Ну вот, хочется опять рассказать историю из своей студенческой тяжелой жизни (это касается моих друзей...

Да! В продолжение темы про грязный спирт.У нас в институте долгое время работал некий Юра. Фотографом, инеплохим. Фотографии, слайды, на конференциях их показывать — такая вотработа. Потом он стал пить, потом — очень много пить, и в конце концовопустился окончательно, просто-таки до состояния самого настоящегобомжа. О фотографии уже вопрос не стоял, так что Юру перевели вдворники. Семьи у него не было, в квартире жила, вроде бы, сестра, такчто он и жить перебрался в институт, в каморку под лестницу. У когопоявлялась ненужная одежда, он приносил ее Юре, так что обмундирование уЮры было, можно сказать, казенное. Каждое утро, раньше всех сотрудников,Юра был на боевом посту и бодро держался за метлу, борясь с хроническимпохмельем путем трудотерапии. Борода его развевалась по ветру, авылинявшая тренировочная рубаха (летом) или женское потертое пальто(зимой), не знаю, где только он его отыскал, хлопали при порывах.По вечерам Юра, распространяя зловоние и угрозу педикулеза, ходил полабораториям в надежде выпить. Кто давал, кто прогонял, но в итоге часамк семи Юрино похмелье уступало массированному натиску и переходило вочередное беспамятство.Пришел он и к нам. Спирта у меня тогда не было, о чем я так Юре исказал. Но видно, его уже отовсюду прогнали, откуда могли, так что вглазах его были боль и отчаяние загнанного зверя. Порыскав взглядом покомнате, он вдруг сфокусировался и спросил:— А это что у тебя там?"А это" было пятилитровой бутылью со сливным спиртом.Боюсь, у меня не хватит слов описать эту жидкость. Это отработанныйспирт после различных процедур. Примеси ксилола и формалина придают емузапах — не знаю, с чем сравнить — керосина, что ли... Ацетона...Дихлофоса... А краситель эозин делает его розово-оранжевым по цвету.Кусочки тканей после формалина сообщают ему загадочную мутность иопалесценцию. Пить такое не приходит в голову даже студентам. Но Юра -другое дело. Решался ведь вопрос жизни и смерти. Не в силах выдержатьего мольбы, я-таки нацедил в стаканчик грамм пятьдесят.Юра выпил одним махом. Как партийный работник — стопку водки ссеребряного подноса в руках красавицы в кокошнике. Как счастливый отецна свадьбе сына. Мы следили, как завороженные. А Юра даже запивать сталне сразу, а все как будто смаковал. Мы в конце концов спросили(интересно же, что человек чувствует после такого):— Юра, ну... как?Ответ нас положил на месте. Юра причмокнул и бодро сказал:— М-м-м... Букет!

Как-то учитель-полиглот Олег Пал увидел свого студента, который курил сигарету, и сделал ему замечание: — Почитай, что написано на упаковке. — Курение может вызвать импотенцию, — прочитал студент и сплюнул: — Блин, купил женские сигареты.

Преподавательница на лекции: — У мужчин признаков лишения девственности, кроме наглой рожи, никаких нет.

Сначала таблица Менделеева приснилась Пушкину, но он ни хрена не понял.

Дело было почти восемь лет назад. Благополучно родив сына, я лежала впалате на десять человек одного из Московских роддомов. Не будурасписывать все процедуры, через которые приходилось проходить, но однапроцедура мне запала в память. Палата со стеклянными дверями, конечноже, не закрывающимися. Персонал послеродового отделения — в основномженщины. Каждое утро приходила тетенька-медсестра и ставила кварцевуюлампу, и чтобы "обеззаразить" наши самые важные на тот момент органы.Нужно было сделать следующее — оголить грудь, раздвинуть согнутые вколенях ноги и закрыть глаза, кварц для глаз небезопасен. Сейчаспоймете, почему так подробно расписываю все тонкости этого мероприятия.В один прекрасный день, пришла как всегда медсестра, поставила кварц исказала лечь, закрыть глаза. Все десять теток, только родивших, леглипослушно на свои койки, вытащили грудь из больничных рубашек, раздвинулиноги и закрыли глаза. Обычно процедура длилась 15 мин. Мы лежим, дажебоюсь представить как это выглядело со стороны, глаза у всех крепкозакрыты и разговариваем. Минут через пять одна вдруг замечает, что неслышно привычного потрескивания кварца, мол лампа не работает. Открываемглаза... Действительно не работает... А у стеклянных дверей стоят двамолодых человека, по виду студенты-практиканты... И офигевши на нассмотрят. И тут нас прорвало! Все десять человек начали хохотать в полныйголос, остановиться было невозможно. Понимаем, что нужно позвать кого-тоиз персонала и не можем вымолвить ни слова, все ржут. Медсестра долгоеще не могла нас успокоить... Осталось только гадать, как пережили этопотрясение практиканты.