Рассказано очевидцем.
Предэкзаменационная ночь. В общаге авиационного института полным
ходом идет подготовка: шпоры, бомбы, и т.д. Практически все студенты
с умным видом пытаются за ночь усвоить то, что преподносилось им
в течение всего семестра. В общаге царит в общем-то тишина и спокойствие...
Тут вырубили электричество — погас свет, причем везде, воцарилась
темень, как у негра в Ж 8-0.
Некоторое время стояла тишина, потом раздались робкие интеллигентные
такие возгласы, мол, что за, извиняюсь, хуйня и т.д. Эти робкие возгласы
как легкий ветерок — предвестник бури — все усиливаются и нарастают,
и наконец, уже все орут и визжат, мол учиться не дают!, ученье — свет
(в плане электрическом), а неученье — будешь всю жизнь дворником!
Толпы будущей интеллигенции вышли на балконы и скандируют:
"СВЕТА!СВЕТА!СВЕТА!....". Это подхватывают в соседних общагах и скоро
весь студгородок представляет собой сплошной ор, визг и мат. Вниз
полетели предметы домашнего обихода, в основном бутылки. Кто-то
запустил туалетной дверью. Мой сосед с трудом вытащил старый вонючий
унитаз из туалета и также отправил его с 12 этажа, его разбитие
сопровождалось явным одобрением окружающих. Студенты, как истинные
авиаторы, запустили тучу самолетиков с заженными хвостами. Картина
была феерическая и смахивала на конец света.
В общем, бардак стоял неописуемый. Приехала милиция и орет в мегафон:
"Всем разойтись! Прекратить! Арестуем к чертовой матери! и т.д."
Мегафон умолк, когда о капот милицейской машины разбилась бутылка,
уазик быстро ретировался.
Я сделал такое наблюдение: Темнота, однако как безнаказанность,
активизирует в человеческому мозгу образованных людей какие-то
таинственные центры, в результате, например, усиливается безумие
и разъебайство. Все это продолжалось лишь 5 минут.
Все припадки коллективного шабаша сразу закончились, как только дали
свет. Усиленный наряд милиции ходил по этажам общежития и тщетно
пытался найти хоть одно действующее лицо происшедшего события. Все
зубрили экзамен и с невинными и законопослушными лицами недоумевали
вопрошающим стражам порядка, мол, какой-такой шум, визг, ор?!
Так все безнаказанно и прошло.
Только утром, поднялся новый ор и мат, лишь отдаленно напоминавший
ночной. Это бригада дворников после похмелья вышла рано на свою
каждодневную работу...

После отмены зимнего времени и переноса дней отдыха с января на май в
рамках своей предвыборной программы В. В. Путин пообещал россиянам
перенести конец света с пятницы 21 декабря на понедельник 24 декабря.

— Че бухаем?
— Стресс.
— У тебя то?! Конец света?
— Нет. У моей жены, оказывается, есть жена.

— Здравствуйте! Мы из TV6, проводим опрос, — вы верите в конец света?
— Верю… а как вы узнали, что меня Светой зовут?

Правильно предсказанный конец света не принес дивидентов ни одному
ясновидящему.

Эту историю мне рассказал друг (Привет, Валера!) где-то в 1978 году.
Был он курсантом одного мореходного училища. Времена были советские,
не то чтобы сильно пуритантские, но все же...
Решили два друга-курсанта в увольнении "снять" девчонок для утехи
молодых организмов. На местном Бродвее познакомились с двумя
студентками. Девушки сказали, что они местные. После долгого гуляния и
многозначительных намеков решили пойти на квартиру для более тесного
общения. Когда ребята заволновались, что, мол, скоро срок увольнения
заканчивается, а квартиры не видно, девчонки признались, что живут в
общаге и, естественно, не в одиночестве...
Что же делать? Кровь разгоряченная, желание уже невмоготу. Решили найти
подходящее помещение. Как раз проходили мимо строящегося 9-этажного
дома, почти готового. Одна пара сразу выбрала для себя пустую сторожку,
а другая пошла искать более теплое место (был конец октября).
Двое в сторожке после занятий любовью отдыхают и вдруг слышат
пронзительный визг и страшные трехэтажные маты со стороны стройки. В
этих криках узнают своих товарищей. Первый взволнованно спрашивает свою
подругу: "Светка что — девочка?". "Да нет, вроде". Решили пойти
поискать.
Долго искать не пришлось. Где, как вы думаете, в строящемся доме самое
теплое место? Конечно, санузел где-то на втором этаже. Поздний вечер,
света ессно нет, все делалось наощупь. И вот что произошло: Вошли
ребятки в санузел. Желание уже такое, что мозги совсем плавятся. Закрыли
за собой дверь (скромники). Нащупали край ванны. Девица быстро снимает с
себя одежку и швыряет в ванну. Парень, правда, разделся только до пояса
(снизу, понятно) и тоже бросил одежду в ванну. Далее последовала бурная
любовь в позе: он сидит на борту ванны, она — спереди на нем... Все
прекрасно закончилось — надо одеваться. А колготки перед этим дама
почему-то положила рядом. Значит, надевает она колготки, присев на борт
ванны и вдруг, потеряв равновесие, валится в ванну, и — О боже! — ванна
оказывается бадьей, доверху наполненной половой краской! Девица ессно
погружается туда по "самое нехочу", всем своим весом припечатывая всю
одежду (и свою и кавалера) ко дну бадьи. Ведь запаха не было — краска
покрылась коркой, да и не до запахов было при таком-то ЖЕЛАНИИ!
Делать нечего — обтерли воющую девицу стружками. Первый парень поделился
мельчайшей частью своего туалета с товарищем, а что делать с
перепачканной дамой?
Долго ловили машину на скудные курсантские деньги, но согласились
подвезти "крашеную" даму только милиционеры на "воронке". К чести
курсантов надо сказать, что они сопроводили своих дам до самого
общежития, а вот там — ретировались...
telenor

Сидим в диспетчерской, авария по КЛ 10 кВ. Приличный район без света. Конец декабря, кругом новогоднее настроение, ёлки, утренники, в общем, все в преддверии праздника. Кто сидел в диспетчерской при аварии по высокой, тот понимает атмосферу. Телефон не умолкает. Я поднимаю трубку, начинаю разговор с молодой девушкой, вроде разговорились, лучше подольше поговорить с одним, чем через минуту объяснять другому то же самое, какой ещё попадётся, могут и послать, и такого наслушаешься... В общем, разговор клеится. Естественно, мне жалуются, что ёлка, а света нет, и т.д. и т.п. А я по рации слышу, что бригада ОВБ на ТП будет включать ВН и подавать напряжение. Я говорю: Вы же знаете, что под Новый Год всегда происходят чудеса, представьте, что я добрый волшебник, и от вас требуется вместе со мной повторить слова "Раз, Два, Три, ёлочка гори!!!" Ну в общем я её уболтал, подобрал время, пока разговаривал, и она вместе со мной эти слова повторяет. Слышу, в трубке — тишина. Потом такой замогильный шёпот: "....уя себе!!!". Минут десять на звонки никто не отвечал...

