Преподавательспрашивает студента: Почему Вас не было на первой паре? У меня было важное дело Какое?...

История о трудностях взаимоотношений мужчины и женщины, особенноотягощенных неким материальным интересом….Итак, 1996 г, МГУ, филфак, идет очередная сильно заумная лекция вбольшой поточной аудитории человек так на 150. Мы с подругой Ольгой, какположено, тихо сидим на последних рядах и горячо обсуждаем подробности иперипетии ее личной жизни. Но делаем это в письменной форме, культурнотак, чтоб сородичам не мешать, и препод явно видит, что мы чего-то тампишем, типа лекцию.А Ольгина личная жизнь с недавнего времени начала разгораться все ярче,приобретая интереснейшие оттенки и переливы. Дело в том, что я на своемДне рождения познакомила ее со своим бывшим …. всего лишьодноклассником, а в тот момент таким же бедным студентом, как и мы, изавязалась у них, резко так, «любовь — морковь» натуральная. И Ольгапочему-то решила, что раз ее милый Сережа — мой бывший одноклассник, тоя просто обязана знать о нем все вдоль и поперек как мама рОдная.Сколько я ни втолковывала ей, что «мы просто учились вместе», онаправильно не верила и все пыталась проконсультироваться у меня напредмет его «пристрастий-желаний-предпочтений-возможностей»…. и т. д. ,чтобы и угодить получше ему, милому, да и, вообще, чтобы грамотно иподковано планировать их дальнейшие отношения.И вот, значит, сидим мы на лекции, и она радостно так мне пишет, чтосегодня после Универа она встречается со своим милым в метро и они……..Вот тут и наступает момент моей максимальной необходимости в планепроконсультироваться. А нужно добавить, что Ольга моя — не москвичка ижила тогда в общаге на троих, ессно, денег нет и не предвидится,вследствие чего возникал постоянный голод и постоянные мысли «а где быпоесть». Вот такое у нее было нелегкое положение на фоне всеразгорающейся любви.Так вот, пишет она мне следующий текст:«Юльчик, подскажи, что делать. Вот встречаюсь сегодня с Сережей, а ведьс утра ничего не ела, жрать охота — жуть. Вот как бы мне выяснить, естьу него сегодня деньги или нет, а то, если вдруг есть, то я буду типанамекать, что с утра не емши, перекусить бы …, а если у него, каквсегда, нету, то чего тогда зря ходить, лучше я его сразу в общагуповеду, чайку попьем и обжиматься, пока соседки не припрутся, у нихсегодня 6 пар. Лучше я уж подольше пообжимаюсь тогда…» Вот такой раскладу нее, и я, естественно, как подруга, должна придумать, как облегчить еестрадания. Действительно, надо сразу выяснить про деньги, чего зря ногиобивать, и к тому же не месяц май на дворе. Короче, я ей пишу:«Ольчик, ну постарайся как-нибудь намеками выяснить, есть у него деньгиили нет. Так, в лоб не спрашивай, неудобно как-то…»Она (пишет): «Юльчик, я понимаю, что намеками надо, но как конкретно? »Я (пишу): «Ну вот как-нибудь, у киоска типа остановись, типа скажи: «Ой,какие гамбургеры…» или еще что-нибудь, намекни как-то…»Она (уже переходя на шепот): «Да я понимаю, что намекнуть надо, что воттак в лоб сразу нельзя, все-таки деньги, обидеться может, но какнамекнуть-то? »Я (тихо сатанея, тоже шепотом): «Оль, ну как я тебе заранее скажу, нупосмотришь, как он, ну сообразишь, ну намекнешь как-нибудь…. »Она (страстным шепотом): « Нет, я понимаю, что надо аккуратненько такнамекать, но как, какими конкретно словами-то? …»Я (все больше раздражаясь и переходя на совсем страстный шепот): «Нупройдетесь туда-сюда, поговорите чуть-чуть, потом как раз намеками ипостарайся выяснить…. »Она (полностью отчаявшись): «Ну как, какими КОНКРЕТНО словами-то все этонамекать? …. »Я (громко, на всю аудиторию): «Как? Как? Спрашиваешь: деньги есть -нет?!!. »Занавес.PS: Через полгода мне эту историю одна знакомая как анекдотрассказывала. Начинался так: «Сидят две подруги и решают, как НАМЕКАМИвыяснить….. ». Финал известен.PS 1: Денег у него в тот день так и не было….

