Севастопольские рассказы Как-то году в 1990, довелось мне с друзьями-студентами проходить практику по...

Немного приукрашу, но примерно так:Небольшой поселок, куда нас студентами отправили на сельхоз работы.Поселили в общагу в виде бывшего дома быта. Высокое, одноэтажное зданиенестарой постройки с небольшими комнатами, помимо общаги для нас, дляместной молодежи выполняло роль "дома свиданий", в том смысле, что донашего приезда дом быта был на замке и проблема "А где?" не остро, ностояла.Вечером местный паренек с пассией одни в комнате балакают любезности,постепенно приближая вожделенный момент. Парень: "Ты моя сюси-пуси, тымоя пуси-сюси". И вдруг "Кобыла моя". Ступор в полсекунды. Пощечина."САМ КАЗЕЛ". Девушка гордо, вскинув голову, уходит.Небольшая комната, тишина

Международное право преподавал нам пусть будет Иван Петрович(честноговоря настоящее имя не помню — на лекции мало ходил). Но пару лекцийпосетил.Так вот на одной лекции он рассказал чем отличаются наши студенты отненаших(он также пару лет преподавал в одном австрийском универе).Дальше цитата: "... когда я на экзамене спрашиваю у студента что ондумает о том или ином законе, то австрийцы подчеркивали преимушества инедостатки, а наши студенты приводили по 3-4 способа уклонения отзакона"

