Историю поведал мне мой коллега, ветеран советско-российской журналистики, эдакая старая и мудрая «акула...
Историю поведал мне мой коллега, ветеран советско-российской
журналистики, эдакая старая и мудрая «акула пера». Дело было в конце
50-х, он только поступил на журфак, и их, первокурсников, понятное дело,
послали на картошку. Там, опять же дело понятное, произошел традиционный
конфликт между пришлыми и местными, проще говоря, деревенские набили
морду городскому. Конфликт постановлено было решать путем коллективной
драки «стенка на стенку» (термин «разборка» тогда употребляли лишь в
изначальном значении). И перед битвой, как положено, стороны вначале
выставили «закоперщиков», дабы те провели словесную баталию. Деревенских
представлял некто Рыжий (это он побил беднягу гаудеамуса), а студентов -
парень по имени Пашка. Личность эта была весьма примечательная, в первую
очередь потому, что смог поступить в ВУЗ, отсидев до этого два года в
тюрьме. Как ему это удалось (да еще в те то годы!) — непонятно: не то
амнистия какая вышла, не то еще что. Но факт остается фактом, и
сомневаться в нем не приходится — коллега-рассказчик враньем не
отличается. Короче, Пашка вспоминает лагерное прошлое и давай
собеседника «по фене» стращать: «Да я те, фраерок, пасть порву, моргалы
выколю, глаз на ж%пу натяну» — в общем, смотри сцену в камере из
«Джентльменов удачи». А еще на курсе был у них паренек Антон — эдакий
рафинированный московский интеллигентный юноша, папа — профессор, мама -
препод в Консерватории, ни мата, ни «фени» отродясь он не слышал, да и
крепче молока ничего не пил. Но тут дорвался до студенческой вольницы,
принял лишку (да ему много и не надо было), и в этом состоянии Антон не
нашел ничего лучшего, как с усердием попугая повторять за Пашкой все его
тирады (ни черта в них не понимая). «Да, да, моргалы порвем, пасть
выколем». Перебранка продолжалась: Рыжий огрызался, Пашка угрожал, а
Антон дублировал своего оратора. Наконец вся эта словесная фигня Пашке
надоела и он выдал последний аргумент: «Короче, фраерок, ща я тя просто
«отпетушарю», снимай штаны, «опускать» буду…». И тут Антон опять: «Да,
снимай штыны, опустим тебя. Послушай, Паш, но если он штаны снимет, как
же его опустим, неудобно ведь? »
Битва «стенка на стенку» не получилась. Ибо все «кирпичики» тут же
завалились на землю, не в силах не то что руками махать, но и просто на
ноги подняться.