Мне сегодня приятель рассказал, что когда у него в институте затык с линейной алгеброй случился, ему...

OOPS! , декабрь 2006Это была моя самая первая сессия. Второй экзамен. Боялась я безумно. Темболее, что мне очень нравился препод. Он был уже не молод, но предметсвой любил, и его всегда было интересно слушать. Мне очень не хотелосьперед ним позориться. Но к экзамену подготовиться я не успевалакатастрофически. И накануне ночью я мелким почерком написала кучу шпор.И вот день экзамена настал. Я вытянула билет, спокойно достала из запояса шпаргалку, списала и пошла отвечать. Спокойно ответила. Преподостался доволен, но, когда я повернулась, чтобы уйти, из-за пояса у менявыпали все шпоры! Все замерли. Препод поднял несколько штук, посмотрел,задумался, потом вдруг спросил: "Сама писала?" Мне ничего неоставалось, как честно признаться. "Четыре, — сказал он и расписался взачетке. –За старательность".

ПомолвкаДаже самые стойкие крепости поддаются натиску врага... Даже камень водаточит... Даже одуванчик способен пробиться через толщу асфальта, выставивнаружу в припадке эксгибиционизма свою задорную желтую головку... А что ужтогда говорить о людях?Как-то вечером, сидя возле телевизора и поглощая пиво, Степан и Кривой стоской смотрели на Геру, метающегося по комнате и с грохотомпереворачивающего стулья, грязные носки и прочую мебель. Шепотомматерясь, он искал второй кроссовок, который куда то загадочноспрятался. Когда наконец-то злосчастная обувка нашлась, дикоглазый Геравылетел из комнаты, долбанувшись по дороге грудиной о косяк.Степан с Кривым переглянулись. Подобная катавасия продолжаласьежевечерне уже в течение двух недель. Не то чтобы это сильно напрягало,однако вносило смуту в привычный жизненный расклад. Степан сделалбольшой глоток пива, икнул, посмотрел на Кривого и глубокомысленнопроизнес:— Наш малыш влюбился...И это было абсолютной правдой, как ни странно. Нет! Гера уже не был темцелкообразным подростком, как год назад. Его боевые товарищи довольнобыстро обучили его тому, как окучивать несметные поля студентокпедагогического факультета. И все, казалось бы, шло прекрасно. Но Гера,болезненно перечитавшийся в детстве всяких "Алых Парусов", в каждойдвуногой в своей постели автоматически пытался найти Ассоль. Но вместонее пока попадались какие то Глаши Сусликовы.Историческое событие произошло на одной из дискотек, традиционнопроходивших в бывшей телевизионке на 12-ом этаже. Укуренный Гера сидел вуголочке и напевал сам себе под нос Б. Г. , абсолютно не слышагрохочущего в колонках R.E.M.. Неожиданно периферийным зрением онзаметил какое-то движение слева от себя. Фокусировка глаз заняла неболее двух минут. Рядом с ним на подоконник примостилось какое тосущество женского пола. Девчонка внимательно глянула на Геру, попросилазажигалку, а затем, прикурив, начала ему подпевать. Именно этот момент истал для Геры Ватерлоо...Вот уже две недели Гера бегал за Инной (так звали эту девушку сиспанского факультета), дарил ей скудные стипендионные букеты, таскалслушать плеер с кассетами русского рока и Джима Морриссона и давалчитать Кастанеду. Инна благосклонно внимала, но доступ к телу полученеще не был. При таких раскладах и Степан, и Кривой послали бывертихвостку по известному адресу уже на второй день знакомства, но Герабыл не таков. Он охмурял Инну высоким штилем.И ничего особенного то в ней не было. Обычная бобруйская бабища сосредней паршивости фигурой и мордахой на "четверочку". Степан быстропросек ее натуру хищницы и пытался было вразумить Геру, но тот толькоглуповато улыбался и мотал волосатой головой.В этот вечер Гера таки не пришел ночевать в родной блок. А утром Степани Кривой были разбужены грохотом двери, которую кто-то нещадно пнулногой. После того в предбаннике, в котором не было света, кто-топриложился некой частью тела о тумбочку и заматерился громким шепотом.Гера пришел. Поняв это, Кривой со Степаном собрались опять захрапеть, ноничего у них не получилось.Гера незамедлительно внес свое туловище в комнату и уселся в кресло стяжелым вздохом. Степан приоткрыл один глаз, глянул на Ромео и тут жепроснулся. Такое несчастное лицо он видел последний раз у своего котапосле кастрации.