Наступил конец света. Все звери собрались на полянке и принялись решать как провести последний день жизни. Бурундук говорит:
— А давайте все напьёмся!!! .
Звери:
— Неет, не пойдёт.
Волк:
— А давайте обкуримся плана!!! .
Звери:
— Неет, это тоже не то
Вылезает пьяный ёжик из норки:
— А давайте устроим групповой траходром!!!
Звери:
— Да! ДА! Это именно то, что, нужно!
Начали все, кто как и кто кого мог. Слон подходит к жирафе:
— Ну, давай!
Жирафа:
— Давай, только зачем ты презерватив натянул — завтра же конец света?
Слон:
— Это не презерватив, это удав мне миньет делает!

Жена(Ж)застаёт мужа(М) в постели с любовницей.
Ж-Что это такое?
М-Конец света
Ж-?????
М-Вот конец. Вот Света

— Вы верите в конец света?
— Верить-то верю... Только откуда вы узнали, что меня зовут Света?

Раз-два-раз и на матрас

Вот уже неделю как топ-темой в гаражах была Серёгина поездка в Тайланд, куда, несмотря на все его возражения, собралась его Наташка.

— Она думает я серебряное копытце — привычно жаловался он нам, копаясь под капотом — только ж машину купили.

Супруга его уже, как обычно, загорелась и никакие доводы об отсутствии в данный отрезок времени достаточных для поездки финансовых средств на неё не действовали. А большей частью попросту игнорировались. Когда ей что-либо было от мужа нужно, она всегда начинала жужжать ему на ухо, как парктроник, пока не добивалась своего.

Масла в огонь подливала его тёща, что всячески обостряла ситуацию своими едкими замечаниями. Серёгу она считала тюфяком и в выражениях с ним не стеснялась. Поэтому и жили они с ним, как змея с мангустом. В постоянной боевой готовности. Война велась по причине их психологической несовместимости, так ещё со свадьбы заладилось. Или вернее не заладилось, что неудивительно. Я со свадьбы тёщу его и помню. Такая комодообразная и громкоголосая тётка в балахоне, как у Пугачевой. Ещё тогда, увидев её впервые, я начал подозревать, что в голове у неё скачет весёлый белый коник. Работала она тогда кладовщицей в расположенной рядом с их деревней военной части и после долгого общения с солдатами у неё появилась заметная привычка командовать. С будущим зятем она общалась исключительно глаголами в форме повелительного наклонения, всюду суя свой нос и что-то постоянно советуя.
Такая соответственно свадебка и была. Всех присутствующих гостей Серёгина тёща тогда буквально достала, постоянно перебивая и ведущую и тостующих. Периодически, несмотря на запрет дочки, она пыталась запустить по столам "денежное дерево" для сбора денег. А после криков «Горько!» каждый раз громко добавляла: — дай вам Бог также сладко целоваться и в смертном гробу!

В начавшихся после застолья танцах она принимала самое активное участие. Наверняка при этом она себе казалась как минимум Шакирой, по крайней мере, танцевальный стиль у них был один. Только с разницей примерно в центнер. Но она, хлебнув лишнего, отжигала не менее самозабвенно, без устали отплясывая посередине зала и отлучаясь лишь за очередной рюмкой. Захмелев, в конце концов, она запнулась и, падая, умудрилась заехать плечом в стоявший на отдельном столе двухэтажный торт с лебедями, так что Наташке пришлось долго отмывать её наряд в туалете.
Ещё помню как в конце вечера, уже совсем готовая, она исполнила протяжную деревенскую песню, в которой воспевались прелести бытия селян, живших без забот и труда в песнях и танцах на лоне природы. После чего перешла на приглушенный плач со словами: — Наташка, будет бить, сразу к матери!
Думаю, запомнилась она тогда всем, не только мне.

Тем не менее, ангелы небесные пропели в свои медные трубы и Серёга женился. И первое время после свадьбы жил со своею Наташкой, в общем-то, без проблем. Ровно до того момента, пока через несколько лет его тёща, продав дом, не прикатила из своего Новоебуново. Их военную часть расформировали, и она, выйдя на пенсию, осталась без работы.

Совсем не изменившись за эти годы, она тут же принялась всеми командовать, и практически уже через неделю их с зятем отношения были сложными как японский мультик.
Серёга, как человек с изначально крепкой психикой, пробовал сперва не обращать на её дурки никакого внимания. Но это, увы, было никак невозможно, обладая диким природным энтузиазмом (что, видимо, у них семейное), она сходу начала лезть во все их дела. На Наташку она каким-то образом действовала как Медуза Горгона, практически полностью подавляя её волю.
Поселили они её в зале, где она заняла шкаф, заполнив его привезённой с собою одеждой и раскладной диван, к которому, по её словам, она никак не могла привыкнуть.
Вот с этого дивана она и взяла манеру комментировать всё, что бы у них в семье не происходило. Не осталась она в стороне и на этот раз.

— Настоящий бы мужик не мелочился, почку бы продал, а жену бы свозил — заявляла она дочери нарочито громко, так чтобы слышал и зять.

Как Серёга умудрялся её терпеть, было загадкой. Но он предпочитал сдерживаться, лишь по вечерам рассказывая нам в гаражах о своих семейных перипетиях.

— Вот же змея-говно — подивился Харя — почку — говоришь...

Харя, он же Витька Харитонов, это наш с Серёгой одноклассник, правда, доучился он с нами только до седьмого класса, после чего, метко запустив напоследок кактусом в директрису, навеки покинул стены любимой школы. Далее Харина судьба сложилась классически: детприёмник, малолетка, зона. К тому времени, когда он появился снова, мы с Серёгой успели отслужить, отучиться, жениться и родить детей. Освободившись, Харя выгнал из материной однушки жившую там к тому времени квартирантку, и поселился там сам. Недели две он, как водится, гулял до полусмерти, но потом взялся за ум, подвязал с бухлом и даже оформился сторожем на стройку неподалёку, с чем ему помог наш участковый Фёдорыч, который присматривал за ним после освобождения. Харю он знал ещё по детству, когда тот, выкрав у Фёдорыча фуражку, на спор наложил в неё кучу. Вот и курировал по старой памяти. Мы с Серёгой тоже старались как-то его поддерживать. С первого же его аванса, убедив Харю, что ходить сейчас в пиджаке и трикошках уже как-то не комильфо, мы повели его одеваться на «привоз», нашу нынешнюю тюменскую «толкучку», стабильно обеспечивающую работой тысячи китайских политзаключённых. Харя, имеющий собственный выработанный годами взгляд как на принятые в наши дни стили в одежде, так и на мир моды в целом, превратил тот поход в неожиданно любопытный процесс.
От обычных классических джинсов он сразу с негодованием отказался.

— Нахер мне синие, я чё пидор?

По той же причине ему не подошли и ботинки со слегка зауженными носами, как и куртка с белым меховым воротником, что начали носить той осенью. И ещё множество фривольных с его точки зрения вещей.
В итоге, для Хари, давшего по ходу шопинга всем кутюрье и их модным домам краткие и непристойные характеристики, были приобретены пара чёрных джинсов, чёрная джинсовая куртка, две пары чёрных носков, чёрная адидасовская футболка, и чёрные же тупорылые ботинки-гады. Во весь этот наряд, никоим образом, по мнению Хари, не покушавшийся на его гетеросексуальность, он обрядился там же на рынке, прямо в кабинке платного туалета, выйдя оттуда с удовлетворённым лицом.

