Трудящийся приходит домой и застает жену с любовником.
— вот ты здесь глупостями занимаешься, а во дворе напротив
апельсины дают!

В тюремной камере:
— какой у тебя срок?
— двадцать пять.
— за что?
— ни за что.
— врешь! Ни за что десять дают.

— Василий Иванович! В Брежнева стрелили!
— попали?
— промазали!
— эх, сабелькой надо было, сабелькой!

Решили открыть в Одессе публичный дом для иностранных моряков. В горком пригласили тетю Песю с Молдаванки, известную в дореволюционной Одессе бандершу, и предлагают ей возглавить новое
учреждение. Ей сулят всяческие блага.
— нет, — говорит тетя Песя, — знаю я ваши порядочки. Десять
коек — для горкома, двадцать — для обкома, органам — по потребности. Весной вы будете моих девочек дергать в колхоз на посевную, осенью — на уборочную. А тетя Песя ложись и выполняй план?

— дорогое армянское ! Мы слышали, что дома в московской
олимпийской деревне сделаны из микробетона. Расскажите, пожалуйста, об этом новом строительном материале.
— отвечаем. Микробетон — это 10 процентов бетона и 90
процентов микрофона.

Юрист, хирург, строитель и коммунист поспорили, чья профессия
древнее.
— когда бог осудил Адама и Еву на изгнание из рая, — сказал
юрист, — то это был юридический акт!
— позвольте, — сказал хирург, — перед этим бог создал Еву из
ребра Адама. Это была хирургическая операция!
— простите, — сказал строитель, — несколько раньше бог создаЛ
мир, он построил его. Как известно, до этого был только хаос!
— а кто создал хаос? — торжествующе воскликнул коммунист. конечно, мы — коммунисты!

Новая секретарша увидела в перекидном календаре директора
запись "ceкcуальный час" и стала раздеваться.
— вы не поняли, — говорит ей директор, — надевая пальто, — это
не вас, это меня сейчас в райкоме е... Будут!

Бывшего директора консервного завода назначили директором
консерватории. Новый директор в сопровождении свиты музыкальных
чиновников первый раз в жизни заходит в зал консерватории. На
стенах — портреты композиторов в париках. В глубине высится орган.
— идея... — проговорил директор, и все приготовились внимать.
— иде я, товарищи, находюся?!

Во время Хрущевского "разукрупнения" жена пришла в сельский
райком с жалобой на мужа кузнеца: он грозился убить ее молотом.
— это вы не по адресу обратились — мы по сельскому
хозяйству... Вот если бы серпом...

В Варшаве на углу улицы Брежнева и улицы Косыгина встречаются
два еврея.
— а при Пилсудском мы все-таки ели мясо!
проходят годы, и они снова встречаются на том же углу, но это
уже угол улицы Мао Цзе-дуна и Лю Шао-ци.
— а при советах мы все-таки ели!
проходят еще годы, и они снова встречаются на том же углу, но это
уже угол улицы Лумумбы и Кваме Нкрума.
— а при китайцах нас все-таки не ели!

— чего больше всего боится Брежнев?
— что китайцы научатся воевать, как евреи, а евреи размножаться, как китайцы.

Брежнев связался по прямому проводу с Никсоном, чтобы
рассказать ему свой сон: над Белым домом развевается
флаг!
Назавтра Никсон позвонил Брежневу и рассказал ему свой сон: над
Кремлем развевается флаг!
— так оно и есть, — ответил Брежнев, — над кремлем
действительно развевается флаг.
— да, но на том красном флаге, который я видел во сне, сказал Никсон, — было что-то написано по-китайски!

Ночной кошмар Брежнева: на Красной площади сидят чехи и едят
мацу китайскими палочками.

Брежнев, прикрыв лицо панамой, лежит на мужском пляже санатория Политбюро. Пошла собака и лизнула ему гениталии. Не меняя
позы, Брежнев лениво реагирует:
— ну, это уж слишком, товарищи!

Космонавты, запущенные в космос при Хрущеве, а вернувшиеся
при Брежневе, рапортовали:
— готовы выполнить задание любого советского правительства!

При Ленине было как в туннеле: кругом тьма, впереди свет.
При Сталине — как в автобусе: один ведет, половина сидит, остальные трясутся. При Хрущеве — как в цирке: один говорит, все смеются. При Брежневе — как в: все ждут конца сеанса.

Ленин показал, как можно управлять. Сталин показал, как нужно управлять. Хрущев показал, что всякий дурак может управлять.
Брежнев показал, что не всякий дурак может управлять.