Севастопольские рассказы.Как-то году в 1990, довелось мне с друзьями-студентами проходитьпрактику по изучению морских глубин в Севастополе. Город закрытый,приезжих практически нет, а местное население комментировало нашепоявление на улице исключительно как "понаехали москвичи рАкушкисобирать(а появлялись одетыми по тогдашней "московской" моде — вшинелях, в очках без стекол, с котом на шляпе — вобщем как пугалаогородные, ну простительно — были молодыми и глупыми). Нам выделилиполигон по соседству с военной частью на маленьком полуострове — бывшемчастном секторе с сохранившимися дачами. В один прекрасный вечер мыготовили себе нехитрую еду, один паренек (ныне правда покойный) сдлинными волосами — склонился над котелком, в этот момент в двери домазаходит бабуся с воинственным видом с авоськой полной бутылок вина икричит — что-такое — женщин понавели ко мне домой, развели блядство? Мыв непонятке — спрашиваем -каких женщин? — А вон,— говорит, — с котелком.Когда выяснилось, что это парень и соответственно блядства пока "неразвели", бабуся успокоилась и решила представиться: меня зовутбаба-Аня, я в этом доме жила, до того, как мне квартиру дали, и еще: явсю войну прошла. Тут были извлечены все бутыли вина — и пошел рассказ(привожу дословно): помню я шла по полю — вижу окоп, я туда спрыгнула, атам гитлеровцы, я достаю свой наган — бах, бах, всех убила. А как-то,когда брали Берлин (с ударением на первом слоге), я захожу в один дом,там затаились немцы, — я достаю свой наган и бах, бах — всех застрелила,а потом спускаюсь в подвал, а там немка, я достаю свой наган и... тутбаба-Аня задумалась — как бы ей повернуть рассказ, но вышло оченьтеатрально, будто бы воспоминания нахлынули, далее немного от первоголица.. , и тут немка говорит мне: ты меня не убъешь. Я спрашиваю -почему? А немка отвечает — ты мать, и я мать, мы всегда поймемдруг-друга. Взгляд бабы-Ани увлажнился от собственного гуманизма. Тут мыспрашиваем — а где же были регулярные части Советской армии, на чтополучаем ответ: а, они отстали... Таким образом история ВОВ была сильноискажена историками, так как в авангарде советских войск шла баба-Аня ивершила суд, то жестокий, то милосердный...Было выпито почти все, после чего баба-Аня, посмотрев на паренька,которого в начале истории приняла за женщину, сказала — да ты мойсыночек — вылитый Васечка, выпьем за тебя, а то тут злые языкиутверждают, что я свои награды пиз-ой заработала, но это не так!Верим, что не так, баба-Аня, и до сих пор вспоминаем твои военныеподвиги...

Немного приукрашу, но примерно так:Небольшой поселок, куда нас студентами отправили на сельхоз работы.Поселили в общагу в виде бывшего дома быта. Высокое, одноэтажное зданиенестарой постройки с небольшими комнатами, помимо общаги для нас, дляместной молодежи выполняло роль "дома свиданий", в том смысле, что донашего приезда дом быта был на замке и проблема "А где?" не остро, ностояла.Вечером местный паренек с пассией одни в комнате балакают любезности,постепенно приближая вожделенный момент. Парень: "Ты моя сюси-пуси, тымоя пуси-сюси". И вдруг "Кобыла моя". Ступор в полсекунды. Пощечина."САМ КАЗЕЛ". Девушка гордо, вскинув голову, уходит.Небольшая комната, тишина

Международное право преподавал нам пусть будет Иван Петрович(честноговоря настоящее имя не помню — на лекции мало ходил). Но пару лекцийпосетил.Так вот на одной лекции он рассказал чем отличаются наши студенты отненаших(он также пару лет преподавал в одном австрийском универе).Дальше цитата: "... когда я на экзамене спрашиваю у студента что ондумает о том или ином законе, то австрийцы подчеркивали преимушества инедостатки, а наши студенты приводили по 3-4 способа уклонения отзакона"