— В таком прикиде можно и без справки чалить — довольно ухмыльнулся он, полюбовавшись своим отражением в витрине, — к Катьке щас упаду.

Катькой была его нынешняя подружка, с которой Харя познакомился совсем недавно в привокзальной столовой, где та работала кассиршей. Немолодая уже пергидрольная разведёнка в красных бусах и густыми синими тенями на веках, которые, по его мнению, и придавали ей особый шарм. Именно к ней он тогда, решив отпраздновать свой новый имидж, и надумал двинуть, набрав в ларьке различные вкусности в виде полкило пряников, банки сгущёнки, буханки хлеба, пачки майонеза и бутылки водки «Журавли».

Сейчас он сидел и морщил лоб, обдумывая Серёгину ситуацию.

— А ты тыкни ей иголкой в темечко, — немного поразмыслив, уверенно посоветовал он, — когда дрыхнет…. Сразу перекинется…. Только точно посередине темечка надо выцелить. И ни один мент концов не найдёт, проверенный способ.

— А найдут? — вздохнул Серёга — что мне из-за этой тварюги на тюрьме вялиться? — он поморщился и помотал головой.

Харя ненадолго задумался и одно за другим выдал ещё пару предложений, которые, впрочем, уже не были столь радикальными и сводились, главным образом, к совету закатать любимой тёще в лобешник, а там будь, что будет. Глядишь и стартанёт обратно в своё Гадюкино.

— Я б лучше её саму в бетон закатал — снова вздохнул Серёга — кабы не Наташка.

Супругу Серёга любит. Хотя с мужем они полные противоположности, которые впрочем, как известно, часто сходятся. Фемина его, это вообще, на мой взгляд, не женщина, а нитроглицерин… Активна как антициклон, хоть ураган её именем называй. Ураган Наташка. Звучит, кстати: — ураган Natashka! Как Серёга её выбрал одному Богу известно…. Сам он по себе вообще-то человек смирный и молчаливый, живёт себе спокойно и живёт. По бабам не ходит. Гиббонит на пятом ЖБИ технологом по бетону. Накубатурил смену и домой. Никакие там беспокойство и охота к перемене мест им не овладевают, хватает дачи и рыбалки, для которой он недавно и приобрёл старенький 124-й мерс-универсал, в котором обычно и копался возле своего гаража. Мы с Харей обычно подтягиваемся к нему по вечерам постоять, да покурить вместе перед сном, рассуждая на предложенные темы, которые начинаем, как правило, мы с Харей. Серёга лишь изредка вставляет замечания. Он вообще человек неразговорчивый.

Наташка, добившись от Серёги согласие и на этот раз, выбрала в турагентстве две путёвки на две недели с вылетом в конце января из Екатеринбурга. Сейчас она изучала по вечерам в интернете отзывы других, уже побывавших там опытных туристов, дававших новичкам различные полезные рекомендации. Рекомендаций, кстати сказать, в сети было великое множество. От суперпрактичных, вроде совета постираться на пенной дискотеке, до совсем остроактуальных, как, к примеру, не снять сдуру транса в морковном баре.

Свою лепту в подготовку к поездке внесла и Серёгина тёща. Вследствие того, что дома сидеть она не любила, всё своё свободное время она проводила у подъезда среди других таких же пенсионерок, что, сидя на скамейке, совместно хаяли существующий миропорядок. Главным образом, они дружно проклинали фальшь современной городской жизни с её замаскированными формами унижения в виде чая в пакетиках, сложных модерновых смесителей и сковородок с тефлоновым покрытием.

Периодически они там обсуждали бесплатную газетку «Вестник здоровья», представляющую собой рекламный листок жуткого полиграфического качества и сомнительного врачебного содержания, бесплатно рассовываемый по всем почтовым ящикам. Именно в ней, Серёгина тёща и вычитала, что в этом самом Тайланде делают чудо-матрасы из самого настоящего каучука, а не поддельного китайского говнища. И что в таких матрасах не собирается пыль и отсутствует всякая среда для жизни бактерий и домашних пылевых клещей. И вообще благоприятно сказываются на здоровье человека. После чего все, слушающие её собеседницы сошлись на мысли, что вещь хорошая и надо брать.
В тот же вечер после разговора с мамой Наташка на Серёгу и накатилась.

Сперва он даже пробовал отпираться, мол, что за дурь такая, матрасы из-за границы возить. Совок что-ли? Но Наташка ему в ответ тут же выдала, что это, ведь, не просто матрас, а эргономичный чудо-матрас нового поколения. Ляжешь на такой, и он тут же принимает форму твоего тела. Проще говоря, это не матрас, а подарок судьбы. Серёга хотел было сказать, что для фигуры её мамы любое большое корыто подойдёт. И форма точь в точь как у неё такая же, и без всякой эргономики поглотит её как бермудский треугольник, но сдержался. Он вообще нечасто ей возражал. Зато Наташка высказала всё что могла. Суть её претензий свелась к тому, что Серёга жуткий эгоист и ему наплевать, как живёт сейчас её любимая мама без такого матраса. А живёт она, между прочим, как Золушка без туфлей. Страдает с больной спиной на жёстком диване, а Серёге хоть бы хны.
И если он хоть немного Наташку любит, он просто обязан сделать ей и маме такой подарок. Короче говоря, матрас запланировали купить, на что нам Серёга вечером перед отъездом и пожаловался.

— Да ладно плюнь, на юга ж летишь, радуйся. Я вон вообще на море не был — философски заметил Харя — на Ангаре только — он помолчал — у Катьки вон сеструха с мужем в этот Тай сгоняли, понравилось. Две недели фрукты жрали, да в джакузи пердели. И бабы там ихние дают за каждой пальмой. Не, я б попёр. Да только не с моей рожей визы получать — он скривился и сплюнул.

— Не надо им визы — Серёга вздохнул — Просто не тянет меня туда, не до того — он вздохнул снова – Ну их.... тараканов жрут. Мне б сейчас машину лучше подшаманить.

Выехали они в ночь, и за пять часов без приключений добрались до аэропорта Кольцово. Там с утра быстро нашли стойку со своею турфирмой и вскоре, пройдя паспортный контроль, уже шли на посадку.

Следующие восемь часов Серёга отсидел, не вставая, как в детском кресле проехал. Выспался, правда, затекло всё. В самолёте летели, в основном, представители урало-сибирского миддл-класса с одной объединяющей всех мыслью, что для того, чтобы выжить в чартере, обязательно нужно бухать. Словно разнополярные частицы, притягивались друг к другу самые ярые поклонники этой идеи, создавая небольшие мобильные группки, шныряющие по всему салону. Потом угомонились и они.

Тайланд — кусочек рая на земле. Это предположение, смотря из каких слоёв общества, оно исходит, одни считают обоснованным, кувыркаясь там с местными обезьянками и поглощая различные морепродукты, другие же твёрдо уверенные в том, Азия — это безобразие, данное утверждение отвергают, категорически предпочитая Европу и Тай в голове брезгливо держат за типичный быдлокурорт наподобие Египта или Турляндии. Как это обычно это бывает, по-своему правы и одни и другие.

