На днях подруга, насмотревшись на мое зеленое от бесконечной зубрежки (сессия, как всегда неожиданно...

Экзамен на историческом факультете.Профессор: Мда…не густо! И что еще вы можете нам рассказать о набеге половцев на Русь 1096 года?Студент: Ну, погода еще тогда была мерзопакостная…Профессор: Почему вы так решили?Студент: Ну, посудите сами, здесь так и написано: Лето-писец! Нестор.

Извините за длинноту, но тут важна каждая мелочь. Я и так постаралсяпокомпактнее.Давно дело было.Возвращался я однажды на поезде из своего родного города в не менееродной Питер. По легенде я – бедный студент, возвращающийся с каникул винститут. Хотя в бауле под сидушкой у меня покоились перевязанныерезинками от трусов ШЕСТЬ ТЫСЯЧ заемных денег (для справки – билет насамолет СПб – Архангельск тогда стоил 55 рублей!), ну и сотня на мелкиерасходы в кармане.Так получилось, что ехал я в купе один (народ повыскакивал на станцияхраньше) и от нечего делать раскладывал пасьянс своими «дорожными»картами, порядком потрепанными жизнью.Первым в моем купе появился субъект по виду похожий на деревенскогообывателя, разве что котомки за плечами не хватало (далее – Деревня).— Свободно? Конечно, свободно, садись, вместе поедем.Сел. Глазами по мне елозит, даже неуютно стало. Помолчал для приличия.— А это что у тебя? Карты? Ой, я сам-то в них не очень, разве что вдурака со своей, хе-хе, половиной! Давай что ли по разику, а то скучно.Сыграли по разику, причем я постоянно выигрывал вне зависимости отрасклада. Деревня распереживался на предмет «и в карты не везет и влюбви». Тут появляется второй, классический интеллигент – галстук,пиджак, очки, поздоровался, уселся рядом с Деревней, раскрыл газетку и,типа, читает (далее – Интеллигент).Сыграли еще по разику. Деревня опять в дураках вне зависимости отрасклада. Интеллигент читает. Затем в купе нет, не заходит, а врываетсятретий – рубаха парень, балагур, весельчак, улыбка на миллион долларов,шило в заднем проходе, в общем, классика. «Здорово, братаны! Как жизнь?Все пучком? Привет, пиджак, чего интересного в прессе? А ты чего такойхмурый, мешочник? Бодрее! А ты что, студент? Ну и как, стипендиихватает? » — все это произноситься скороговоркой на едином дыхании так,что не успеваешь даже осмыслить сказанное. Далее – Рубаха.Сыграли еще по разику. Деревня – как обычно в дураках и с соплями.Рубаха отпускает шуточки в адрес «недалекой деревенщины».И тут Интеллигент перестает читать и так невзначай говорит – Чего вдурака то играть попусту, давайте в буру!Деревня поинтересовался правилами игры, Интеллигент объяснил. Вроде играпростая. И самая лучшая ситуация когда все старшие карты на руках.Согласились сыграть. Рубаха тоже присоединился.Интеллигент сдает. Я открываю карты и обалдеваю – у меня снова однитузы! Рубаха ушел в пас, а Интеллигент с Деревней и мной догнали ставкудо 100 р. (более у меня по легенде не было) и сыграли круг. Я, ессно,забрал все взятки и около 200 рублей навару.Сдает Деревня. Я открываю карты и обалдеваю – у меня одни тузы! Рубахаушел в пас, а Интеллигент с Деревней и мной догнали ставку до 300 р.(теперь у меня было столько) и сыграли круг. У меня уже 600(!!) рублей.Интеллигент при смерти, Деревня почти плачет, Рубаха молчит, нервнотеребя ворот рубашки.Рубаха сдает. Я открываю карты и обалдеваю – у меня опять одни тузы!Теперь уже торгуются все. Ставка взлетела до тысячи. И тут Интеллигенттихо, но твердо говорит – ПЯТЬ ТЫСЯЧ!!! И выкладывает стопку банкнот. Ивсе смотрят на меня. А я говорю пас, ибо верю в законы вероятности,согласно которым совпадения возможны лишь тогда, когда очень хотят,чтобы они были возможны. С кислой миной Рубаха забирает все взятки,перебив мои карты козырями, вместе с деньгами на столе (и моей честнойсотней!) и исчезает в коридоре. Вслед за ним равномерно исчезают Деревняи Интеллигент.Я облегченно вздыхаю, что отделался только сотней и тут вспоминаю, чтовсе трое моих «попутчиков» были БЕЗ ВЕЩЕЙ!

Барышня-студентка просила нацарапать ей рецензию и сильно порадовала: «к рецензии нужна копия диплома рецензианиста». Как грится, мы рецензианисты — народ плечистый...

