию: "Да, есть еще порох в пороховницах".После чего потолок аудитории подпрыгивает от восхищенного рева публики, переходящего в долгую овацию.

Общение с представителями военной кафедры всегда вызывало массу противоречивыхэмоций у студентов, особенно у студентов факультетов точных наук — физики,кибернетики и т.п. Мне повезло: на нашей военной кафедре (а точнее, факультете -был свой декан, куча кафедр и, так сказать, стационар, где на полном казарменномрежиме учились будущие кадровые военные) работали и продолжают работать нормальныелюди, с которыми практически всегда можно было найти общий язык. Подтверждениемэтому служит тот факт, что из немалого преподавательского состава кличку имелотолько два человека.Один из них — добрый и застенчивый подполковник — получил погонялово «Гоблин»за свою длинную нескладную фигуру и за чрезмерную педантичность. В сущности,он был несчастным человеком: обладая очень мягким характером, он хотел бытьсильным и самоутверждался на студентах — оставлял свою группу досиживать пару,когда остальные преподаватели распускали свои группы, придирался к неточностямв ответах студентов. Его недолюбливали, но с ним можно было найти общий язык,и к нему относились, как к больному ребенку.Второго — подполковника Брауна (это не кличка, это фамилия) — ненавидели всемфакультетом, включая казармы. Неумный и спесивый солдафон к тому же занимал постзамдекана по чему-то там и доставлял немало неприятностей не только студентами курсантам, но и преподавателям. За что и получил модификацию фамилии — иначекак Даун за глаза его не называли. Особенно любил подполковник строевую подготовку.А теперь история одного армейского маразма.Генеральная репетиция присяги. Конец мая. Жара. По плацу топает восемь группстудентов четвертого курса, пытаясь под руководством офицеров-кураторов научитьсяшагать в ногу. Получается. Как у цирковых медведей играть в хоккей. Мысль о пивеплотным туманом висит в воздухе, грозя материализоваться массовым неповиновением.Наконец, когда кураторы понимают, что большего от нас все равно не добиться,группы выстраиваются на плацу для проверки на готовность перед начальством.Декан справедливо рассудил, что этого цирка он насмотрится на присяге,и на репетицию послал заместителя. Брауна.И вот он поднимается на трибуну, низенький и толстенький. При этом вид у неготакой, как будто он принимает парад на Красной площади. Мы (студенты) емуне нравимся. Еще раз повторю, что студент, измученный жарой и мыслью о пиве,стоит по стойке смирно так же естественно, как медведь держит клюшку.Ни с медведем, ни тем более со студентами ничего поделать нельзя, это понимаетдаже Браун. Но он хочет покомандовать. И решает отодвинуть строй на два шага назад.«Курс!» — командует он, — «Кругом! Два шага вперед НАЗАД шагом марш!»Неожиданный взбрык командирской мысли привел к разрушительному результату:под взрыв хохота строй рассыпался и прополз эти два шага чуть ли нена четвереньках. Дальше нас не проверяли.

Вчера на лекции укуренный профессор показывал электромагнитные волны.Половина студентов их увидела...

Однажды в институте ввели стимулирующие надбавки, зависящие от соотношения учёной степени и возраста препода. Были предусмотрены разные комбинации, за которые полагались разные доплаты. Фигурировали такие сочетания, как "кандидат наук возрастом до 40 лет", "от 40 до 50", "старше 50", "доктор наук возрастом до 50 лет", "от 50 до 60", "старше 60". Чем моложе обладатель степени — тем больше ему доплачивают. И я задумался. Было мне тогда 38 лет. Стало быть, я — доктор моложе 50, с самой большой надбавкой. Это ладно. Но ведь и кандидатской-то степени меня притом никто не лишал. Могу и диплом показать. Значит, что же, я попадаю ещё и в категорию "кандидат до 40"? Логично. Тогда мне автоматически ещё и такая надбавка положена, штоле?Поделился своими соображениями с коллегами на кафедре. Чем поверг их в мрачную задумчивость. После тягостной паузы общее мнение академично сформулировал один доцент. Он высказался так:— Да так ты, сцуко, ещё и студенческую стипендию захочешь получать, ...!

Преп принимает экзамен у студентки, которая ни хрена не знает.Она его по-всякому просит, чтобы он ей хотя бы четверку поставил.Он ей говорит:— Ну хорошо, я сегодня добрый, плюнь на стенку, и я тебе четверкупоставлю.Ну, она плюнула, получила четверку и пошла домой. Заходит следущаястудентка. Преп ей говорит:— Это что такое? (показывает на харчок)— Это слюна.— Правильно — пять. Следущий.Заходит другая студентка. Преп ей тот же вопрос.Она:— Это слюна.— Правильно. Иди, пять.Заходит студент. Преп ему:— Это что такое?— Это сперма.— Неправильно, это слюна. Иди — два.Заходит следущий студент. Преп:— Это что?— Сперма.— Неправильно, это слюна.— Но это же сперма, посмотрите сами!!Преп подошел к стене, пригляделся и говорит:— Так, всем кому два — тем пять, всем кому пять — тем два, а тойбляди, которой четыре, скажите, чтобы по утрам рот полоскала.