В любом случае это юг и прилетая туда из Тюмени, ты это понимаешь особенно отчётливо. Так было и у Серёги с Наташкой. Едва только двери самолёта открылись, юг свалился на них в виде яркого солнца, свежего морского ветерка, воздуха, пронизанного ароматами душистых цветов и диких трав. От жары одежда тут же прилипла к телу. Они получили свой чемодан, сели к своему гиду в микроавтобус, доехали в свой отель, поселились и их отдых начался.

Подробно про Паттайю рассказывать, наверное, и не стоит, многие там были, всё про этот курорт известно. Погода всегда замечательная, даже в феврале солнце, океан, пальмы, золотой песок близлежащих коралловых островов. На пляжах чисто как после субботников. И у Серёги с женою было всё как у всех — купались, загорали да жрали как беженцы. Наташка днём налегала на соки и массажи, а Серёга подсел на грошовые овощные салаты и на вкусный местный супчик, который, как заметил Серёга, становился тем дешевле, чем дальше отходишь от моря.
Ближе к вечеру ходили прогуляться по пешеходной Волкинг Стрит, вдоль которой фланировали тысячи таких же как они туристов. С заходом солнца на этой улице начиналась бурная ночная жизнь. Открывались многочисленные go-go бары, секс-клубы, бессчётные диковинные шоу, массажные салоны, куда завлекали прохожих молоденькие девчушки-проститутки. Там же находились заведения, где тусовались далеко не латентные геи и прочая разнообразная бесполая нечисть.
Серёге эта улица не слишком нравилась. Шум, гам, громкая музыка, мигающая световая реклама, толпы безудержно веселящихся людей быстро утомляли его. Поэтому гуляли они там, как правило, недолго и шли спать к себе в отель.

В отеле из всей предлагаемой обширной экскурсионной программы они выбрали поездку в зоопарк в Чианг Мае. Очень уж интересно отельный гид её расписывал. Выехали они из Паттайи в восемь вечера в автобусе с удобными креслами, бесплатными напитками и печеньем. Ранним утром прибыли на место и после завтрака в летнем кафе сразу отправились в зоопарк.
Там Наташке больше понравились панды, что потешали толпу зрителей собравшихся возле их вольера, а Серёгу неожиданно пленили гиппопотамы. Эти, похожие на гигантские фиолетовые баклажаны животные покорили его каким-то своим вселенским покоем. Со всех сторон выли, ревели, лаяли и шипели другие обитатели зоопарка, кричали дети, ахали их родители, а эти спокойные и солидные божьи твари просто лежали и спали, не обращая на всё происходящее вокруг ровно никакого внимания. Некоторые из них даже похрапывали, выдувая из ноздрей огромные прозрачные сопли.
Супруга с группой отправилась дальше, а Серёга остался стоять возле гиппопотамов и, прикупив фруктов, долго кормил самого маленького, похожего на поросёнка, бегемотика. Наверное, это и было самое запомнившееся ему событие в этой поездке.

За тёщиным матрасом они отправились в ближайший к их отелю многоэтажный торговый центр. Матрасы нашлись тут же, на третьем этаже, в большом специализированном отделе, где, видя их интерес, перед ними тотчас нарисовался маленький продавец в белой рубахе и, интуитивно угадав в них русских, начал рассказывать о выложенном товаре. Из его журчащей речи они узнали, что их (и только их) матрасы оказывают положительное массажное действие. Они устойчивы к любым к нагрузкам и практически не деформируются во время своего тридцатилетнего срока эксплуатации. Стоимость всего 5999 бат за штуку, при цене на фабрике в три-четыре раза выше. Он снял с полки один из матрасов и заставил их потрогать.

— Тощие больно — с сомнением оглядела их Наташка.

Матрасы, запакованные в большие прозрачные вакуумные сумки с надписью «Pattani Industry» и вправду выглядели сбоку не слишком объёмными.

— А надо два маме взять, — подумав, неожиданно решила Наташка — положим один на другой, если что. Вон как тут выгодно.

— Зачем ей два? — попытался возразить Серёга — чего лишнее брать-то?

— Тебе пять тыщ для моей мамы жалко? — холодно обрезала его супруга — Бегемотам, небось, на фрукты больше скормил.

Серёга хотел, было сказать, что Наташкина мама, по большому счёту, сама та ещё бегемотиха, но промолчал. Он вообще редко когда что говорил.

— А если два мы возьмём? Два? — переключилась Наташка на продавца, показав ему два пальца — Скидка есть у вас на два? Скидка? — с тайцами она предпочитала разговаривать, словно с детьми, громко и по два раза повторяя слова.

Торговаться там, видимо, было не принято, но продавец ушёл и вернулся минут через пять, приведя с собою старшего по залу, в костюме и с ушами как у покемона. Тот и сообщил им чудесную новость, что только что, эксклюзивно для них, коммерческая служба «Pattaya Garden» разработала специальное и уникальное предложение и теперь они смогут купить два матраса по цене 5989 бат каждый.
При этих его словах Наташка встрепенулась, победно выпалила:

— Ага! — и выразительно посмотрела на супруга.

Серёга махнул рукой и коротко бросил покемону:

— Давай два. Тащи.

Тот мгновенно исчез и уже через пару минут прикатил им тележку с их заказом и, улыбаясь, вручил два сертификата с десятилетней гарантией.
Затем, после покупки матрасов они спустились на этаж ниже в отдел текстиля, где, на сэкономленные Наташкой двадцать бат, приобрели шёлковую драконью скатерть, потратив на это около ста и, погрузив покупки в такси, отправились к себе в отель.
В тот большой торговый центр они наведались ещё несколько раз. По пути к нему они всегда заходили в местные вещевые лавки, где по принципу — кто глубже всех копается, тот круче всех одевается, рылись многочисленные поклонники роскоши. В результате этих походов Наташка полностью выполнила всю свою программу по закупу, набив всяким барахлом две огромные клетчатые сумки.

Таким образом, к моменту их отъезда они уже везли с собою в аэропорт целых пять мест багажа, за который Наташка очень переживала, волнуясь, по своему обыкновению, как Чёрное море. Кроме тех сумок она приобрела специальную корзинку, которую в последний день наполнила фруктами на соседнем рынке. И теперь ей казалось, что довезти такое богатство до дому в полной сохранности будет сложно. Поэтому в аэропорту, задумав полностью обезопасить всё своё свежеприобретённое имущество от воровства и заодно сэкономить на платной упаковке, она отправила Серёгу в небольшой аэропортовский магазинчик дьюти-фри за скотчем, чтобы перемотать как следует все сумки, не оставив при этом вероятностным похитителям ни единого шанса.

— Прозрачный бери — наказала она мужу — он следов не оставляет.

Серёга послушно дошёл до дьютика, походил там взад и вперёд, но скотча нигде не увидел. Тогда, поймав смуглого белозубого продавца, он изобразил пальцами нечто круглое и вежливо произнёс:

— Скотч, плиз.

