Рассказываю: 1981 год Полигон под Ейском Веселые студенты после военной кафедры Согласно Уставу сортир...

Владислав Сидоренко открыл уголком бутылку пива, и это первый случай за 11 лет, когда о высшем помог человеку.

На экзаменах в разведшколу абитуриент Петр Семенов не ответил ни на один вопрос, в результате чего был принят сразу на второй курс.

Во времена моего студенчества с нами тусовалась одна удивительнаядевушка, Соня Гоф. Ее мать была обычной московской еврейкой, а отец -прогрессивным деятелем из Черной Африки, незадолго до Сониного рождениявысланным за какие-то грехи обратно в джунгли. Родительские генысмешались в Соне самым восхитительным образом: копна черных кудрей а-ляАнджела Дэвис, очень темная кожа и при этом тонкие и правильныеевропейские черты лица. Фигурка у нее тоже была выдающаяся, особенно вобласти первых и вторых 90, но не вульгарно выдающаяся, а в самый раз. Вобщем, родись Соня в более подходящей стране и будь сантиметров на 10повыше, никто бы никогда не узнал о Наоми Кэмпбелл. Помимо красоты, онаотличалась еще большой раскованностью и при подходящем случае охотнодемонстрировала свое тело.Однажды у нас в институте устроили конкурс студенческойсамодеятельности. Не КВН: старого КВНа тогда уже не было, а нового ещене было, но что-то подобное под названием "Весна на факультетах". Соня снами не училась, из участников самодеятельности ее знали только я и ещеодин парень, но не использовать на представлении такую фактуру было бысмертным грехом. Привели, показали. Все пришли в восторг, тут жесочинили шибко оригинальный сюжет о том, как профессор, аспирант истудент попадают в плен к людоедскому племени, написали текст,основанный на древних студенческих анекдотах."Дикарей" одели в обтягивающие черные трико и набедренные повязки измочала, лица и руки тщательно замазали гримом. Вождя племени играл БоряМебель, двухметровый губастый парень, явно потомок одесских биндюжников.Когда его выкрасили, вышел такой роскошный вождь, что хоть сейчасотправляй в Африку резать хутту. Остальные туземцы тоже неплохополучились.Гвоздем номера стал финальный танец туземных девушек в исполнении Сони иеще двух девчонок. Соня, чтобы полностью использовать свои природныеданные, даже не стала надевать трико, только лицо подкрасила, чтобы неблестело от пота. С самого начала было заметно, что зрители не столькослушают наш гениальный текст, сколько пытаются рассмотреть Соню, скромностоявшую за спиной вождя. А уж когда загремели тамтамы и она выскочилана авансцену в одной набедренной повязке и куске мочала, условноприкрывающем верхние 90, и начала всем этим ритмично потрясать — залвстал и стоя аплодировал до конца номера.Мы со свистом выиграли первое место и тут же за кулисами, одевшись, ноне разгримировавшись, начали его отмечать. По причине молодости иотсутствия опыта в обращении со спиртными напитками очень быстронаотмечались до состояния Бориной фамилии. Боря, однако, и в этомсостоянии не утратил ответственности за свое племя, сгреб в охапку всехтрех девушек, затолкал в такси и привез к себе домой. Его еще хватило нато, чтобы дотащить их до двери, позвонить и сказать: "Мама, это мы",после чего он рухнул без чувств, погребая под собой давно бесчувственныхдевушек.Утром Боря проснулся в своей постели, раздетый и отмытый от грима.Головка бо-бо, во рту и-го-го... ну, не буду вдаваться в подробности.Кое-как встал и поплелся на кухню объясняться с мамой.Мамино лицо вместо ожидаемого праведного гнева выражало растерянность инедоумение, словно она только что увидела Барабашку.— Боренька, — робко сказала мама, — мы с папой вас вчера раздели иуложили, только решили умыть, чтобы вы простыни краской не перепачкали.Тебя отмыли, двух девочек отмыли, а третью терли-терли, терли-терли...не отмывается, хоть ты убей. Вон она, на коврике спит. И что это закраска такая?

О фамилиях преподавателей. В керосинке (тогда МИНХГП) был препод пофамилии Лапидус. На семинаре один из студентов громко продекламировал:— ЛапидУс, ЛапидУс, намотай себе на ус.Преп ответил задумчиво:— Хорошо, что моя фамилия не Лапидуй.

У меня строгий папа. Пока я учился в средней школе и жил в родительскойквартире, он заставлял меня стричься "красиво", т.е. коротко: "подчубчик", "бокс", потом "полубокс". Но... прощай школа, я стал студентомв Ленинграде. К концу первого семестра у меня неожиданно отрослиприятной кучерявости волосы. Однако, наступили первые каникулы и надобыло ехать к родителям, чтобы дать им возможность погордиться сыном, каки получить материальную поддержку на второй семестр. Перед самойпосадкой в самолет, помня папины принципы, зашел в крутой парикмахерскийсалон, где оставил чуть ли не месячную стипендию. ПЕРВАЯ фраза папаши,который меня встретил в родном городе: "Что-то ты зарос, сынок. Завтрапойдем в парикмахерскую."