Штирлиц бежал скачками. Скоро качки отстали.

Штирлиц подошел к цветочному магазину и поднял глаза — этобыли глаза профессора Плейшера.

Мюллер спросил у Штирлица — правда ли, что радистка Кэт дала емупоказания?— Показала, но не дала — сухо ответил Штирлиц.

Штирлиц проснулся в закрытой камере. Голова раскалывалась после вчерашней попойки.
— Где я? — пытался вспомнить Штирлиц. — Если у партизан — скажу что я русский разведчик Исаев. Если у немцев — то я Штирлиц.
Открывается дверь, появлятся голова режиссера.
— Ну и напились Вы вчера товарищ Тихонов.

Над Берлином пролетает воздушный шар — Corel Draw, — подумал Штирлиц.

Штирлиц считает зарплату в рейхсмарках:
— 1022, 1023, 1024...
"KB MEMORY OK", подумал Штирлиц.

— Штирлиц, Вы купили для рейх канцелярии рейх канцелярские принадлежности?
— Да, штандартен фюрер, я купил штандартен циркуль!

Из историй Плюшкина...

Было это очень давно, когда я учился в Ленинградском институте инженеров
железнодорожного транспорта. Вы, наверное, ждете, что я напишу славного?
Фиг вам — это уже дурной вкус!
И был у ЛИИЖТА свой поезд "Ленинград-Москва", под номером 25 и с
названием "Смена". Ну, естесственно, не совсем "свой", но проводниками
работали на нем студенты, и причем круглогодично! А не так как халявщики
из других Вузов — только летом!
И вот...

Тут я вынужден сделать маленькое техническое отступление.
На вагон вешается "маршрутная доска", ну, вы все видели -
"Москва-Ленинград", "Ленинград — Воркута" (не про нас сказано)
Так вот — вешая эту доску в Москве, пройдя по перону минут за 20 до
посадки, предположим "слева" в Питере вы могли приехать "справа", и что
бы снять эти доску приходилось слезать с "неперонной" стороны, бежать по
междупутью и, подпрыгивая, снимать ее. Жутко неудобно, особенно зимой.
Естесственно особо продвинутые проводники, если в Бологом поезд стоял с
"нужной" стороны, по перону прогулявшись, с комфортом снимали эту самую
доску.
Конец технического отступления.

Как то суровой декабрьской порой ехал я на хвостовом вагоне. Из Питера
он был 15 (все зайцы были мои), из Москвы соответсвенно 1 (тут уж насчет
зайцев приходилось сосать лапу). Встретив пассажиров, напоив их чаем и
уложив спать, я вопреки своему обычному поведению не пошел на
"проводницкие посиделки", а остался на своем вагоне. Посидел, попил чаю,
почитал, слегка вздремнул. А, вот и Бологое!
"Чего то скучно мне стало.." — подумалось. "А не присоединиться ли к
общему веселью" Интересно, где все собрались?
Но мне захотелось совместить приятное с полезным — пробегусь по перону!

И быстрее, и заодно маршрутную доску сниму! Благо стоим на "нужной"
стороне!
И хоть одет я был не по сезону, а по "самой проводницкой ночной форме"
решил пробежаться по снежку. Вы спросите, что это за "особая" форма?
Очень просто — шлепанцы на босу ногу, старые треники, и (высший шик!)
белая чайная куртка на голое тело.
Выбежав в таком прикиде на перон, захлопнув дверь и сняв доску, я
отправился по перону...
Второй вагон был закрыт... Ерунда!
Третий вагон был закрыт... Да я вообще в середину иду
Четвертый закрыт... пятый... шестой... Да похоже все собрались в
хвосте..
И ТУТ!!!
Поезд дернулся. Дернулся еще раз. И поехал.
Не-е-е-ет!!!
Я как раненный подранок заметался по платформе. Скорее в свой вагон!!
Нет!! Он уже не на платформе!! Скорее бегом на десятый — штабной!! Там в
Бологом должно быть всегда открыто!! Бум — хлопнуло невдалеке. Это
закрылась дверь штабного вагона, и он проехал мимо меня... Я даже увидел
спину проводника! Моего друга Вовы!
Я стоял на пустом заснеженном пероне в стоптанных шлепанцах, старых
трениках и в белой чайной куртке на голое тело, сжимая в руках
маршрутную доску. Конец декабря, на дворе минус 25, и я как памятник
опоздавшему пассажиру...