При этом он дзынькнул ногтем по стеклу соседней витрины и добавил — прозрачный только.

— ОК, — улыбаясь кивнул тот, взял Серёгину купюру и буквально через пару минут в обмен на неё притащил ему бутылку виски «Label 5» вместе с чеком на двадцать долларов. Вручив бутылку, он поклонился и исчез, оставив ничего не понимающего Серёгу стоять с его покупкою в руках.
Другой бы на его месте решил бы вопрос в два счёта, побежал бы искать продавца или, даже не зная языка, отправился бы менять товар на кассу и т.п. Но Серёга человек мягкий. Он лишь постоял, немного поразмыслил, изучил этикетку с надписью «scotch whiskey», после чего осознал, что с ним попросту случилось глупое и досадное недоразумению. К данному недоразумению он, впрочем, отнёсся довольно философски, и, рассудив, что во всём этом вероятно есть некий определённый знак судьбы, пошёл сдаваться супруге.
Наташка, в свою очередь, узрев в руках у Серёги вместо заказанного скотча бутылку виски, тотчас заголосила как Ярославна.

— Ты что, совсем идиот? Последнюю валюту пропил, я ж ещё тушь хотела купить. Ну что за человек?! Господи, да где ж мои глаза-то были?! Вот говорила же мама!!

Серёга, в ответ на все эти нападки лишь скрестил на груди руки и гордо безмолвствовал, словно римский патриций проканавший все свои серебряные сестерции. Он вообще больше молчит по жизни.
К счастью вскоре на электронном табло вылетов зажёгся их рейс, и началась регистрация.

Обратно в свою страну оленью они летели почему-то уже не восемь, а девять с лишним часов. В полёте супругам не спалось. Наташка долго синдромила и пилила мужа из-за скотча, благо, что все её тирады заглушались шумом двигателей, а Серёга, выспавшись за отпуск на три жизни, спать пока просто не хотел. Сперва он пробовал читать журналы и листать каталоги, затем пытался разгадывать кроссворды, считал до тысячи и убил, таким образом, несколько часов, но сон так и не шёл. К тому времени, судя по маленькому телевизору между рядами, где их маршрут показывал крошечный самолётик, они уже пролетели больше половины пути. Кругом уже мирно спали остальные пассажиры. Наконец задремала и Наташка.

Серёге же спать так и не хотелось. Промучившись ещё с часик, он решил взять с полки плед и накрыться им. Доставая сверху плед, он заодно снял с полки и дьютифришный пакет с вискарём, чтобы ещё раз взглянуть на свою случайную покупку. Виски до этого он ни разу в жизни не употреблял, хотя, разумеется, знал, что есть такая американская самогонка. Отвинтив чёрную крышечку, он осторожно понюхал содержимое. Самогонкой оно почему-то не пахло. Скорее, наоборот, из горлышка шёл приятный запах свежего хлеба, напомнивший Серёге молодость, когда он работал укладчиком на первом хлебзаводе. Этот знакомый запах, по видимому, и послужил причиной тому, что Серёга, покосившись на спящую супругу, решил напиток попробовать. Глотнув пару раз из горла и ощутив в животе приятное жжение, он отхлебнул ещё разик, но уже побольше. Потом ещё и ещё. И ещё. Через час, высосав половину нольпятой бутылки, Серега, наконец, забылся, похрапывая время от времени.
Проснулся он, когда уже объявили посадку, от тычков его собственной супруги, что, тряся наполовину опорожненной бутылкой, дала волю своим чувствам.

— Я поверить не могу! Ты чем думаешь вообще?! Мы как поедем теперь вообще?! И вообще!! — Наташка орала всё громче, заставляя уже оглядываться остальных пассажиров.
Серёга хоть и на этот раз отмалчивался, но при этом даже улыбался каким-то своим собственным мыслям.

Полчаса спустя, благополучно приземлившись, они прошли паспортный контроль, где Наташку ждал очередной обидный удар судьбы. Её спецкорзинка для фруктов приехала абсолютно пустая. Самым обидным в этой ситуации было то, что те, из наиболее предусмотрительных, кто плотно обмотал свои корзинки скотчем, преспокойно их получили. Очевидно, несмотря на то, что ввоз фруктов в Россию запрещен, таможенники просто поленились их вскрывать и опустошать.
Слава Богу, весь остальной багаж они получили в целости. Потом Серёга с немалым трудом загрузил его весь на тележку, которую и покатил к своей машине на платную стоянку. Наташка, злющая после облома с фруктами, весь вектор своего гнева ожидаемо направила на супруга и продолжала ему выговаривать, идя с пустой корзинкой сзади. Серёга в ответ продолжал хранить молчание. Он вообще редко когда ей отвечал.
На стоянке они с большим трудом запихнули все свои пожитки в автомобиль, после чего Наташка на какое-то время затихла и задумалась.

Ситуация на самом деле была ужасная. Сама она машину не водила. Серёгу в таком состоянии пускать за руль было нельзя, хотя сам он был и не против.
Единственный выход был в том, чтобы дать Серёге выспаться и соответственно протрезветь. Сначала они решили дойти до аэропортовской гостиницы «Лайнер». Но тут им на помощь пришёл дежуривший возле стоянки пожилой таксист, услышавший их разговор.

— Слышь, командир, оно тебе надо? — обратился он к Серёге — У них любой номер за пятёрку. А окна дадут на взлётку, так вообще не выспитесь. Давайте я вас лучше в город отвезу, в нашу гостиницу, номера по две тыщи всего с завтраком, а завтра утром обратно доставлю.

Немного подумав, они согласились и, пролетев по пустынной трассе, уже буквально через полчаса селились в двухместный номер, заказав такси на одиннадцать утра.

Гостиница располагалась на одной из центральных улиц города и представляла собой одно из крыльев здания студенческого общежития УрФУ переделанное под мини-отель. Но номер был вполне себе приличный, со сносным интерьером и отдельной ванной комнатой, куда сразу же и нырнула Наташка. Серёга же, не раздеваясь, рухнул на свою постель, его, к тому времени, наконец-то, догнал сон. Времени уже было два часа ночи по местному.

Примерно через полчаса, когда спать легла и Наташка, за окном раздался первый громкий хлопок. Последующие за ним несколько оглушительных взрывов, заставили их подскочить на своих койках. Было ощущение, что в городе начались военные действия. Взрывы за окном не прекращались и даже переросли в полноценную канонаду, сопровождаемую яркими вспышками и дикими громогласными воплями. Кто вопил и что именно, было непонятно. Но орали явно не по-русски. Когда Серёга еле-еле встал и словно лунатик, вышел в коридор, чтобы узнать о причинах происходящего бесчинства, то там его встретила заспанная дежурная горничная.

— Да это ж китайцы, соседи наши, студенты. У них в Китае Новый Год сегодня, вот и пируют, фейерверки свои пускают, каждый год так в феврале. Да Вы не расстраивайтесь, они обычно недолго празднуют. Не то, что наши — она потянулась и зевнула.

