История №4 за 22 01 09 напомнила Жил-был у нас в городе Клуб самодеятельной песни лет так цать назад...

Этим преподавателем, (пусть будет Иванов) нас начали пугать еще совторого курса все.Преподаватели ("Ну если бы сейчас вы сдавали Иванову, то зачета Вам невидать!") и старшекурсники ("А у Иванова на экзамене...")... И вотпрошел год, пролетели летние каникулы, народ с неохотой раскачивается,лениво втягивается в учебный процесс нового семестра, приходит на первыелекции по новым предметам. Как сейчас помню, предмет "Радиоэлектроника",первое занятие, заходит среднего возраста, среднего роста,демократичного вида препод, подходит к доске и молча пишет мелом"Валерий Павлович Иванов", затем разворачивается к нам и говоритнегромко: "Здравствуйте ребята! Меня зовут Иванов Валерий Павлович. Ябуду вести у Вас радиоэлектронику". Казалось в этот момент тишина быладо того абсолютная, что слышно было, как гуляет ветер по институтскимкоридорам и стучит мел по доске соседней аудитории.Время шло, преподаватель оказался очень грамотным, объяснял предметочень подробно, до мелочей, временами шутил на лекциях, рассказывалразные байки:"В отечественной промышленности выпускался очень популярный кремниевыйтранзистор КТ-315. Технология была достаточно грубая и поэтому послеизготовления по виду полученных характеристик к маркировке добавляласьбуква А, Б, и так далее... Самые плохие характеристики почему-то имеламарка с буквой `Г`,— и добавил — поняли, о чем я?"...Семестр потихоньку приближался к логическому завершению. И вот — судныйдень — первый зачет у Иванова. Народ выстроился по стенке с учебниками,лекциями и синими кругами под глазами от зубрежки в последнюю ночь, какобычно.Появляется Иванов. Вид серьезный, как никогда на лекциях.— Ребята, сдавать будем по двое. Сейчас двое заходят в аудиторию, ссобой только ручки и бумага. Когда они выходят — заходят следующие двое.И началось. Заходят — сидят — выходят. Ну как? Незачет!Следующие — незачет! Следующие — опять незачет. В итоге из двух группсдает только двое человек. Девушки в слезах, парни мрачны. Неделязубрежки — пересдача.Зашел-вышел-незачет! Зашел-вышел-незачет! Сдавших— двое. И тут мыпоняли, насколько печальной была фраза "Сдавать будем по двое" и что оназначила.Девушки ревут, идут жаловаться в деканат, Парни нервно хихикают. Неделяу кого зубрежки, у кого запоя, у кого пофигизма. Все уже знают — сдаемпо двое.Третья пересдача. Зачетки с надежно плененной в них халявой, синие кругипод глазами— следы зубрежки и возлияний. Сдают двое. Девушки уже тоже неплачут. Парни примеряют сапоги...С пятого или шестого раза сдали все-таки все. ТАК я не учил ни одинЭКЗАМЕН.А фраза стала крылатой до конца наших студенческих дней...Перед страшными экзаменами нервно шутили, ну что, сдавать будем по двое?:)www.terki.ru

Однажды, помнится, руководитель моей дипломной работы принялся вдругактивно расхваливать меня и достигнутые мою успехи. Перечислил кучу моихположительных качеств, даже неудобно было всё это слушать. Потом вдругзадумался. И неожиданно закончил так:"В Вас стооолько достоинств, Володя... Хм... Это ж какие же чудовищныепороки должны их уравновешивать!!!"

