Рабинович встречает Изю и говорит ему:
– 

— Наш Моня таки поменял пол!
— Уй! Говорят, такие операции стоят бешеных денег!
— Та, ну, шо ви! Шо такое несколько квадратных мэтров дубового паркета при его-то деньгах...

Одесский дворик. Мужики зaбивaют в «козлa». Крик со второго этaжa:
— Изя, принеси мaме кефир!!!
— Ой, мaмa, отстaньте, мне некогдa, я зaнят.
— Не, Вы только посмотрите нa этого шлеперa, кaк Сaре с третьего этaже принести триппер,
он тут кaк тут, a кaк мaме кефиру, то он зaнят.

— Рабинович! Одолжите рубль!
— Ой, не могу! Нету с собой!
— А дома?
— Дома? Вашими молитвами, дома все хорошо!

К одесситу подходит приезжий с чемоданом.
– 

— Абрам Моисеевич, почему вы хотите уехать? Что вас не устраивает?
— Меня не устраивает ваше отношение к г@м@с@ксуализму!
— А какие проблемы, вроде же с этим всё спокойно?
— Послушайте, при Сталине за это расстреливали, при Брежневе — принудительно лечили, сейчас это вошло в норму. Так вот, я таки хочу уехать из этой страны, пока это не стало обязательным!

Идет араб по пустыне, жажда мучает. Вдруг видит — стоит ларек, в окошке еврей. Араб обращается к нему:
— Будь человеком, дай воды напиться.
— Воды нет, но могу продать тебе красивый галстук.
— На хрена мне галстук в пустыне? Воды лучше дай!
— Да нет у меня воды! Но в километре отсюда есть ресторан, им владеет мой брат. Ступай туда, он тебе даст воды.
Через час приползает араб с высунутым языком.
— Давай свой хр@нов галстук!
— А что такое?
— Твой брат меня без галстука в ресторан не пускает!

— Абpам, говоpят, ты женился. Удачно?
— Hет, окна во двоp...

— Добрый день! И здесь на Ойстраха учат?
— Да, Соломон Маркович, но у вашего Додика нет слуха...
— Ви — больной?! Он же не слушать будет...

Старый еврей прогуливается по морскому берегу со своим единственным внуком. Неожиданно огромная волна захлестывает внука и уносит его в море. Старый еврей поднял глаза к небу и взмолился:
— О, боже, чем же я так сильно провинился перед тобой, что ты отнимаешь у меня единственного внука?
Мой сын обвинит в этом меня, а его жена умрет от горя. Как же ты можешь быть таким жестоким?
Накатывает другая волна, такая же огромная, и выносит на берег внука, целого и невредимого. Еврей посмотрел на ребенка и, снова подняв глаза к небу и простирая руки, говорит:
— Но боже, на нем же была шляпа.