Полковой священик (С) у любовницы (Л).
Л: — Докажи, что ты меня любишь, сбрей бороду!
С: — Да неудобно как-то лицу духовного звания без бороды.
Что я, лях али басурман какой?
Л: — Значит, не любишь...
С: — Меня же попадья убьет!
Л: — Значит, ты ее любишь больше!
Делать нечего, сбрил священик бороду, дождался, пока жена должна лечь спать, в темноте вернулся, лезет в постель. Попадья, в полусне, ощупывая его щеки:
— Ах, сумасшедший! И не страшно вам, поручик, ведь муж скоро вернется! ?

А все таки не дает покоя вопрос. Как эти священнослужители умудряются поститься так,
чтобы потом ряса не налазила на живот?

Отныне падение в фигурном катании не считается грубой ошибкой, даже наоборот, теперь это обязательный элемент, изображающий башни ВТЦ, и посвящен жертвам террактов 11 сентября.

В церкви священник объясняет молодому жениху:
— На вопрос "Согласны ли вы стать мужем?" надо отвечать "Согласен", а не "Была, не была"!

Приходит Станиславский в церковь на исповедь. Встает в очередь, дожидается. Священник его спрашивает:
— В чем твои прегрешения, сын мой?
— Батюшка, я не верю...

В пику юмористической передаче первого канала ТВ «Большая разница»
второй канал выпускает аналитическую программу «Большая задница»,
посвященную успехам российского автопрома.

Закончив службу, священник объявил:
— В следующее воскресенье я буду беседовать с вами на тему лжи. Чтобы вам было легче понять, о чем пойдет речь, прочитайте перед этим дома семнадцатую главу Евангелия от Марка.
В следующее воскресение священник перед началом своей проповеди объявил:
— Прошу тех, кто прочитал семнадцатую главу, поднять руки.
Почти все присутствующие подняли руки.
— Вот именно с вами я и хотел поговорить о лжи, — сказал священник. — У Марка нет семнадцатой главы.

Священник с разочарованием обнаружил, что его паства — это один-единственный фермер. Размышляя о том, следует ли ему проводить службу в это воскресенье, он решил спросить мнение своего прихожанина.
— Если я несу своим курам ведро пшена, — начал фермер, — и приходит только одна, я не оставляю ее голодной, — логично заключил он.
Тронутый этой простой аналогией, священник взобрался на кафедру и произнес эмоциональную и длинную проповедь.
— Вам понравилась служба? — спросил он по окончании проповеди.
— Когда приходит только одна курица, — раздраженно ответил фермер, — я не скармливаю ей все ведро.

Умирает праведник. Попадает в рай, видит, что там народ читает священные книги, поет псалмы... Мужик возмущается, мол я тут по дороге видел ад, так там водку пьют и трахаются...
— Что ж, — говорят ему, — организуем тебе экскурсию, а там посмотрим...
Спускается он в ад, видит старушку, валит на землю, срывает с нее трусы и начинает ее иметь. Его сразу за шкирку и наверх в рай:
— Опять ты добрые дела творишь!..

Как мужик барина спас

Дело было в конце 90-х. Хороший мой приятель, будучи уже в возрасте, тихо жил километрах в 80-90 от столицы, в довольно обжитом дачниками и садоводами месте, но по "бедному направлению". Рядом с дачами был огромный в советское время колхоз, который уже доживал свое и постепенно разваливался на отдельные земельные участки. Несколько таких участков купил один весьма солидный деятель, начавший активное строительство усадебного комплекса. Сначала как и положено был возведен забор, за которым местных колхозники не могли увидеть происходивших там процессов и перемещений. Хозяина этого дела никто не видел в лицо, ну а слухи и среди колхозников, и среди дачников ходили классические — если честно, я за свою жизнь видел примерно 20-30 объектов, которые выдавались местными за дачи "Черномырдина, Чубайса или Лужкова", а на деле оказывались скромным домиком Гиви Вазгеновича из второго вещевого ряда рынка Лужники.
Через 3 года объект приобрел видимые формы, а со стороны дач был виден даже 3-й этаж особняка.
У партнера был огромный плюс — как только во время перестройки отменили или перестали обращать внимание на пресловутое правило пользования садовыми участками ( то есть размер строения и количество кустов смородины), он построил себе будучи по профессии архитектором трехэтажный деревянный домик, ярко выдававшийся по стилю из остальных строений садового товарищества.
И с последнего этажа его владения было таки видно, что происходит на том, заветном барском владении. В один из дней его взгляд уперся в конющню, которую только что достроили, и из которой выводили лошадь. Лошади— это дело хорошее, подумал приятель, и позабыл про это самое дело.

