Вдогонку истории про геолога и овчарку им покусанную от 14 01 В начале 90-х завели мы себе чудного щеночка...

Попали в ментовку Волк и Заяц из известного мультика. Сидят в КПЗ. Открывается дверь и бобры заносят влом пьяного верблюда. Волк:— Ну, счас нас бить будут.Заяц:— С чего это ты взял?Волк:— Смотри, как лошадь отмудохали.

Две собаки заглянули на Новый год в дискотеку.— Если бы я так дергалась, — покачав головой, говорит одна другой, — то хозяин немедленно вымыл быменя антиблошиным средством!

Ежик в парикмахерской:— Как будем стричься?— Под ежик!

АЛЬТОНАльтон был строгим псом породы немецкая овчарка.Хотя с годами я все больше в этом сомневаюсь. Сомневаюсь, как раз не в породе, а в том, что он был собакой…Ни до, ни после я не видел зверя умнее. Как будто в его шкуре сидел переодетый человек.Итак — далекие семидесятые.Мы, дворовые мальчишки, страшно завидовали Саше, от того, что у него был Альтон и Сашка запросто мог дергать этого монстра за усы, при этом Альтон не только не огрызался, а даже весело махал хвостом величиной с самого Сашку.Сашин папа работал в собачьем питомнике, где дрессировались овчарки для службы на границе.Альтона выбраковали, хоть и был он самым умным и послушным, выбраковали, исключительно из-за размера. По габаритам был он один в один как волк с картины Васнецова «Иван царевич на сером волке».Гулял Альтон всегда один и без намордника и никого это не пугало. Вся наша улица знала, что пограничный пес, просто так никого не обидит. Да, по правде сказать, никто его за пса и не держал, так, просто странный, небритый человек с огромной пастью...И этот переросток не зря ел свою похлебку, отрабатывал ее на все деньги.Самое простенькое, что входило в его обязанности – это находить своего пьяного хозяина (Сашиного папу), подставлять ему спину и как раненого всадника привозить домой (на третий этаж!)В субботу и воскресенье я обычно окончательно просыпался часов в восемь утра, уже стоя в длиннющей очереди за молоком. Но вот открывалась дверь, в магазин входил Альтон с бидоном в зубах, проходил к прилавку и аккуратно ставил свой бидон перед продавщицей. Она открывала крышку, вынимала завернутые в бумажку 60 копеек и наливала молока. Альтон благодарил всех присутствующих земными поклонами, аккуратно брал в зубы бидон и отпускал его только у себя дома.Причем, если кто-нибудь из толпы недовольно говорил:— Альтон, куда полез? Становись в очередь.Пес покорно заходил в угол магазина и долго ждал, пуская слюни на крышку бидона, аж пока люди смилостивившись разрешали:— Ну, давай уже бери Альтончик, не мучайся с нами…Альтон заряженный бидоном – это был тот еще терминатор. Его по дороге можно было безнаказанно гладить и даже дергать за хвост. Он ни на что не реагировал, а пер к дому не сбавляя хода, целиком превратившись в компьютерный сервопривод бидона. У него была миссия.Но после одного случая мы перестали прикасаться к терминатору при исполнении…В одно прекрасное утро, Альтон, как всегда ушел с утра за молоком.Через полчаса хозяин услышал знакомый рык за дверью, открыл и от неожиданности поперхнулся.Альтон зубами держал за руку вспотевшего испуганного соседского мужика – машиниста из депо. В свободной руке мужик держал бидон с молоком.Абсолютно офигевший хозяин, взял бидон и спросил:— Вы зачем забрали у собаки молоко? Альтон Фу!Альтон отпустил, а мужик, потирая запястье, с мокрыми от слюней часами, сказал:— Да нахрена мне Ваше молоко!? Вы бы за собакой своей смотрели. Я курил возле магазина и просто пошутить хотел — открыл крышечку и заглянул — что у него там?А этот поставил бидон и кинулся на меня. Схватил за руку и сюда притащил. Чуть не откусил, сука.— Так Вы бы отстали уже от его бидона, тогда Альтон, бы Вас оставил в покое.— Ага… Я бы и рад отстать, так он, скотина, меня не отпускал, нагнул к бидону и рычал, пока я его не поднял.Так и пришли сюда…

Вдогонку к истории о солдатиках и свинине.Стою в рыбный отдел. Передо мною парень просит завесить килограмм мойвы.— Возьмите эту, — предлагает продавщица, — она чуть дороже, но зато смотрите, какое качество!— Спасибо, не надо, я для кошки.— Но ведь кошки мойву не едят!, — изумляется торговый работник.— Ну-у-у... Это только первые три дня.