Новогодняя феерия продолжалась больше часа, после чего наступила относительная тишина. Но заснуть сразу им всё равно не удалось. Праздновавшие студенты оказались их соседями через стенку со стороны общаги и, переместившись с улицы к себе в комнату, продолжили встречать Новый год у себя. Слышимость при этом была отличная: азиаты что-то шелестели на своём языке, дружно смеялись и пели длинные и тоскливые китайские песни. Наташка несколько раз с ненавистью стучала пультом от телека по батарее пока они, наконец, не успокоились.

Когда, наконец, они угомонились и затихли, был уже седьмой час утра. Примерно к семи утра, когда Серега, в очередной раз, удостоверившись, что говно не приходит одно, опять закемарил, под окнами раздался первый длинный и громкий автомобильный гудок. За ним тут же последовал второй, за вторым третий и вскоре все они слились в непрерывный гул клаксонов. Серега как ошпаренный снова выскочил в коридор, где обнаружил прилипшую к окну дежурную, которая сама ничего не понимала.

— Может свадьба — пожала она плечами — ничего не понимаю, дурдом какой-то сегодня.

Гудки тем временем продолжались с всё возрастающей частотой. Серёга вернулся в номер, где на кровати сидела очумелая Наташка. О том, чтобы в таких условиях спать не могло идти и речи. Примерно часов в девять, когда уже начало светать обнаружилась причина этой какофонии.
Оказывается, прямо через улицу была перекинута большая рекламная растяжка с надписью цветными буквами:

«ЕСЛИ ЛЮБИШЬ СВОЙ ГОРОД — ПОСИГНАЛЬ!!!»

Что проезжающие водители и делали с удовольствием. Многие при этом высовывались из своих авто и сигналили по несколько раз. По обе стороны от растяжки стояли группки молодых людей с шариками и, улыбаясь, махали в ответ. По всей видимости, это был какой-то флэшмоб.

Что оставалось делать в этой ситуации супругам? Практически ничего. Только умыться, сходить на завтрак, собраться и спуститься к такси, чтобы ехать на стоянку в аэропорт.
Серёга, в принципе, пришёл в себя и решил ехать домой, хоть и не выспался. Тем более, что выбора у него не было, назавтра ему нужно было выходить на работу. Наташка после бессонной ночи выглядела далеко не лучшим образом, бледным лицом и тёмными кругами под глазами напоминая Серёге панду, которую он видел в зоопарке. Но вслух он ей этого не сказал. Он вообще мало что когда говорит.

Доехав до своего автомобиля, Серёга попробовал его завести. Несмотря на мороз, двигатель заработал с полтычка. Пока мотор прогревался, они с Наташкой разобрались с багажом, поместив большую его часть сзади, и Серёга поднялся в кондейку к сторожам доплачивать за сутки. В это время Наташка, которой показалось, что один из матрасов будет мешать смотреть Серёге в зеркало заднего вида, недолго думая решила его распаковать и загнуть в сторону неудобно торчащий, по её мнению, кусок.

И вот тут-то и началась вторая часть Марлезонского балета: без вакуумной упаковки открытый матрас мгновенно раздулся, увеличившись в объёме в несколько раз, и самым чудовищным образом превратился в подобие гигантского серого кирпича. Запихнуть этот «кирпич» обратно в машину у неё уже просто не получалось.
Подошедший Серёга сразу понял, что его горячо любимая жёнушка умудрилась притащить для них очередную проблему. Несколько раз он также попытался втиснуть матрас в салон. Но, увы, даже при своих немаленьких размерах их универсал был не в силах вместить матрас в себя.

Как говорят в Африке, даже если тебя сожрали, то у тебя есть, по меньшей мере, два выхода. В данной ситуации выходов Серёга тоже видел два: во-первых, можно было попробовать обрезать лишнюю часть матраса ножом, уменьшив, таким образом, его до приемлемого размера, а во-вторых, можно было выкинуть нахрен этот матрас на ближайшую помойку и ехать уже домой. Всё равно ещё один матрас у них оставался.
Обрезать матрас Наташка категорически не захотела. Не согласилась она и с идеей оставить один из матрасов на месте. Немного покумекав, она гениально надумала, расположить матрас на крыше автомобиля и, невзирая на отсутствие верхнего багажника примотать его к мерсу скотчем, который можно купить в аэропорту. Сходит она сама, потому что Серёга, как выяснилось, на покупку скотча совершенно не способен.
Серёга в ответ традиционно промолчал. Он вообще не особо разговорчивый.

Через четверть часа они положили непослушный матрас сверху и, передавая с Серегой, друг другу скотч через открытые двери примотали его к крыше. Вид при этом у их автомобиля получился несколько необычный и даже какой-то инопланетный.

Наконец они двинулись. Совсем скоро Серёга понял, что быстро доехать до дому им не удастся. Кто ездил по этой дороге знает, что это не трасса, а мусоропровод. Менты по дороге на Тюмень стоят там в каждой придорожной деревушке. Первый же тормознувший их сержант матрас велел снять, мотивируя это ужасающей опасностью для других участников движения. Потом он долго мурыжил документы, пробивая их по рации, и вообще был настроен нешуточно. Неизвестно чем бы это всё кончилось, если б они за пятихатку не договорились с подошедшим сержантским напарником, что, уже подходя к ним, начал сходу подмигивать Серёге как пиковая дама.
Далее было то же самое. При виде их мерса инспектора их сразу останавливали, каждый раз требуя объяснений насчёт странной конструкции на крыше, долго проверяли документы и заставляли показывать остальной багаж. Спустя какое-то время их, конечно, отпускали, но всё это стоило денег, которые таяли с нехилой скоростью.

Ехали они, в итоге, очень медленно. И дело было даже не в гаишниках. Примотанный к крыше матрас при движении раздувало, а при попытке развить какую-то более-менее приличную скорость его попросту задирало над крышей, ударяясь об которую он издавал оглушительные хлопающие звуки.
Поэтому двигаться им пришлось по-крейсерски, примерно 30-40 километров в час, что вызывало жуткое негодование других участников движения, вынужденных тащиться сзади. Дорога и так шла по населённым пунктам с ограничением скорости, а тут ещё их мерин собирал сзади целые караваны из грузовиков, джипов и легковушек.
Несколько раз проезжавшие мимо водители высунувшись, называли Серёгу разными нехорошими словами, самыми приличными из которых были «волк» и «педосек», а какие-то молодые отморозки, обгонявшие их на ауди, даже швырнули в них из окна своей машины пустую коробочку из-под компакт-диска, заставив Наташку завизжать от ужаса.
А одна огромная фура, долго пытавшаяся их обойти, так страшно гудела и моргала фарами, что Наташка заставила Серёгу съехать с трассы, чтобы её пропустить.

Где-то уже в районе Камышлова над ними стал кружить большущий беркут, внимание которого, по все видимости, привлекли раздающиеся внизу странные звуки. Сделав несколько ложных заходов, он прицелился и метко насрал им на лобовуху. Причём не капнул как-то там по-птичьи, а нешуточно так навалил, словно какой-нибудь археоптерикс, еле щётки счистили. Это, вероятно, показалось ему забавным, и каким-то, одному ему известным образом, он пригласил пару родственником, вместе с которыми и уделал сверху весь матрас, отстав от них уже ближе к Талице.
Позабывшая про сон Наташка, от всей этой происходящей с ними жути уже просто молчала, закусив губу, и лишь время от времени начинала беззвучно плакать.

