Слушал тут несколько защит кандидатских и докторских диссертаций Занятие вообще-то достаточно скучное...

Погружение в языковую среду.Дело было лет 7 назад, в мою университетскую бытность. Университет былнового веяния и гуманитарной направленности, и как следствие, все былиобязаны кроме английского, изучать также еще один иностранный язык навыбор. Я выбрал испанский и нимало не пожалел. Учитель у нас былсравнительно молодой, но спокойный, как удав (ходили слухи о его военномпрошлом и работе а-ля штандартен-фюрер на "острове свободы").Справедливо полагая, что для того, чтобы выучить разговорный язык,необходима полная, с головой погрузка в воды певучего castellano, преподпытался говорить со студентами исключительно на испанском. В одинпрекрасный день одна из студенток солидно опоздала на начало пары.Студентка — Рзрште войти!Препод(поправляет) — Permite entrar.. Por qué tardas (почемуопаздываешь)Студентка — ой, вы знаете, была у ректора, пыталась выбитьфинансирование на открытие (уж не помню чего)Препод — (почти сдавшись заставить говорить по-испански) ну и?Студентка — ректор запретил.Препод, монотонно — ректор — проебье.30-ти секундной тишине, наставшей после этого, позавидовал бы морг вполночь.Студентка, до сих пор не веря своим ушам, вдруг взвизгнула — Я НИЧЕГОТАКОГО НЕ ГОВОРИЛА!пару в тот день пришлось заканчивать рано. Из тех немногих испанскихслов, осевших в моей голове, я до сих пор лучше всего помню глаголзапретить — prohibir, особенно в прошедшем времени.

Чистая правда.Самара. Метрополитен — 7 станций по прямой. Однако по пути. Три датыхмолодых человека и с ними барышня. Студенты-раздолбаи. Хоцца очень вобщагу, но денег осталось тока на три жетона. Витя — квадратный паренекполтора на полтора, лицо ужасное, но доброе снутри, сдвигает шапкуушанку на глаза, пускает слюни, мычит, дергиет усеми конечностями,хватаясь за руку барышни — вобчем Герасима без грима сыграл илиКвазимоду. Двое оставшихся покупают жетоны, проходят, барыня с«инвалидом» и одним жетоном — мима контролера. Та, дама средних лет,сочувственно глядя на енту парочку зовет мента и просит проводитьтоварисчей по эскалатору да и в вагон усадить. Мент — на удивление такоеже сочувственное лицо, практически под ручку дышит парочке в затылок.Все-таки в России доброе отношение к сирым и убогим наличиствует.Барышня с Витьком давятся от смеха, два других студента просто сползаютс эскалатора. Вагон, сели, мент все также сочувственно смотрит, токаразве платочком не машет через закрытые двери. Витя — перестаетдергаться, сдвигает шапку как надо, утирает слюни, подмигивает менту… ииз трогающегося поезда показывает доблестному провожатому средний палец.Надо отдать должное оставшемуся на перроне — он согнулся пополам и наполусогнутых отправился к себе в каморку. Ура чуйству юмора!

Студенты-медики, чтоб не подорвать престиж профессии, дают клятву Гиппократа.Студенты-пищевики, чтобы не подорвать престиж профессии, дают клятву, что не расскажут людям из чего сделана колбаса.

Откуда взялся гепатит во Ржевске? Он был там всегда, но, по счастлвойслучайности не проявлял себя. В качесте доказательства расскажу какгде-то в 1983 году я был во Ржеве проездом на вокзале. Напраился я втуалет. Подхожу, а на встречу мне оттуда выходит мужчина, странныйкакой-то. Одет прилично, в костюмчике, сдипломатом, одним словом -командированый специалист. Но он все время вздрыкивает, трясет ногами,словно солист балета. Чудной какой-то!Когда я закончил свои "процедуры" и дернул за цепочку, все прояснилось:Из всех отвертий всех кабинок начала хлестать вода в смеси с ******.Уровень етой мерзости достиг середины голени.Вроде пришел и мой черед отплясывать и подпригивать, выдавать балетныепа...Амбула: Я был в замызганых цементом высоких кирзовых сапогах, ехал настудентческую шабашку, так что суетиться не стал и с достоинствомпрошествовал к выходу.

Было это году так в 93-ем, когда нравы и обычаи развитого социализма ещене совсем забылись, а прелести недоразвитого капитализма ещене прижились. Учились мы тогда в одном из технических ВУЗов нашейнеобъятной Родины. И случилось так, что будучи старостой группымне удавалось успешно оставаться в тени для деканата, ректората, ивсех прочих официальных лиц. Но сколько веревочке не вейся...Встреча была чисто случайная, и как наш декан смог сходу узнать меняв лицо — до сих пор не пойму. В результате вся наша группа должна былана следующий день выйти на СУББОТНИК. За три года такое было в первыйраз (как потом оказалось — и в последний). В качестве ответственногозадания предстояло разгрести лопатами необъятную кучу щебенки назаднем дворе Альма-матер. Естественно, на следующий день взяв в рукилопату никто энтузиазмом не воспылал. Вместо этого был совершен сборпожертвований в ограниченном размере и при помощи добровольно сданныхсредств остановлен проезжавший мимо трактор, которых достаточно многоболталось в то время по городу. Спереди у него скребок, посередине -метла, а сзади — ковш. Чудо техники. За пять минут трактор заровнял нетолько кучу щебенки, но и каким-то образом очень важную канаву, наоткапывание которой институт очень долго изыскивал средства. Когдачерез двадцать минут декану было доложено, что задание выполненои все готовы идти домой, он не поверил. Но увидев своими глазамиотсутствие кучи и несчастной канавы — понял, что лучше нас и впредьне трогать. Больше, за оставшиеся годы, нас никто на субботникприглашать не рискнул.