Американский алкаш после 30 лет пьяного угара бросил пить. И решил он съездить в центр Нью-Йорка, так как жил он на окраине и все эти 30 лет нигде дальше местного магазина не бывал. В центре он заметил, что за 30 лет все очень сильно изменилось: на месте старых заведений построили новые, появилось очень много новых вывесок, даже люди стали какими-то другими… Решил он зайти в один бар. Заказывает себе чашечку кофе. Бармен уходит, затем возвращается и говорит:
— Пожалуйста, ваш кофе. С вас пять юаней…

Немец в лондонском баре.
Немец: — Mаrtini, bittе!
Бармен: — Drу?
Немец: — Nеin, zwеi.
Бармен: — Ninе?!

Заходит мужик в бар с безногой собачкой и кладет ее возле себя у стойки. Себе берет 3 по сто, а собаке ничего. Бармен
спрашивает:
— Как зовут собачку?
— Да зачем ее звать если она не прийдет!

Араб зашел в переполненный бар и собрался уже заказать себе кофе, как вдруг увидел еврея в ермолке, молитвенном платке, с пейсами.
Араб громко крикнул бармену, так чтобы все услышали, что он покупает по бокалу всем, кроме этого еврея.
После того как все напитки были разлиты, еврей вдруг широко улыбнулся арабу и сказал: "Спасибо! " таким же громовым голосом.
Это привело араба в бешенство. Он еще раз громко приказал подать напитки для всех, кроме еврея. Но как и прежде, это не задело того, он еще раз улыбнулся арабу и прокричал: "Спасибо! "
Тогда араб спросил бармена:
Что, возьми, не так с этим евреем? Я заказал два раунда напитков всем, кроме него, а он улыбается и благодарит. Он что, чокнутый?
Нет, — ответил бармен. Он — владелец этого бара!

— Бармен, мне как обычно!
— Как обычно? Да, ради Бога. Охрана, выкинете его н@хуй!

— Бармен, у вашего пива какой-то странный вкус: совсем не тот, что вчера.
— Все течет, все изменяется, как и вода в кране.

На Ямайке в бар заходит турист.
— Простите, у вас в баре курят?
Бармен (на мотив регги):
— У нас в баре курят, курят, курят в баре у нас.

Японцы изобрели часы, которые услышав мат перескакивают на минуту вперед.
Решили опробовать.
Повесили в японский бар на 24 часа.
Через 24 часа приходят, часы идут на 2 минуты вперед.
Повесили в английский бар. Через 24 часа приходят, часы идут на 5 минут вперед.
Повесили в русский бар. Через 24 часа приходят — часов нет! Они подходят к бармену:
— Мы вчера сюда часы повесили, где они?
Бармен (удивляясь):
— А-а-а-а-а... . так это были часы?! А мы думали — на х%я нам зимой вентилятор?!

Сотрудник налоговой инспекции, отправляясь с женой на костюмированный
вечер, нарядился вампиром: в чёрной накидке, с клыками и бросающейся в
глаза "кровью" на когтях из папье-маше. Когда они вошли в бар, знакомый
бармен, оглядев его, поинтересовался:
— Прямо с работы?

В бар заходит посетитель и просит бармена налить в 200 грамовый стаканчик 300 грамм виски.
Бармен удивленно: — Это же невозможно?
Посетитель: — Тогда в два стаканчика по 150.
Бармен наливает в два стаканчика по 150 грамм. Посетитель выливает все в 200 грамовый стаканчик — все вошло.
Бармен: — Ба, да вы фокусник!
Посетитель: — Нет, батенька, фокусник — это вы, а я налоговый инспектор!

этаж. Ресторан. У окна сидит мужик в черном и пьет виски. Подсаживается другой, выпили. Первый говорит:
— Тут такой ветер сильный — можно выпрыгнуть в окно и тебя назад занесет.
(Тут же выпрыгивает в окно и, полетав, залетает обратно).
— Давай теперь ты. Второй выпрыгивает в окно и со свистом летит вниз.
Подходит бармен:
— Ну и сволочь же ты, Бэтмен, когда напиваешься.

