— Как трудно быть латвийским политиком, все время приходится начинать речь с фразы: "Во время Советской оккупации..."

— Ты слышал, Ганс, как сильно подорожал бензин? — разговаривают между собой габровцы.
— А тебе-то чего беспокоится? Машины ведь у тебя нет.
— Но у меня есть зажигалка!

— Были фараоны и евреи. Фараоны вымерли, евреи остались.
Были инквизиторы и евреи. Инквизиторы вымерли, евреи остались.
Были нацисты и евреи. Нацисты вымерли, евреи остались.
Были коммунисты и евреи. Теперь вот есть арабы и евреи.
О чем это говорит?
— Ты что хочешь сказать?
— Да ничего, просто мы вышли в финал...

Два эмигранта встречаются, один другому:
— Прикинь, я тут недавно в России был, там все по-русски говорят. Бли-и-ин, так странно...

Ходят слухи, что у индейцев два кладбища: на одном хоронят хороших индейцев, а на другом – мертвых.

Встpечаются два евpея, один дpугому говоpит:
— Слыхал, вчеpа Абpам умеp, ты на похоpоны пойдешь?
— Абpам — а что мне Абpам, я его и не знал толком и не уважал.
Вот, если б ты умеp — я б обязательно пpишел...

Австралийский фермер купил за бешеные деньги — Роллс-Ройс.
— Ну, как машина? — спрашивают у него.
— Великолепно, — отвечает он. — Особенно стекло, которое отделяет меня от кабины сзади.
— Ну, и что ж в том особенного?
— Не скажите, теперь овцы не мешают мне вести машину.

Если американец заработал миллион долларов, это значит, что он скоро далеко пойдет.
Если русский заработал миллион долларов, это значит, что он скоро далеко поедет.

— Ты пришел первым, поэтому помоги мне, — говорит Гиви его знакомая, к которой он пришел на день рождения. — Итак, в вазу. Принимай гостей и помогай женщинам раздеваться. А я повожусь пока на .
Через полчаса хозяйка вышла из в комнату. Навстречу ей вышел взлохмаченный и потный Гиви.
— Что с тобой? Почему у тебя такой вид?! — взволновалась хозяйка.
— Там одна твоя гостья не хотела раздеваться! — объяснил Гиви.
— Да где же она?
— Теперь не хочет одеваться!

Американец приехал в Лондон, нанял гида, ходит, знакомится с архитектурой. Вскоре ему надоедает:
— Послушай, приятель, почему у вас здесь все такое мелкое? Вот это здание, например, в Америке было бы раз в десять больше...
— Само собой, сэр. Это психбольница.