Зато на следующем посту их хоть и остановили, но матрас уже не трогали а, посмотрев на измученную и зарёванную Наташку, сразу отпустили, проверив документы и даже не взяв никакого штрафа.

В общем, ехали они так почти девять часов и добрались до Тюмени уже в полной темноте, сразу отправившись на круглосуточную мойку, где практичная Наташка, пока Серёга вышел покурить, сдуру упросила заспанную тётку-мойщицу заодно помыть и матрас. Увы, как и многие другие благие женские начинания, это действо не дало ожидаемого эффекта. После мойки этот, в общем-то, легковесный предмет превратился в какое-то подобие каменного обелиска и стал весить явно больше центнера. Все их совместные семейные попытки водрузить его обратно на крышу мерса ни к чему не привели и Наташка, по своему обыкновению, принялась давать мужу мудрые, но технически сложновыполнимые советы.

И вот тут произошло нечто необычное. Серёга, наш Серёга, который мимо гаишников-то проезжает с поднятыми руками, неожиданно взбунтовался. Так редко выходящий из себя, он не выдержал, бесанулся и, используя обычно несвойственные ему непарламентские выражения, высказал всё-то, что он думает по поводу этой поездки, этого матраса, Наташкиной мамы и самой Наташки, всем вместе которым, по его словам, он хотел бы придать некий замысловато-эротический крутящий момент. Каким-то образом Серёга вдруг начал изъясняться складно, пространно и утончённо. По поводу Наташкиной мамы Серёга высказал дополнительное предположение, что, таких как она гадин, вообще Онищенко запрещать должен.
Также в подтверждение своих слов и видимо для большей их значительности, Серёга произвёл руками несколько откровенных жестов и поднёс к Наташкиному носу кулак, пообещав при малейшем с её стороны писке бесплатно сделать ей полный массаж лица, не хуже чем в Таиланде.

Наташка, впервые в жизни увидевшая супруга в таком состоянии, от страха впала в анабиоз, и мгновенно замолчала, не смея ему возражать.

Тем временем Серёга, немного успокоившись, нашёл на соседней стоянке двоих сторожей, которые за полпузыря скотча охотно согласились его беде помочь и даже притащили для этой цели моток шпагата, крепко примотав матрас к крыше.
Затем они прокрались на машине по ночному городу до нашего двора, где, подъехав к гаражу, Серёга спихнул трёклятый матрас на землю. Нести его самому было уже абсолютно невозможно, весил он уже как два пианино. На дворе, как вы помните, был февраль и, пока они ехали до дому, матрас, вследствие обледенения потихоньку превратился в монолит.

Осознав это, Серёга позвонил нам с Харей, вызвав к подъезду. Ничего не уразумев из его сбивчивых объяснений, я оделся и спустился вниз, где уже стоял также ничего не понимающий Харя, куривший сигарету.

— Не зевай, ужин видно — протянул он мне смятую пачку.

Закурить я не успел, потому что, со стороны гаражей внезапно показался Серёга и, махнув нам рукой, позвал к гаражам.
Зрелище, представшее там нашему взору, было каким-то нереалистичным и даже пугающим. Серёга с почерневшим лицом, стоял у своего мерина. А на ворота его гаража была привалена какая-то, как нам показалось, серая бетонная плита перекрытия, сбоку от которой замерла зарёванная Наташка, с явным ужасом глядевшая на супруга.

— Мама римская — ахнул при виде этой картины мгновенно сориентировавшийся Харя — точняк Серый тёщу кончил…. В бетон, по ходу, и закатал, как подписывался…— Харя даже перекрестился.

Мне грешным делом, тоже пригрезилось что-то подобное, уж больно жутко всё это со стороны выглядело. А что ещё в этой ситуации можно было подумать? В голове беспокойно замигала тревожная кнопка — что делать?
Потом, когда мы подошли поближе, то поняли, что Серёга выглядит таким потемневшим из-за загара. Плита же смотрелась несколько странно. Почему-то по всей своей поверхности она была перфорирована небольшими круглыми дырками.

— Матрас это, тёще мы привезли — видя наше недоумение, устало пояснил Серёга — спать ей у нас негде, как той собаке — покосился он на жену. Наташка, к нашему удивлению только всхлипнула и промолчала.

После того как ситуация разъяснилась, мы все вместе покатили этот тяжеленный обледенелый матрас по снегу к подъезду, где, напрочь снеся пару почтовых ящиков и сломав возвратный механизм входной железной двери, втроём допёрли это злополучное резиновое изделие на пятый этаж до их квартиры.

На шум выглянула Серёгина тёща, тут же принявшаяся что-то недовольно бубнить. В ответ Серёга, неожиданно для нас с Харей, начавший вдруг длинно и красноречиво выражаться, крепко ухватил её за шиворот и сходу провёл с ней решительную и действенную коммуникацию, смысл которой сводился к настоятельной ей рекомендации замолчать отныне и навеки во избежание познания ею истинного смысла скорби. При этом Серёга выразил уверенность, что в случае же какого-либо неполного понимания его слов, он прямо сейчас может перейти от них к делу и чтобы доказать серьёзность сказанного для начала заедет ей пару раз разводным ключом по имплантантам.

Поскольку тёща таким Серёгу тоже никогда не видела, то она, потеряв дар речи, молниеносно развернулась и спешно скрылась в зале, где и залегла на своём диване кверху воронкой. Больше в тот вечер она не показывалась. Нового Серёгу она явно боялась.

Так вот и закончилась эта история в постельных тонах. Что тут можно ещё добавить? В семье сейчас у них полная красотень. Сплошные эндорфины. После той Серёгиной операции по принуждению к миру, тёща у него даже не пикнет, живут они с тех пор душа в душу. Даже в случающихся между ним и Наташкой мелких семейных стычках она, как правило, всегда на стороне зятя.

Серёга купил для неё новую кровать, под размер матраса. Второй матрас Наташка хотела продать, но Серёга запретил, решив оба оставить для тёщи, и уложил их, как и планировали, один на другой.
Получилось немного высоковато, но зато теперь каждый божий вечер, как соберётся тёща спать, так у них дома одна картина — она словно Исинбаева разбегается из дальнего угла комнаты и бежит к кровати. Возле неё она сбрасывает свои тапки, как нижние ступени ракетоносителя и запрыгивает вначале на табуретку, потом отталкивается от неё, делает сальтуху и перелетает к себе на кровать, где уже и лежит на своей каучуковой перине, как кукла наследника Тутти. Серёга даже на сотовый это втихаря записал, нам показывал.

Вот такая вот бывает польза от загрантуризма. А не поехал бы тогда Серёга, так до сих пор бы его грызли, к осьминогу не ходи. Не зря, в общем, съездил. Но больше вроде не собирается, понравилось ему там или нет, мы с Харей так и не поняли. И сам он ничего толком не сказал. Он ведь вообще у нас человек такой, молчун по жизни.

© robertyumen

Конец света? Элементарно: распылите виагру над Китаем.

Индейцы майя никак не могли предугадать, что в России 22 декабря будут отмечать День энергетика. Так что Конец света у нас состоится 23-го...