Приходит в бар под вечер мужик. Лет этак 45-50. Садится за стойку и говорит:
— Эй, бармен, мне 200 грамм водки!
Тот приносит, а мужик берет и все залпом выпивает.
Через 10 минут:
— Эй, бармен, мне 200 грамм коньяку!
Тот приносит, и все повторяется. Дальше пошла текила, ром, виски. У бармена глаза на лоб лезут. Он спрашивает мужика:
— Послушайте, вы так много пьете и такие крепкие напитки. Может, у вас случилось что?
Тут мужик затягивается сигаретой и говорит:
— Представь себе: мне сегодня исполнилось 50, и я первый раз в жизни познал, что такое минет...
— Так что же вы! Нужно же радоваться! Можно сказать, вы только жить начинаете — это же прекрасно! Заказали бы шампанского, фруктов, пирожных...
Мужик вздохнул и говорит:
— Бесполезно... Этот вкус ничего не перебьет...

Ломится лось по кукурузному полю. Початки в стороны разлетаются, стебли ломаются с грохотом — ужас! Добежал до края поля, видит — стоит избушка. Hа избушке написано "БАР". Забегает туда. Бьет монетой по стойке:
— 50 грамм водки!
— А чего так мало? — говорит бармен. — Ты вон, какой здоровый. Неужели 50 грамм хватит?
— Да мне для запаху только — дуpи и так хватает...

Заходит к нам в бар пр@ститутка. Лицо опухшее, под глазом синяк, ухо красное...
Бармен и спрашивает:
— Маня, что случилось?
— Да представляешь, блин, вышла я вчера на окружную, то-о-о-ко стала на свое "рабочее" место — подъезжают ГАИшники:
"Уматывай отсюда, это наше место, мы тут работать будем! ". Ну я и ответила: "Шо, тоже сосать?! . . "

Вместо эпиграфа. Старый анекдот. Приходит проверяющий в бар, заказывает
50 гр. водки. Бармен наливает, проверяющий сразу переливает в
измерительный стаканчик – 40 гр. Бармена штрафуют. Через неделю тот же
проверяющий в том же баре у того же самого бармена снова заказывает 50
гр. водки. Перемеряет – снова 40 гр! Снова штрафует. Еще через неделю
история повторяется. Проверяющий не выдерживает: "Я к Вам уже третий раз
так прихожу, Вы меня в лицо уже знаете, я Вас каждый раз штрафую, но Вы
все равно наливаете 40 гр! " Бармен: "Да мне проще Вам штраф заплатить,
чем руку сбить! "

Сама история. Советские времена. Мой дядя каждый день встречает жену с
работы на машине. И вот едет он за женой, на посту его тормозит гаишник
и штрафует за превышение скорости. Через несколько дней история
повторяется один в один: на том же посту тот же гаишник опять штрафует
его за превышение скорости. Через несколько дней снова на том же посту
тот же гаишник тормозит его за превышение скорости и уже не выдерживает:

— Я Вас постоянно здесь штрафую! Неужели так трудно запомнить пост и
сбавлять скорость?
На что дядя ему в ответ:
— Понимаешь, командир, я жену с работы встречать еду. Так вот мне проще
тебе штраф заплатить, чем хоть на пять минут позже приехать и потом
целый час ее нотации слушать, почему я задержался!
Как в дальнейшем складывались отношения дяди и гаишника – история
умалчивает)

Мужчина заходит в бар и заказывает стакан виски и шесть соломинок, соединяет соломинки в одну, и через эту длинную соломинку начинает пить виски. Бармен недоуменно спрашивает:
— Почему вы так делаете?
— Мне доктор велел держаться подальше от спиртного.