— Гера, ты чего? Что случилось-то? Опять не дала???Кривой, услышав эти слова, тоже повернулся опухшей репой к Гере ипопытался сфокусировать на нем взгляд. Гера же еще раз горестно вздохнули начал рассказывать.— Да уж лучше бы не дала... А так просто жопа... Короче все было нормальноровно до начала секса. Я то думал, что в постели она секс бомба типа, ана деле она – максимум хлопушка новогодняя... Но это все херня. Выпредставьте, просыпаюсь я утром, а она мне заявляет, что надо срочноехать к ее родителям знакомиться. Типа там благословение получить,то-се... В этом углу, говорит, поставим шкаф, а в том – детскую кроватку...И что-то мне так страшно стало... Я смотрю на нее, а в голове – ужас!!!!Дикий ужас!!! Бля.... Что делать, пацаны?Последнюю фразу он произнес с такой непередаваемой грустью в голосе, чтособравшийся уже было заржать Кривой, подавил в себе этот порыв и толькосочувственно пернул.Потом спать уже никто и не пытался. Камрады сидели и обсуждалидальнейшие действия Геры. Кривой, с присущей ему простотой инепосредственностью, предложил зарядить Инне в ухо и послать к бениноймаме. Степан, как менее кровожадный индивид, мысль рукоприложить девушкурешительно отверг, но вариант посылания оставил в силе, как самыйнадежный. Гера вздыхал и мотал лохматой головой. Для него это все былопошло, подло и низко. Уже был выкурен первый утренний косяк и дажевыпита первая утренняя бутылка (на занятия в такой тревожный день былорешено положить пенис), но решение, устраивающее всех, так и ненаходилось.Но таки алкоголь вкупе с каннабисом стимулирует умственную деятельностьи положительно влияет на фантазийный ход мыслей! Не прошло и трех часов,как Степан выдал на-гора беспроигрышный вариант разрешения проблемы.— Бля! Я знаю, что надо делать!!!!Гера (с надеждой) и Кривой (с удивлением) уставились на энергичновскочившего с кресла Степана.— Короче, дело в следующем! Раз этот додик (кивок в сторону Геры) нехочет наносить этой бл..., гм, дуре... психологическую травму, значит онасама должна стать причиной разрыва! – Степан радостно маханул очередной"полтинник" и уставился на камрадов, явно ожидая цветов, оваций ибросания чепчиков в воздух. Не дождался. Гера сидел, подобноокуклившейся гусенице, стеклянными глазами взирая в будущее сквозьКривого. Кривой, в свою очередь, сильно наморщил репу, пытаясь понятьСтепановы слова.— Степан, ты это... Ты это щас с кем говорил?Степан, расстроенный несостоявшимся эффектом, обиженно захрустел соленымогурцом. В лице его читалась невыносимая боль от факта того, что онживет среди дегенератов.— Объясняю, бля... Надо чтобы она ему изменила... Тогда Гера с чистойсовестью сможет послать ее вместе с ее родителями, колясками и комодами.Ясно вам, идиоты?— А как это сделать? – в глаза Геры вернулась осмысленность (частично) инадежда.— Ну... как... Для этого у нас есть специально обученные люди, — Степанпоковырялся в носу и показал козявкой на Кривого. – Он же при желаниилюбую бабищу оприходует, известный блядун... А тебе, Гера, того и надо.Кривой встрепенулся. Идея ему явно начинала нравиться, ибо свежее мясо вего сексуальном рационе в последнее время появлялось нечасто. В целомвсе были согласны. Еще примерно час, одна бутылка и два косяка ушли накристаллизацию плана (в хорошем смысле). После этого все дружнозавалились покемарить минут 120, чтобы к вечеру собраться с силами и,собственно, приступить.Вечер обещал быть насыщенным и веселым. Уже была произведена затаркавсеми необходимыми боеприпасами в ближайшем гастрономе. Был подметен вблоке пол и сполоснуты тарелки. Кривой побрил подмышки, оросив ихГериным дезодорантом, и состриг с ног когти. Степан приготовил убойнуюкассету с медляками и занимался приготовлением пайки. Гера отвалил влогово ничего не подозревающей бобруйчанки, которая и в страшном сне несмогла бы предположить, какие тяжелые черные тучи сгустились над еемаломыслящей головкой.