Вполне возможно, что похожее здесь уже было. Эти хохмы часторассказывают студентам на занятиях по криминалистике.А мой отец услышал их в Калининградской школе милиции.Приезжает значит, опергруппа на место преступления. Смотрят, а кругомсплошь все табаком засыпано. Преступник шибко смекалистый попался. Вкино наверное увидел, что это со следа собак сбивает, вот и постарался.Причем табака не жалел. Густо насыпал. Но что самое главное, не толькосцену преступления, но и пути отхода. Шел и сыпал за собой. Следызаметал. До самого дома. Так вот по табачной дорожке к нему и пришли.А другой злоумышленник, уходя с места преступления, упал лицом в грязь.Причем в буквальном смысле. Прям так вот мордасами в грязюку иприложился. Все что осталось потом сделать криминалистам — залить этумаску гипсом и портрет, а точнее бюст подозреваемого готов.А когда в конце семидесятых отец сам стал работать участковым вмаленьком поселке в пригороде облцентра, истории случались не такиекурьезные. И уж тем более не было никаких запутанных сюжетов а-ля АгатаКристи. Все было гораздо тривиальнее. Никто не собирал подозреваемых водной комнате с тем чтобы коротенько обрисовать картину преступления иназвать имя преступника. Злодеев очень часто брали по принципу ”большене кому”. Обыкновенный деревенский детектив. Хотя убивали и воровалитогда ничуть не меньше чем теперь. Мотивы только другими были и размерыукраденного. А вот дежурной части в милиции не было, поэтому звонилипрямо домой. Чуть ли не каждую ночь всех нас звонками будили…А красть тогда особо нечего было. Поэтому преступления были довольнонезатейливыми: у того из сарая мешок картошки пропал, у этого коза иликурица. Но бывало конечно и посерьезнее. Петров или как его называли“шухарной” день без смертных случаев редко обходился. Шухарил-то ведькаждый по-разному. Кто-то дрожжей несколько пачек в деревянный туалетвозле барака накидает и дерьмо лезет через крышу, а кто-то и изподжигного всю ночь жарил.Или просто сосед соседу по балде топором звезданет, за то что тотнеправильно самогонку разлил на вечеринке по случаю субботы. А ужизнасилований и грабежей… Как в Бразилии Пэдров.А милиция состояла из трех человек. Два участковых и сержант, вдолжности “милиционер”. В распоряжении этих сыщиков был старыйраздолбанный мотоцикл с “коляской” и уставшая от жизни, понурая кляча сместного конного двора.Ну а преступления раскрывали приблизительно так.Вот угнали у мужика из гаража мотоцикл.Надо бы конечно сразу на место преступления выехать. Отпечатки пальцев,следы, то, се… Для всего этого существовал так называемый следственныйчемоданчик, в котором колонковая кисточка, порошок, фонарик, дажестеклорез и прочие причиндалы криминалиста. Но ближайший следственныйчемоданчик находился в райцентре. Причем внутри этого чемоданчика давноуже кроме паутины ничего не было…Поэтому терять время на осмотр вскрытого гаража не стали. Решили начатьс другого.— Тэк-с, если они с мотоциклом этим в поселке покажутся, то засыпятсясразу, да и в гараже своем держать такую улику…Они его конечно на частиразобрали, колеса у одного, мотор у другого. Так и будут пропивать почастям…Кто у нас там освободился-то недавно? Ага, Вася Пупкин. А сиделза что? Тоже за кражу. А где он живет? Так, пройдемся-ка к его дому!Идут, смотрят, а во дворе мать подозреваемого выстиранные штаныразвешивает. Причем только штаны и больше ничего другого. То естьникакой большой стирки не было, а постирать пришлось просто по каким-тообстоятельствам. А в ночь преступления как раз дождь хлестал и грязищабыла по колено. В общем, дело почти завершено. Остался пустяк — найти уподозреваемого улики. Но ни один прокурор не даст санкцию на обыск натом лишь только основании, что подозреваемый недавно “откинулся”, а егомама выстирала грязные штаны.Но отступать некуда, заходят в дом и с порога без всяких предисловийзаявляют злодею в лоб:— Ну что, орел, говори куда колеса спрятал!Но орел оказался калачом тертым и так вот просто схлопотать себе сроксовсем не собирался.— Какие колеса?— Деревянные! — это была любимая присказка папашиного коллеги, когдаурки задавали ему такие вопросы. — Кто вчера гараж подломил и мотоциклувел?! Папа Римский?!— Не бери на понт, начальник! Не брал я твои колеса, а санкция есть -ищи!Стало ясно, что с этим типом такой номер не проканает. Лобовым ударомвзять неприятеля не получится. Противник занял глухую оборону, всеотрицает и ни в чем признаваться не собирается. Кроме того, посленескольких отсидок он стал еще и юридически подкованным.Тогда решено было заходить с флангов.— Так, мать, говори куда сын колеса дел! А то ведь посадим его снова втюрягу будешь опять тут одна горе мыкать!Мать в слезы:— Ой, сынок, отдай ты им колеса, ведь посодют снова, как я тут однабуду-у!— От, дура, блядь! — рявкает сынок и лезет на антресоли за колесами…Вот так в течение часа без дактилоскопии и прочей криминалистикираскрывались преступления. Хотя на место преступления старались все-такивыезжать. Иногда это приносило сюрпризы.И что интересно, вот в этом захолустье с никакой техническойоснащенностью, милиция вела агентурную работу. С агентами встречались наявках, получали от них информацию, давали новые задания. В камеру кподозреваемым сажали подсадных, причем часто целых двух, чтобы избежатьдвурушничества, как это тогда называли. Второй следил, чтобы первый нестал “двойным агентом”.Большинство преступлений раскрывали при помощи агентов-осведомителей.Причем приемы работы с агентурой были очень часто весьма остроумными.Еще на пару историй хватит. Если понравилось, напишу еще.