"А вот это уже провал",— подумал Штирлиц — "И главное наши ничего не
будут знать..."

Хотя в этот момент я не думал ни о наших, ни о ненаших, ни о
друзьях-проводниках, ни о пассажирах...

Я думал, что же дальше будет... Снежинки не падали, было очень холодно и
мокро (тапочки начали расползаться из за снега)

И ТУТ!!!

Нет не подумайте ничего такого — поезд за мной не вернулся, и я не
проснулся в своей кроватке. Я вспомнил!!

"Красная стрела" — вот эти волшебные слова! Этот поезд из Москвы уходит
позже "Смены", в Бологом мы почти вместе, а в Питере "Красная стрела"
приходит первым!!

Гдееее??!!! Где этот красный поезд! Вот!!! Напротив! Я спрыгнув с
платформы, и пролезши под составом, взабравшись на платформу оказался
перед "Красной стрелой"!

Вагон напротив меня был закрыт...
Я чуть не умер прямо на месте. Но собрав волю в кулак, начал барабанить
этим кулаком в дверь вагона...

... Коля был шофером в Афганистане, отцом троих детей, умеренно пьющим,
и наконец, как проводник на хорошем счету у начальства. И никогда, вы
слышите! никогда не терявшем сознание! Ни когда его машину подбили под
Кандагаром, ни когда на спор засадил 1.5 литра самогону, ни даже когда
жена сообщила, что ждет тройню.
Но все бывает впервые... В дальнейшем он оправдывался: "Ну представьте,
стоим в Бологое — слегка выпил — грамм триста, славно закусил — все
хорошо! "Зайцы" есть, ревизии нет! Вдруг стук в дверь! Ну думаю опять в
Бологом на поезд билет продали! Выхожу в тамбур! И вижу... Стоит какое
то чудище в белой курточке с железякой в руках и что то радостно
лопочет. Все! Тут я понял как выглядит белая горячка. И отрубился..."

Ну он то отрубился, а мне что делать?! Где??!! Где тут рядом открытая
дверь??!! Вон!! Через вагон!! Скорее-скорее, а то чую еще минуты три и
мне не быть отцом — яйца земерзнут напрочь!

Влетаю в открытую дверь, затем внутрь вагона. Фу-у-у!! Я спасен!

Кто-то на меня смотрит... Милейшая Светлана Петровна так описала кошмар
с ней случившийся:
"Ну представьте, стоим в Бологое — слегка выпила — грамм триста, славно
закусила — все хорошо! "Зайцы" есть, ревизии нет! (Чего то у них с Колей
начало одинаково.. Они не близнецы?) Запустила пассажира, стою около
титана наливаю чай и вспоминаю закрыла я дверь или нет?.." Как вдруг
сзади она услышала подозрительный шум... Обернувшись, она увидела зомби!
Белая шкура (это она так чайную куртку) накинута на красное тело (еще бы
не красное! -холод то какой), мохнатые ноги (ну треники, действительно
выглядели не очень) и копыта! (вот тут я не понял, видать все же
Светлана Петровна выпила поболее 300 грамм) А в руках дубина! И глаза
горят "аки огонь адский"!(ну это от счастья). Зомби оттолкнуло ее прочь
и прижалось к горячему титану.

"Все, — поняла Светлана Петровна, — будет жрать с чаем!"
Но тут зомби блаженно улыбнулось и неожиданно спросило: "Водка есть?"
(ну согреться ж мне надо было!)

И тут Светлана Петровна не выдержала: "Совсем уже эти алкаши охренили!
Ты че, урод, так вырядился! Я чуть весь вагон не обосрала! (фи, какие
слова, а выглядит как приличная женщина)" Она решила, что я обычный
алкаш, ищущий где бы хряпнуть.

"Бесплатно я те только угля в жопу напихать могу, урод... (дальше, как
пишут в книгах "непереводимая игра слов")", — это, судя по всему, так
приводила в порядок расстрепанные чувства Светлана Петровна.