Шериф вошел в бар и заказал себе бутерброд с сыром. Получив заказ, он подозрительно изучил дырочки в ломтике сыра и хмуро обратился к бармену:
— Слушай меня внимательно, Билл, и запомни: еще одна перестрелка в этом году — и я прикрою твою богадельню!

Мне всегда нравилась Германия – может, потому, что я там родился в далеком 1971 году, может, это зов крови? И когда в 18 лет я попал в то самое место, где когда-то служил мой отец, я увидел в этом знак судьбы. Причем очутился я там в наказание за повинность: однажды я серьезно подвел штаб дивизии, перепечатав с грубыми ошибками какой-то важный генеральский документ, и меня тут же согнали с секретарской должности, которую я там занимал, лишили всех привилегий и, чтобы совсем уж добить, отправили из солнечного Куйбышева в хмурую вражескую Германию.
– Алёшин, сука тупорылая, мы тебя сгноим, так и знай, – озлобленно сказал мне капитан Тужилкин, и в ближайшие дни я был распределен в ограниченный контингент российских войск в Гарделеген.
В то самое время, как я оказался в Германии, произошли легендарные события: Берлинская стена рухнула, Западная Германия объединилась с Восточной. Ой, что тут началось! Капиталистические немцы из Западной Германии никогда не видели русских солдат, это было открытием для них, настоящим шоком! Видимо, они никак не могли понять, почему мы идем с головы до пят в свином дерьме, – а шли мы после 24-часового наряда в свинарнике, где копались в этом самом, прошу прощения, дерьме. Почему мы выглядим, как отступающая морально разложившаяся армия? Немцы на «Мерседесах» и «БМВ» останавливались, фотографировали нас, давали нам какие-то сладости, пиво, а иногда даже деньги. Целыми днями ошивались мы на местной городской свалке, где оказались тонны продуктов восточно-германских производителей. Капитализм сделал эти товары неконкурентными, и их просто выбрасывали на свалку. Горы из тортов, колбас и сосисок, вяленой рыбы, фруктов выгружались на свалку, а мы, вечно голодные солдаты, собирали их и пировали! Продукты-то были нормальные, просто капитализм страшная штука!
Жить в объединенной Германии оказалось очень интересно: все офицеры занялись бизнесом, продавали все, что плохо лежит, покупали подержанные иномарки, у некоторых было по несколько машин. Даже солдатам платили 70 западных марок, кругом были редкие для нас западные товары, отличные ботинки, фантастические кроссовки, джинсы, спортивные костюмы, всякие магнитолы и видеомагнитофоны. Эта великолепная мишура манила и соблазняла, горы шоколадок на свалке делали службу в разы веселей…
Вскоре солдаты побежали. В основном это были лица с Кавказа – они просто выходили за пределы воинской части и убегали вглубь Германии. Если бы я знал, какая история ждет мою страну в 2015-м, я бы, наверное, тоже сбежал, но я и предположить ничего такого не мог, вот всякие жители пустынь и гор оказались более прозорливыми и бросились в бега. Их ловили, мы часто срывались в погоню за очередным беглецом, патрули из разведчиков стояли в дозорах, пытаясь выловить дезертиров. В один из таких дней нас по тревоге собрали. Я, лейтенант Салпогаров и Рома Ивахин, покидав какой-то мусор в вещмешки, запрыгнули в грузовик, и нас повезли на точку, где нам нужно было находиться, чтобы перехватить очередного беглеца. Завезли нас довольно далеко, в какой-то маленький западногерманский городок. Там нас выгрузили на главной площади без еды, без воды, без средств связи, просто выгрузили и сказали: стойте, пока не заберем, ловите беглеца.