ПРО ЛЮБОВЬ И ПРЕДУСМОТРИТЕЛЬНОСТЬ.Сисадмины, как известно, бывают разные. Желтые, синие, красные.. Так ушвышло, что мне с ними везло всегда (эт я к тому, что модно щас ругатьоных, не злобы ради, а порядку для — и дня не проходит, чтоб я непрочитал я у кого-то "наш админ, собака, вконец обнаглел" ну и такдалее), так что жаловацца на них не буду. По крайней мере, не сегодня.А сегодня постараюсь рассказать, что сисадмин, как явление, такжепроизошел от обезъяны, как прочие хомо сапиенсы, а не от крокодила, какпредполагалось ранее. И что ничто человеческое им не чуждо.На одной из старых работ трудился у нас админом Леха, и был он сильновлюблен в трудящуюся у нас же менеджершу Свету. Светка об этом не знала— Леха был скромен, при виде избранницы опускал глаза в пол, сильнотупил и ни за что не сознался бы девушке в своих чуйствах. Однаждывечером на фирме остались только мы с Лехой и задержавшаяся по своимменеджерским делам Светка. Лехо и я в то время сидели в его каморке ивторой час допивали подаренный ему благодарными пользователями коньяк. Ивторой час нетрезвый и оттого красноречивый Леха твердил мне о своей кСветке неземной любви.— Вот веришь, Колючий, — вздыхал он, — люблюнимагу!Я верил. После бутылки коньяка мне Светка тоже начинала местами где-тодаже нравиться.— Что мне делать? — в который раз за вечер вопрошал у меня Леха. Я,который сроду не знал, о чем и как нужно говорить с девушками и при видесимпатичной особы тупил еще больше чем он, молчал. И тут меня осенило.— А ты подари ей что-нибудь! — воскликнул я. — Что-нибудь ценное! Онапоймет, как сильно ты ее любишь и будет твоей!— Точно! — вдохновился Леха.— Что у тебя есть ценного? — спросил я.Леха огляделся по сторонам, задумчиво почесал небритый интерфейс ивскоре извлек на свет свое сокровенное. Что может быть ценным усисадмина? Старая оптическая мышь, 512-и мегабайтная память, хард на 80гигов и внешний дивиди-привод. Я восхищенно смотрел на все этисокровища. О том, что этот набор металлолома слабо понимающей в компахСветке нафиг не уперся, в наши затуманенные коньяком головы и прийтитогда не могло.— Тока все сразу не дари! — советовал я. — Зазнается!— А ты уверен, ик, что ей понравится подарок? — все еще сомневалсянедоверчивый Леха.— Да ты че? — поперхнулся я. — Конечно! Да за один только жесткий диск ясам с тобой пересплю! — ну, тут я, конечно, утрировал.Мы еще выпили коньяку. Леха — для храбрости, я — из солидарности. И тутмне пришел в голову каламбур.— Короче так! — заявил я Лехе. — Спрашиваешь у Светы: "Света, у тебяпамять хорошая?" Она отвечает "Нет". И тут ты даришь ей 512-меговуюпамять, вы вместе смеетесь, Света счастлива и тащит тебя в постель.Понял?— Точно! — восхитился Леха и уважительно посмотрел на меня. — И как тыловко все придумал-то!— Не надо благодарностей, — скромно потупился я. — Для этого и нужныдрузья.Мы прорепетировали речь, я был Светой, а Леха — Лехой. На третий раз всеполучилось как надо и я придвинул Лехе телефон.— Звони.— Ик! Света? — начал Леха в трубку и я порадовался, что телефон не можетпередать коньячного запаха, коим пропитан был Леха последние два часа. -У меня к тебе вопрос! У тебя пам...— Да не по телефону!! — зашептал в панике я. — Зови ее сюда! Какподарок-то дарить будешь?— То есть это, — сконфузился Леха, но быстро исправился. — Ты зайтиможешь?Через минуту Светка была у нас. За секунду до ее прихода я только иуспел спрятать под стол второй начатый коньяк.Лехин звездный час настал. Я был спокоен, потому что все рассчиталверно, ошибки быть не могет, план мой был безупречен, щас все устроитсяи Светка упадет в Лехины объятия. Радуясь, что устроил счастье товарища,я откинулся на спинке стула.— Света! — начал свою речь довольный Леха. — Вот у тебя память хорошая?— Да, отличная, — кивнула Светка. — А что?Я чуть со стула не упал. Судя по выражению Лехиного лица, он тоже.Такого неожиданного поворота мы предусмотреть не могли. Программа даласбой. Условия, при котором отвечающий скажет "да", в программе прописаноне было. Леха завис. У него были такие большие глаза и такой удивленныйвид, что я сильно испугался. Наступило долгое молчание — так, наверное,немеет студентка, только что узнавшая, что беременна.Все-таки бытность сисадмина взяла свое — Леха отвис первым.— Спасибо, — только и мог вымолвить он.Светка смотрела на нас, как на двух пьяных идиотов. В чем-то она былаправа.— Пожалуйста, — медленно сказала Света, потрясенная глубинойполучившегося диалога и, круто развернувшись, вышла.Раздался стук — убитый горем Леха уронил голову на клавиатуру.А еще через пару дней мне почему-то обрубили интернет.

Студент спрашивает у преподавателя:— Скажите, а я получу за семестр автомат?— Да, и сапоги в придачу!

Дело было в середине 90-х, едет поезд "голубая стрела" Кемерово-Москва,а в поезде почти все проводники студенты. Летняя практика это у нас.Был у нас один способ подзаработать денег: сданное пассажирамипостельное белье мы стирали и по второму разу толкали им(стирать должнапрачечная, а вырученные за его использование деньги надо сдать привозвращении). Между собой мы такое белье называли "китайским", наверноиз-за того, что мы его не отбеливали, экономили на мыле и сушили впоезде оно было слегка желтоваго оттенка. Сидим мы в своем купе иподводим дебет-кредит сколько денег взяли за чистое белье, а сколько за"китайское"! Тут подходит бабка и просит ей выдать постельныепринадлежности мы ей выдаем все новое, а она заявляет, что ей не надоотечественного, а дайте мне импортное-китайское! Мы ей заясняем, что нету нас такого, а она в скандал: для блатных-китайское, а для простыхлюдей — рванье, щас она дойдет до начальника поезда и покажет всем какобижать простых пенсионеров! Дошла, пожаловалась, он долго не мог понятьв чем дело, а потом распорядился: выдать гражданке "китайскоебелье", что мы и сделали тут же!