"Мадам! — начал я свою прочувствованную речь, но закончить не успел!

"Ты кого "мадамой" обозвал, .... (ну тут вы поняли), пошел на...( тут вы
тоже поняли), пока я тебя... (и тут вы тоже поняли)"
Метнувшись в проводницкое купе, Светлана Петровна вылетела от туда с
топором! "Какая предусмотрительная женщина!", — успел я подумать.
"Пошел вон!! Чмо поганое! Вон!! Отседова!!"
Что??!! Снава на улицу — в снег??!! в холод??!! НЕТ!! Уж лучше смерть
под топором!!

На мое счастье в этот момент поезд тронулся, и мы поехали.

"Спасен!!!", — понял я.

Ну в дальнейшем я рассказал Светлане Петровне свою грустную историю -
она чуть не описалась от смеха. Хотя чо тут смешного! Так мало того -
она привела всех проводнилов, включая очнувшегося Колю, и я на бис
повторил эту историю 16 (шестнадцать) раз! И все "чуть не описались".

Меня конечно накормили, обпоили, спать уложили, по утру разбудили.

Свой поезд я ждал в "Красной стреле", но и тут я "стормозил".. Нет, что
бы ждать напротив своего вагона! Так я ждал в вагоне Светланы Петровны!
А он посередине! А мой первый! Когда пришел наш поезд, я, выбежав на
платформу, бодро побежал к своему вагону с маршрутной доской в руках. Вы
не видели вытянувшихся лиц моих друзей-проводников! Наверно решили, что
я глюк.

Вобщем история закончилась хорошо. Мои пассажиры ничего на заметили. Я
стал популярной личностью среди проводников, и даже ревизоров (что
кстати, мне не раз помогало при ревизии — "А это тот самый
проводник-снеговик!). девушки стали смотреть как на героя-полярника.
Единственным пострадавшим оказался Коля — он бросил пить...

Друг Плюшкина

Штирлиц стрелял вслепую — слепая бегала и кричала.

Штирлиц задумался. В голову лезли неприятные мысли. "Ничего, все получится", — сказал себе Штирлиц. Увидев, что действительно все получилось, Штирлиц спустил воду.

— Партизаны! v впопыхах крикнул Штирлиц.
На следующий день в Попыхи нагрянула рота карателей.

Штирлиц сел в машину и крикнул:
— Гони!
Через пять минут с заднего сиденья запахло свежим самогоном.

"Штирлиц, задержите Кэт", — приказал Мюллер.
Штирлиц держал с удовольствием: зад Кэт был круглым и упругим.

Предательски хрустнули доски сортира... Еще никогда Штирлиц не был так
близок к провалу.
sultan

Мюллер вызывает к себе Штирлица и говорит: "Наконец-то я вас раскусил!
Никакой вы не немец. Немецкий язык для вас не родной. Признайтесь, вы -
татарин?"
Штирлиц (удивлённо): "С чего вы взяли, штандартенфюрер? Что за чушь?
Если уж у вас разыгралась фантазия, то не логичнее ли предположить, что
я — русский разведчик?"
Мюллер (переходя на русский): "Абдулла Ибрагимович, мы, русские
разведчики, учились немецкому в МГИМО, а вы, судя по акценту — в
Казанском пединституте!"

— Присаживайтесь, Штирлиц, в ногах правды нет, — сказал Мюллер.
— В жопе тоже, — ответил Штирлиц.

Mюллер вошел в кабинет к Штирлицу.
— Скажите, Штирлиц, как вы посылаете сообщения в Москву?
— Через "Прямой Эфир" — ответил Штирлиц.
"Врет",-догадался Мюллер,-"В рабочее время ходит анекдоты читать."

К концу войны положение Германии было столь плачевно, что даже
в рейхсканцелярии приходилось стоять в очереди для того, чтобы
купить колбасы. Однако Штирлиц, вопреки всем нормам поведения,
всегда брал без очереди. Гестаповцы очень возмущались этим. Они
еще не знали, что Герои Советского Союза обслуживаются вне очере-
ди.

Штирлиц вошел в ресторан и попробовал снять китель. Фрау Китель не снималась.

Штирлиц склонился над картой. Его неудержимо рвало на Родину.