Идея встречи и пьянки была проста до безобразия (а разве в общаге бываетиначе?), но, тем не менее, не лишена изящества. Гера вдул в уши своейкрасавице, что он затевает что-то типа отмечания помолвки в кругудрузей. Инна, услышав это, потекла от невыразимого ощущения счастья. Оначувствовала, что сегодняшний вечер будет самым важным в ее жизни послетого памятного летнего дня, когда она, вчерашняя восьмиклассница,лишилась девственности с хмельным комбайнером на деревенской дискотеке.Все начиналось, как и было задумано. Ели тушеную картошку с мясом, пиливодку, закусывая ее солеными огурцами, которые Кривой приволок послеочередной поездки на родину. Инне галантно подливалось крепленое вино,предварительно сильно охлажденное, что мешало понять его истинную мощь.Радикальный Степан предложил ранее надыбать где-нибудь клофелина. Однакофилантропичный Кривой убедил его, что и подливания водки в портвейнбудет вполне достаточно. Так оно и вышло. Не прошло и двух часов, асчастливая Инна была уже кривая, как турецкий ятаган. Она, было,пыталась уйти домой поспать, но Гера изобразил на своем лице ужаснуюобиду, сказав, что своим уходом она просто плюнет в его израненнуюнежную душу. Инна осталась. На свою беду.Следующим этапом спланированной операции стал временный Герин уход. Онтипа должен был срочно сбегать на почту позвонить маме и оповестить огрядущей свадьбе. Инна, Кривой и Степан остались его дожидаться.Естественно ни на какую почту Гера не пошел, а просто спустился на паруэтажей ниже в комнату Медузея, где они тут же начали разговляться пивкоми слушать The Cure.В родном блоке на 12-ом этаже происходило следующее. Степан быстренькоубрал верхний свет, зажег свечи и врубил Chris Isaak’а, как наиболееподходящий музыкальный продукт. Кривой немедленно пригласил Инну натанец. Топтание двух пьяных туловищ происходило поблизости от кровати,куда можно было быстро упасть. Степан "вспомнил" о каком то неотложномделе и также свалил из комнаты. Поле боя было предоставлено Кривому вбезраздельное пользование.В течение следующих 15ти минут Кривой использовал весь арсенал"танцевального соблазнения". Он нервно и тяжело дышал Инне в ухо,прижимался своей могучей грудью к ее сиськам, "случайно" касался губамишеи и, естественно, терся ширинкой о бедра. Помогло. Еще через танецничего не соображающая Инна уже игриво хватала Кривого за междуножье итыкалась своим языком где-то у него в гландах. Спустя еще несколькоминут, она в абсолютно голом виде лежала на кровати с зажмуреннымиглазами и заплетающимся языком бормотала что-то на тему того, что, какчестная девушка и практически замужняя жена, она не должна себе ничеготакого позволять. Впрочем, ей это не мешало стаскивать с Кривого трусы.Первая попытка орального секса закончилась плачевно – Кривому облевалимошонку. Пришлось принимать холодный душ в районе гениталий. КогдаКривой вернулся в комнату, с кровати раздавался богатырский храп сповизгиваниями и похрюкиваниями. Усилению либидо это абсолютно неспособствовало. Кривой уныло побродил вокруг кровати, с тоской глядя наспящее тело. В этот момент дверь блока тихонько скрипнула и в дверномпроеме показалась глумливая и любопытная репа Степана.— Ну что там??? – Степан живо интересовался воплощением плана Барбароссав жизнь.— Да ничего, бля! Вон, смотри, заснула сука...Степан вошел и с интересом уставился на Инну. Внешний осмотр сильныхвпечатлений, похоже, не прибавил. Степан скривился.— И что Гера в ней нашел? Талии нету, на жопе прыщи и ноги волосатые...— Ну так и Гера не Мел Гибсон, — защитил девушку Кривой.— Ладно! Шутки в сторону! Ты ее хоть трахнул? – Степан захрумкал взятымсо стола огурцом.— Не-а, — горько отозвался Кривой. – Не успел, заснула.— М-да... Ну а что стоим тогда? Действуй!— Как это? – искренне удивился мачо. – Она же спит!!!— Ну и что, — философски пожал плечами Степан. – Зато лежит удобно...Кривой ошалело смотрел на Степана, пытаясь найти в его лице какой-нибудьнамек на шутку. Намек не находился. Степан сосредоточенно жевал огурец,разглядывая грудь девушки. Было похоже, что хотя бы одна часть тела невызывала у него нареканий. Затем он подошел к кровати поближе и пятернейухватил Инну за сиську.— Гм... Настоящая вроде... Ну так что, Кривой? Будем Гере помогать илиглазки строить?