Мы уселись на какие-то продуктовые ящики и стали скучать. Через несколько часов такого сидения нам всем стало невыносимо тошно. Отупение и безысходность охватили нашу команду горе-разведчиков. Казалось, город вымер, только в одном здании невдалеке горел свет и едва слышно звучала музыка.
Неожиданно из темноты показался человек в переднике, вероятно, какой-то работник общепита. Мужчина, немного нервничая, стал нам что-то говорить, показывая рукой на то самое здание, где горел свет.
– Не понимаем! – громко крикнул ему наш лейтенант Салпогаров: он подумал, что иностранец быстрее его поймет, если он будет говорить громче.
– Мы вас не понимаем, что вам надо? Мы ловим здесь дезертира, – я тоже стал объяснять немцу, что мы здесь делаем, активно подключая жестикуляцию.
– Битте, шранце рукен! Битте, битте! – не унимался товарищ в переднике. Устав убеждать нас, он попросту стал нас как бы манить в сторону здания с музыкой – идемте, идемте туда, казалось, говорил он. Мы переглянулись. «Может, там наш дезертир? – решил наш молодой командир Миша, – Давайте сходим с ним». И потом, вдруг там есть еда, мы же не ели со вчерашнего дня!
Яркий свет ослепил нас, помещение оказалось гаштетом, местным небольшим баром, доверху набитым немцами, западными немцами! Нашими недавними оппонентами по железному занавесу! Первые несколько минут все, притихнув, рассматривали наши обросшие щетиной рожи, помятую форму и голодные глаза. Мужчина, который нас привел, между тем зашел за стойку и стал наливать что-то прозрачное из большой бутыли в стоящие перед ним 3 высоких стакана. Стаканы стояли на подносе, рядом лежали какие-то навороченные бутерброды. Взяв поднос, бармен подошел к нам.
– Битте! Дринк! Битте, официрен!
Лейтенат берет стакан, нюхает и, не поворачиваясь к нам, говорит – водка, кажись!
Точно, там была водка! Миша шепотом говорит: ну давайте, мужики, им покажем! Только не напиваться!
Не говоря ни слова, мы выпиваем каждый по 250 граммов водки, грохаем стаканы на барную стойку и хватаем бутерброды! Весь бар взрывается аплодисментами и улюлюканьем! Дальше начинается братание! Все хотят с нами познакомиться, выпить и поговорить. Через пару минут все плывет под ногами, я понимаю по-немецки, все немцы понимают по-русски. Это была сильная ночь!
Утром я с трудом отклеил лицо от асфальта. Я лежал прямо на площади, рядом с остатками костра – это жгли те самые ящики, на которых мы сидели. Рядом лежали Салпогаров, Ивахин и с ними в обнимку какой-то немец. Валялись три велосипеда – кажется, катались ночью на велосипедах, что-то такое всплывало в памяти. Кругом бутылки, блевотина, куски хлеба, ящик пива, две полные бутылки водки. Ах, помню, бармен подарил нам ящик пива и потом еще вынес водки! Лейтенант еще отказывался, мы с Ивахиным его еле-еле уговорили: неудобно, говорим, отказываться, Миш, мы не должны ударить в грязь лицом, пусть дарят! Уговорили, или Миша просто вырубился. Ивахин рылся по карманам спящего немца, какой же козел, да он и в армию попал, чтобы не сесть там за что-то.
Пили мы там дня три, весь город споили, а потом за нами приехал грузовик, и нас сняли с вахты. Того восточного бегуна-дезертира мы не поймали. Почему-то запомнилось, как я пошел пить воду с утра из крана на улице.
Пью, напиться не могу, сушняк страшный после перепоя, и тут ко мне подходит тот самый немец, которого Ивахин нагрел на бумажник, и говорит: «Дас ист крант!» И что-то еще и еще, а я его отчетливо понимаю, будто он на русском говорит: вода, мол, плохая, её нельзя пить! «Да ладно, – смеюсь, – ты нашу воду не пил, которая в казармах у нас течет». Он, кстати, искал свой бумажник – вот, говорит, потерял кошелек, дурень такой. И улыбка у него при этом такая глупо-виноватая…
Эх, Ивахин, ублюдок ты сраный…