Поступила информация, что через три дня конец света. Всемирный потоп.
Собирает Поп всех православных и говорит:
— Братья мои! Мне по-секрету сказали, что через три дня придет страшный потоп! Все погибнут! У нас есть совсем мало дней... Но нам нужно постараться чтобы выпить всю водку, которая осталась на Земле...
Собирает Мулла всех мусульман и говорит:
— Друзья! Ко мне поступила информация, что через три дня наступит конец света, придет вода, и все затопит! У нас есть два дня, я наставаю, чтобы каждый из Вас попробовал свинины!
Собирает Раввин всех своих подопечных и наказывает:
— Таки да! Через три дня будет конец света! Будет Огромный потоп! У нас есть совсем немножечко дней, чтобы научиться дышать, а там-таки и жить под водой!

Алкаш набухался до чёртиков, уснул мёртвым сном, и проспал конец света.
Просыпается, выходит на улицу – небо чёрное, вокруг никого, ни единой
души, зато все магазины открыты, на полках – тысячи бутылок спиртного...
— Значит, всё-таки в рай...

— Сема, вы слышали, что 12 декабря 2012 года будет конец света?
— Не только слышал, но и уже поставил свое состояние на то, что его не будет.

Шли третьи или четвертые сутки военных сборов. Армейский палаточный городок был разбит на огромном поле на окраине Владикавказа, в предгорьях. Хотя было только начало сентября, после захода солнца ударил мороз. Нас было человек 10 в неотапливаемой палатке, все без зимнего обмундирования, на кое-как сколоченных деревянных нарах под тонкими армейскими синими одеяльцами... Натянув на себя все, что было прихвачено с собой из дома, мы, стуча зубами и дрожа от пронизывающего холода, поматюкали нашу доблестную армию вообще и родной военкомат в частности, прижались спинами друг к другу и вырубились.
... Проснулся внезапно от дикой стужи и какого-то непонятного ужаса. Открыл глаза — тьма кромешная. Не сообразив спросонья, где я, попытался встать и запутался в куче тряпок, шмоток, в которые завернулся, как в кокон. Пульс резко участился, перехватило дыхание... "Не хватало еще клаустрофобии", — нервно усмехнулся я, кое-как поднялся с нар, нашарил, натянул обувку — и рванулся — скорее! — на свежий воздух, спотыкаясь в темноте о разбросанные по полу рюкзаки и сумки.
...Ага, щас! Выход был заботливо задраен в тщетной надежде не выпускать условно теплый воздух из палатки. Чертыхаясь, включив наконец диодный фонарик (который заработал в режиме стробоскопа, что придало ситуации дополнительного экшена), я размотал таки все крепежи и вырвался, вывалился в ночь... Все произошло за какие-то несколько секунд, но они показались бесконечными...
...Небо на востоке чуть начинало розоветь. Трава была вся серебристой от инея. Я отошел от палатки, справил торопливо нужду и решил пройтись для успокоения "по расположению части". Меня колотило от злости и на себя, и на саму эту ситуацию, но кристальный горный воздух после палаточных миазмов подействовал отрезвляюще. Я глубоко вдохнул, глубже засунул руки в карманы, пытаясь их согреть, посмотрел на звездное небо и с тоской подумал: еще целую неделю тут торчать, в этой вонючей палатке, на этом морозе, непонятно зачем. Теперь вся моя затея не косить от сборов, а явиться как штык в военкомат по повестке и "с вещами", казалась бредовой. Герой, ага. Стосковался по армейскому тупизму. Ну померзни теперь, лошара.
"Блииин, ну что ты за идиот!" — выговаривал я сам себе, пробираясь между палатками.
...Чуть в стороне, метрах в 30 от крайней палатки, ярко горел костер. Слышны были негромкие голоса: это дежурная кухонная смена возилась с завтраком. Приятно пахнуло дымком. Потрескивали поленья. Ноги сами собой пошли на огонек. Я не возражал...
... Наряд возился под большим навесом, открывая консервы сухпая (килька в томате) и вываливая содержимое на огромный противень. Ну да, надо же рыбку поджарить, негоже подавать прямо из банок, господа гусары не поймут-с. В красных отблесках костра обжариваемая килька казалась не совсем чтобы в томате... Я стоял и смотрел на этот процесс, все более удивляясь сюрреализму происходящего.
...Вдруг раздался совершенно будничный голос радио ди-джея: на стойке навеса, оказывается, висел включенный приемник. Начиналось утреннее вещание. Пошли позывные владикавказской фм-станции...
... А потом зазвучала песня, котораякоторая... В общем, даже не знаю.
Она после первых же строчек поставила все на свои места, восстановив исказившуюся было картину мира. Хрипловатый голос любимого актера произносил именно те слова, которые в эту минуту были нужнее всего, которые как нельзя лучше подходили к моему состоянию. Я как будто скинул навалившийся морок, оглянулся и словно впервые увидел наш бравый военный городок геройской 58-армии, спокойные фигуры бдящих часовых по периметру, белоснежные отроги Кавказского хребта в первых лучах рассвета на горизонте, уютные, домашние блики костра на баке с водой. Вдохнул полной грудью и — непонятно почему — улыбнулся: а все-таки классно я попал на сборы! Это вам не хухры-мухры, Родину защищать! Развернулся и направился к палатке. Пора будить землячков — такую красоту проспят.
.....
С тех пор как слышу эту песню, так сразу вспоминаю ту ночь. И становится на душе легко.

В путь-дорогу птицам пора,
Птицам снится юг,
Жёлтый лист кленовый вчера
Сел в ладонь мою.
Кто-то мне пусть скажет в ответ -
Ничего такого здесь нет,
Жёлтый лист, как птица, вчера
Сел в ладонь мою.

Кленовый лист, кленовый лист,
Ты мне среди зимы приснись,
В тот миг приснись, когда пурга
Качает за окном снега.
В тот миг, когда всё замело
И на душе белым-бело,
Ты мне приснись, рыжий лист кленовый,
Приснись, приснись, рыжий лист кленовый.

Век моих усталых коснись,
Тихий сон даря,
Заплутавшей птицей вернись
В стужу января.
Кто-то мне пусть скажет в ответ -
Ничего такого здесь нет,
Безрассудной птицей вернись
В стужу января.

Кленовый лист, кленовый лист,
Ты мне среди зимы приснись,
В тот миг приснись, когда пурга
Качает за окном снега.
В тот миг, когда всё замело
И на душе белым-бело,
Ты мне приснись, рыжий лист кленовый,
Приснись, приснись, рыжий лист кленовый.

ДАЙ ВАМ БОГ ЗДОРОВЬЯ, НИКОЛАЙ ПЕТРОВИЧ! С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ ВАС!

В 2011 призывники штурмуют военкомат. Конечно, ведь встретить конец
света лучше в бомбоубежище с годовым запасом провизии.

Россия — единственная страна в мире, которая после Конца Света 21 декабря 2012 года планирует отмечать ещё Конец Света по старому стилю, 3 января 2013 года.

Вот и осень пришла... Скоро зима наступит...
Потом-конец света, потом — Новый год.