— Степан, а может это... Может ты сам ее... того? – с надеждой посмотрел надруга Кривой. Тот брезгливо поморщился.— Не... Она не в моем вкусе...Кривой еще раз уныло обошел вокруг кровати и тяжело вздохнул.— Да ну ее в жопу! Не хочу!!!— Ну... в жопу как раз необязательно, — глубокомысленно изрек Степан. – Нов целом, ход твоих мыслей мне понятен и вызывает уважение...— Но делать точто-то надо. Гера на тебя надеется.— А давай ей просто скажем, что я ее трахнул! – озарило Кривого.Степан задумчиво покачал головой.— Не поверит, следов нет.— Каких следов? – изумился Кривой.— Ни типа трахались вы... Ты же как бы кончил? А сперма где? Подмыватьсяпойдет и поймет, что разводилово.Да блин, засада... — Кривой погрустнел. – А что делать?— Что, что... Надо как-то создавать улики...— А как???— Ну... Придумал!!! Надо ей во влагалище чего-нибудь залить! Чтобы насперму похоже было!!!Кривой впал в глубокий ступор. Он всегда знал, что Степанова фантазия иизворотливость не знает границ, но ТАКОГО он не ожидал. Однако, времяшло, надо было действовать. Степан куда то свалил, но через пару минутпоявился в блоке, держа в руках клизму. Метод введения субстанции сталвырисовываться. Осталось определиться с веществом. Поиски в холодильникеособых результатов не дали. У сметаны была хорошая консистенция, нонеправильный цвет. Варенье, майонез и мед тоже с негодованием отмели.Степан предложил воспользоваться силикатным клеем, но Кривому эта идеяпочему то не понравилась. Поиски продолжили в ванной. На глаза попалсяшампунь. И цвет и консистенция подходили на 100%, однако настораживалзапах яблок и возможное появление мыльных пузырей из причинного места.Камрады уже совсем было, отчаялись, но тут Кривой нашел изящное иправильное с медицинской токи зрения решение.Когда через 15 минут в блок осторожно вошел накидавшийся пивом Гера, тоего челюсть упала на пол и начала нервно постукивать по ножке стола.Картина поражала своей живописностью. Голая Инна лежала на кровати набоку. Кривой стоял рядом, подняв и удерживая на весу ее правую ногу,таким образом, открыв Степану свободный доступ к девичьим гениталиям.Степан с весьма сосредоточенным лицом сидел рядом с кроватью на полу идрожащими руками вставлял пластиковый конец клизмы в интимную точкутуловища. Ошалевший Гера наблюдал. Наконец у Степана все получилось, ион резко сжал рукой резиновую грушу. Дальнейшее происходило в ускоренномрежиме.У Инны резко открылись глаза и уверенно полезли из орбит. Изо ртараздался дикий рев самки белого медведя, у которой отняли сразу всехдетенышей. Вырвав ногу из цепких лап Кривого, она тут же засандалилапяткой точно в лоб сидящему на корточках Степану. После этого, непрекращая издавать сигналы воздушной тревоги, она вскочила с кровати,мутным взором обвела комнату, схватила в охапку свои шмотки и черезмгновение исчезла в коридоре шустрой походкой кавалериста с широкорасставленными ногами.Степан встал, потирая лоб, копчик и спину, тихонько ругаясь матом.Кривой глупо улыбался. Гера наконец поднял свою челюсть и, слегказаикаясь, произнес:— А что вввы ей туда за...за... пихнули???Степан индифферентно пожал плечами.— Да ничего особенного. Сметану с минералкой смешали, — и он кивнулголовой в сторону стола.Гера медленно подошел к столу, взял стоящую на нем бутылку, с интересомпосмотрел на нее и зачем-то понюхал. После этого он поставил ее наместо, с грустным вздохом опустился в кресло, обвел несчастными глазамитоварищей и произнес:— Идиоты... Это уксусная эссенция...Как бы то ни было, но о свадьбе Инна в будущем не заикалась и, встретивслучайно кого-либо из троих друзей в институте, она, болезненновздрагивая всем телом, пыталась моментально спрятаться в любомподходящем месте.

Звонит генерал министру образования: знаешь, мы тут с коллегамипосовещались — у ста генералов дачи недостроены. Ты уж по ЕГЭрасстарайся для призыва...

— Как вообще земля тебя носит?! ?— Ну… Гравитация там, тыры-пыры

Профессор американского университета спрашивает иностранного студента:— Что по вашему мнению больше всего мешает правильному произношению словнашего языка?— Без всякого сомнения это жвачка!