8-Го марта у профессора дома раздается звонок Он берет трубку, а оттуда студенты говорят: Товарищ профессор...

Как сдают эказмены.первого курса тайком достает шпору из рукава и сразу прячет.второго курса достает шпору, кладет ее рядом с собой на стол исписывает, прикрывая рукой.третьего курса достает лист, списывает с учебника, который лежит упего на коленях.четвертого курса достает учебник?кладет его перед собой на стол исписывает ответ.пятого курсадостает лист с заранее написанными ответами и отвечаетпо нему.шестого курса лстает учебникперед преподавателем:— Здесь, что ли?— Hет.— Может здесь?— Hет.— Hу запарил, на ищи сам!

Современный студент вместо подготовки к сессии ищет в сети красивый афоризм про пиздец, чтобы поставить в статус.

Навеяно историями про счастливые годы учебы. Пришлось мне в свое времяпоучиться в Бауманском. Не много нас там таких было (в смысле женскогопола). Все предметы, как положено, сопромат, термех, матан и т.д.,обучавшиеся в технических вузах меня поймут. А у нас, ко всему прочемубыли еще и практическия занятия, например по сварке, литью и т. д.Короче, все то, что симпатичной девушке может в жизни пригодиться.Пришло время зачета, по-моему по литью, да уже и не важно. Важно, что яни в зуб ногой, а зачет принимает такой громила, одним словом"литейщик", токо-токо от станка. Получила я билет, там ни одногознакомого слова, но отвечать-то надо. Подсела я поближе, типа в очередьжелающих отвечать. Половина отвечающих уходит с неудом. Меня начинаеттрясти от ужаса. Подходит очередь паренька, который передо мной сидит.Он садится напротив препода и тут начинается шоу.Препод:— Как фамилия? Э-э, да вы у меня, батенька, ни на одном практическомзанятии не были. Как же так?Студент:— Ну вы понимаете, дело такое, подружка залетела, я ей говорю"давай аборт делай", а она ни в какую. Все нервы мне истрепала.И все в том же духе. Очень убедительно. Минут десять. Вся группаумирает от смеха, потому что девушки у него сроду не было, он весьсеместр сидел в общаге в преферанс на деньги играл. Неплохо, кстати,заработал тогда.Препод сидит и с пониманием слушает. Периодически кивает головой, нервнозакуривает (не вру!) и вдруг говорит:— Да, не повезло тебе с телкой. Зачет (и это без единого-то словапо вопросам билета!). Все бабы суки. И впредь будь осторожней.Предохраняйся.Студент встает и довольный уходит. В аудитории немая сцена. Моя очередьотвечать. Мне терять нечего я и говорю: "А я та, что от него залетела".Что тут началось!!!Зачет, кстати, он мне поставил.

Рaзговоp с вaхтеpом женского общежития:— А вaм кого, молодой человек?— А кого вы мне поpекомендуете?

Давным-давно, когда еще СССР был могучей (как он сам про себя считал)державой, жил да был некий физик. Талантливый мужик, профессор, авторнескольких фундаментальных монографий, по которым до сих пор учатсястуденты. Был, однако, за ним некий грешок (кроме пятой графы):небольшое участие в правозащитном движении. Поэтому, когда столица СССРчистила себя перед грядущей Олимпиадой-80, ему было вежливо предложеносовершить тур по городам и весям Средней Азии. Бухара, Ташкент,Самарканд и прочая экзотика, где о диссидентах понятие было весьмасмутным, и куда иностранные гости Олимпиады (50% которых, как известно,составляли агенты ЦРУ, ФБР, Моссада и т.п.) вряд ли бы добрались. Всеза счет государства, или, точнее, его рыцарей плаща и кинжала. Мужикотказался, и тогда его послали в еще более дальний вояж с эротическимуклоном. Таким образом мужик очутился в США, будучи уже не-гражданиномвеликой державы (в этом и заключался эротический уклон). Там он сделалблестящую карьеру и быстро дослужился до места профессора престижногоуниверситета, входящего в первую пятерку американских университетов. Ноэто все, как здесь принято говорить, преамбула.Году примерно в 91, когда великая социалистическая держава полным ходомлетела в пропасть, на краю которой уже которое десятилетие балансировалпроклятый капитализм, мужик навестил бывшие родные пенаты. Разговаривалон исключительно по-английски. Мужик прочел несколько замечательныхлекций, тоже на английском языке. Когда его спрашивали, говорит ли онеще по-русски, он отвечал примерно так: "Ай совсем забиль поруски." Ну,забиль так забиль, велика ли беда, когда ты — такая легендарная фигура,вызывающее у окружающих чувство, близкое к оцепенению.Вскоре после этого эпохального события моя собственная судьбаповернулась таким боком, что я, как сказали бы наши бывшие потенциальныепротивники, нашел себя в самолете, разрезающим атлантические небеса внаправлении того же бывшего потенциального противника. Моя карьера поэту сторону пруда сложилась довольно удачно, и вскоре я начал встречатьмужика на различных профессиональных симпозиумах или, как здесь говорят,конвенциях — слово, живо напоминающее мне сынков лейтенанта Шмидта. Чтоменя крайне удивило — мужик прекрасно говорил по-русски, если и сакцентом, то исключительно определяемым его национальностью. Причем егоблистательные рассказы сопровождались таким количеством чисто русскихприговорок, ассоциаций и прибауток, которое можно надыбать толькопроживая в русской языковой среде. И вот однажды, сидя за уже не первойрюмкой водки, я решился и спросил: "Слушай, у тебя такой замечательныйрусский! Как же так получилось, что во время твоего визита в Москву тысовсем не говорил по-русски?" Мужик (всемирно-известный профессор,почетный член десятка академий, лауреат множества престижных премий изваний со 120-тысячным окладом, не считая консультационных гонораров)страшно смутился и ответил: "Да понимаешь... ужасно захотелосьповые@#$ться!"