Вполне возможно, что похожее здесь уже было. Эти хохмы часторассказывают студентам на занятиях по криминалистике.А мой отец услышал их в Калининградской школе милиции.Приезжает значит, опергруппа на место преступления. Смотрят, а кругомсплошь все табаком засыпано. Преступник шибко смекалистый попался. Вкино наверное увидел, что это со следа собак сбивает, вот и постарался.Причем табака не жалел. Густо насыпал. Но что самое главное, не толькосцену преступления, но и пути отхода. Шел и сыпал за собой. Следызаметал. До самого дома. Так вот по табачной дорожке к нему и пришли.А другой злоумышленник, уходя с места преступления, упал лицом в грязь.Причем в буквальном смысле. Прям так вот мордасами в грязюку иприложился. Все что осталось потом сделать криминалистам — залить этумаску гипсом и портрет, а точнее бюст подозреваемого готов.А когда в конце семидесятых отец сам стал работать участковым вмаленьком поселке в пригороде облцентра, истории случались не такиекурьезные. И уж тем более не было никаких запутанных сюжетов а-ля АгатаКристи. Все было гораздо тривиальнее. Никто не собирал подозреваемых водной комнате с тем чтобы коротенько обрисовать картину преступления иназвать имя преступника. Злодеев очень часто брали по принципу ”большене кому”. Обыкновенный деревенский детектив. Хотя убивали и воровалитогда ничуть не меньше чем теперь. Мотивы только другими были и размерыукраденного. А вот дежурной части в милиции не было, поэтому звонилипрямо домой. Чуть ли не каждую ночь всех нас звонками будили…А красть тогда особо нечего было. Поэтому преступления были довольнонезатейливыми: у того из сарая мешок картошки пропал, у этого коза иликурица. Но бывало конечно и посерьезнее. Петров или как его называли“шухарной” день без смертных случаев редко обходился. Шухарил-то ведькаждый по-разному. Кто-то дрожжей несколько пачек в деревянный туалетвозле барака накидает и дерьмо лезет через крышу, а кто-то и изподжигного всю ночь жарил.Или просто сосед соседу по балде топором звезданет, за то что тотнеправильно самогонку разлил на вечеринке по случаю субботы. А ужизнасилований и грабежей… Как в Бразилии Пэдров.А милиция состояла из трех человек. Два участковых и сержант, вдолжности “милиционер”. В распоряжении этих сыщиков был старыйраздолбанный мотоцикл с “коляской” и уставшая от жизни, понурая кляча сместного конного двора.Ну а преступления раскрывали приблизительно так.Вот угнали у мужика из гаража мотоцикл.Надо бы конечно сразу на место преступления выехать. Отпечатки пальцев,следы, то, се… Для всего этого существовал так называемый следственныйчемоданчик, в котором колонковая кисточка, порошок, фонарик, дажестеклорез и прочие причиндалы криминалиста. Но ближайший следственныйчемоданчик находился в райцентре. Причем внутри этого чемоданчика давноуже кроме паутины ничего не было…Поэтому терять время на осмотр вскрытого гаража не стали. Решили начатьс другого.— Тэк-с, если они с мотоциклом этим в поселке покажутся, то засыпятсясразу, да и в гараже своем держать такую улику…Они его конечно на частиразобрали, колеса у одного, мотор у другого. Так и будут пропивать почастям…Кто у нас там освободился-то недавно? Ага, Вася Пупкин. А сиделза что? Тоже за кражу. А где он живет? Так, пройдемся-ка к его дому!Идут, смотрят, а во дворе мать подозреваемого выстиранные штаныразвешивает. Причем только штаны и больше ничего другого. То естьникакой большой стирки не было, а постирать пришлось просто по каким-тообстоятельствам. А в ночь преступления как раз дождь хлестал и грязищабыла по колено. В общем, дело почти завершено. Остался пустяк — найти уподозреваемого улики. Но ни один прокурор не даст санкцию на обыск натом лишь только основании, что подозреваемый недавно “откинулся”, а егомама выстирала грязные штаны.Но отступать некуда, заходят в дом и с порога без всяких предисловийзаявляют злодею в лоб:— Ну что, орел, говори куда колеса спрятал!Но орел оказался калачом тертым и так вот просто схлопотать себе сроксовсем не собирался.— Какие колеса?— Деревянные! — это была любимая присказка папашиного коллеги, когдаурки задавали ему такие вопросы. — Кто вчера гараж подломил и мотоциклувел?! Папа Римский?!— Не бери на понт, начальник! Не брал я твои колеса, а санкция есть -ищи!Стало ясно, что с этим типом такой номер не проканает. Лобовым ударомвзять неприятеля не получится. Противник занял глухую оборону, всеотрицает и ни в чем признаваться не собирается. Кроме того, посленескольких отсидок он стал еще и юридически подкованным.Тогда решено было заходить с флангов.— Так, мать, говори куда сын колеса дел! А то ведь посадим его снова втюрягу будешь опять тут одна горе мыкать!Мать в слезы:— Ой, сынок, отдай ты им колеса, ведь посодют снова, как я тут однабуду-у!— От, дура, блядь! — рявкает сынок и лезет на антресоли за колесами…Вот так в течение часа без дактилоскопии и прочей криминалистикираскрывались преступления. Хотя на место преступления старались все-такивыезжать. Иногда это приносило сюрпризы.И что интересно, вот в этом захолустье с никакой техническойоснащенностью, милиция вела агентурную работу. С агентами встречались наявках, получали от них информацию, давали новые задания. В камеру кподозреваемым сажали подсадных, причем часто целых двух, чтобы избежатьдвурушничества, как это тогда называли. Второй следил, чтобы первый нестал “двойным агентом”.Большинство преступлений раскрывали при помощи агентов-осведомителей.Причем приемы работы с агентурой были очень часто весьма остроумными.Еще на пару историй хватит. Если понравилось, напишу еще.

Студент приходит к коменданту общаги:— В нашей комнате жить просто невозможно. Кошмар! =8[]— А что такое?: — Hу, например, мышей куча! =8()— Hе может быть!: /— Пойдемте, покажу.: |Приходят в комнату. Студент берет хлебные крошки, бросает на пол.Появляется мышь, за ней вторая, третья, потом — маленькая рыбка,потом — четвертая мышь.Комендант:— Да, немножко мышки завелись. А что это за рыбка была?Студент:— Так, насчет мышей убедились? Теперь давайте разберемся с сыростью!..

Институт. 1-вый курс .лектор читает—уптиц во время полового акта членувеличивается в 4 раза, а у людей в2 раза.Иванова ,повторите пожалуйста, что ясейчас сказал!—ну. .. у людей половой членувеличивается в 2 раза. ..Подруга решила ей помочь— помахаларуками, как птичка и показала на пальцах 4Иванова: — а если подмахнуть,то в 4 !!!!!!