Остpый на язык пpофессоp химии спpашивает на экзамене стyдента.Последний отвечает довольно плохо, наконец, совсем yмолкает.— Hичего, — говоpит пpофессоp, — не конфyзьтесь: можно быть оченьхоpошим человеком и пpи этом совеpшенно не знать химии.— И наобоpот, господин пpофессоp, — отpезал стyдент.

В основном, самогон я употреблял тогда, когда другими, более сведущимилюдьми, он был готов к употреблению. Но, доводилось пробовать и брагу вЗабайкалье, где у населения не хватало терпения довести процесс доконца.В деревне с красивым названием Горный Зерентуй (или еще какой-тоЗерентуй, их там много разных) наша геологическая партия разбила лагерьв огороде у старушки, которая славилась на всю округу какизготовительница замечательной браги, в которую она добавляла боярышник,какие-то травы и другие секретные ингредиенты.Приходила к ней компания местных молодых людей и просила ее поставитьдля них флягу браги по ее фирменному рецепту, причем дрожжи и сахар ониприносили с собой. Бабка всячески отнекивалась, но им ее удалосьуговорить. При этом компания клялалсь, что раньше чем через двенедели(срок брожения) они к ней ни-ни. Бабка ставила брагу, на следующийдень приходила инспекция, и удостовервшись, что брага поставлена,компания удалялась с заверениями, что две недели она их не увидит, аесли и увидит, чтобы гнала их в шею.На следующий день под вечер компания в расширенном составе на бровяхприходила требовать брагу, а на все увещевания бабки, что не готова ещеи сами же просили не давать, компания отвечала такими затейливымиугрозами в матерной форме, что через 30-40 секунд бабка выкатывалабрагу, и крича: да подавитесь и больше ко мне не приходите, уходила вдом.Через день ситуация повторялась.Не то чтобы брага мне понравилась, но и отвращения большого она невызывала, вполне кстати достойный напиток, ну и решили и мы ее сделать.Мы — это десяток молодых людей, оказавшихся в экспедиции — студентыгеологических вузов на практике и какого непонятного народа, которыйвсегда оказывается в экспедиции, сдружившиеся в силу примерно равноговозраста и одного (самого низкого) социального положения — разнорабочие.Не то, чтобы в экспедиции был сухой закон, отмечалось несколько днейрождения с казенным спиртом, но что-то типа того — начальник был суровый.Да и денег у нас не было, а если и были, то в магазин сходить все равновозможности не было, кстати припомнил я особенность сельского Забайкальятой поры — во время уборочной водку в магазины завозить запрещалось. Всеравно все напивались каким-то образом, но если завозили водку, то любаяработа прекращалась на несколько дней напрочь.Решив сделать брагу, мы незамедлительно сперли с кухни сахара и дрожжей,взяли алюминевую флягу 35 литров и сотворили исходный состав. Подумав,накидали туда боярышника и каких-то трав, которые сочли подходящими дляпридания необычайных вкусовых качеств. Так сказать — аля-натюрель.Но тут, начавшаяся рефлексия, перед полуфабрикатом нереализованныхнадежд дала о себе знать. Все поняли, что хочется здесь и сейчас, адлительность биологических процессов ставит совершенно непреодолимыйбарьер в две недели, между возникшим желанием и его реализацией.Поведение местных алкоголиков было нами переосмыслено. Мы подивились ихдьявольскому терпению и наш небогатый пока жизненный опыт все же смогнам подсказать выход. Мы решили сделать так называемую болтанку -версия была такая: если беспрерывно пинать и катать емкость с брагой,то скорость биологических процессов вырастает и вместо двух недельдостаточно двух часов. Рассказчик нас уверял, что он на севере именнотак и делал и компания, садясь за стол ставила брагу под стол иединственная проблема заключалась в том, чтобы первоначального питияхватало на два часа и при непрерывном и равномерном пинании брагаобретает даже большую крепость, нежели при классике.Задача приобрела неизмеримую простоту. Разделив два часа на числоакционеров, получили два раза по пять минут на брата. Первые пять минутдостались мне. Пнув пару раз, я стремительно оказался в естественномуглублении, из которого выбираться с полным металлическим баллоном, незабывая попинывать, оказалось не так просто. К тому же везде была глинапосле дождя и вес баллона увеличился. Последующие минуты были может бытьне самыми неприятными в моей жизни, но я отчетливо их помню и спустячетверть века, как и то удовольствие, которое испытал передавая смену,слегка омрачаемое беспокойством по поводу следующих пяти минут. Далеепроцесс пошел без моего физического участия, но в руководстве я имелправо принять полное участие — хуево пинаешь