А надо сказать, что в поселке, который был рядом с участками, был магазин. Классический такой сельский магазин, в который кроме колхозников наведывались так же и дачники в большом количестве. Магазин несмотря на приватизацию не претерпевал ремонта и сохранял то великолепное многообразие советских видов в своем интерьере, оных уже сложно найти на наших просторах в сегодняшнее время.

И через пару дней приятель мой вместе со своим соседом, человеком творческим и с большим актерским талантом, ко всему прочему любящим выпить, пошли на прогулку, периодически прикладываясь к вожделенной фляжке. Пути их лежал как раз к описанному магазину — нужно было купить молока, хлеба и нехитрой снеди на каждый день. А так как времена были неспокойные, а интеллигентные лица местные молодые колхозники зело не любили, то одеты они были на загляденье — телогрейки, штаны с заплатками, кирзовые сапоги и грязноватые шапочки с дурацким пумпоном. Конечно, это не всегда спасало, но конфликты с местными были весьма редки и неприятных последствий не имели.

Наконец, закончив дело с фляжкой и придя в состояние близкое к блаженному, оба приятеля вошли в магазин. Но так как недавно привезли новые продукты и водку, в магазине уже была и на их глазах наростала очередь. Она начала заполнять пространство, расползаясь по залу и уже грозилась выйти наружу, как случилось нечто.

Зоркий глаз приятеля— архитектора увидел ЭТО ещё на подъезде к зданию магазина.

НА БЕЛОМ КОНЕ, ГАРЦУЯ КАК МАРШАЛ НА ПАРАДЕ, К ВХОДУ ПОДЪЕХАЛ БАРИН.

Барин был в белых штанах, сапогах, над которыми трудились лучшие мастера семьи Эрмэ, жакете и шлеме. На вид ему было под 40, и легкий бомбончик все же портил картину. В руках у БАРИНА был стэк.

Вальяжной походкой барин вошел в обитель советского духа и дизайна и обвел глазами очередь. Народ зашептался, причем особенно активно шептались молодые колхозники, которые явно жаждали прямого и душевного общения с новоявленным проявлением отечественной олигархии.

Цель, с кторой барин заглянул в магазин так и осталась невыясненной, но скорее всего больше из интереса, чем по части покупки минералки:)

Второй приятель, бывший актером, краем глаза посмотрев на первого, и особенно— на молодых колхозников, сказав шопотом "делай как я", вдруг упал на колени лицом по направлению к барину, сорвал с головы шапочку и бросив её на пол заголосил на весь магазин:

"БАРИН НАШ, ФРОЛ КУЗЬМИЧ, ПОМИЛУЙ! НЕ ВЕЛИ ПОРОТЬ! ПРОСТИ НЕДОИМКИ — ВСЕ ТЕБЕ ОТДАДИМ— И ЗЕМЛЮ, И СКОТИНУ, И ОВЕС ДЛЯ ЛОШАДЕЙ ПРИВЕЗЕМ!

В этот момент второй приятель падает на колени , приземляясь ещё ближе к полному священного охуя барину и басом орет:

"СМИЛУЙСЯ , БАРИН! ФРОЛУ КУЗЬМИЧУ МНОГИЕ ЛЕТА!"

Стоящий в магазине народ начинает постепенно приходить в себя и складываться пополам в приступе ржачки.

Барин продолжает стоять на месте, правда, выронив из руки стэк.

В этот момент архитектор, бывший ближе всего к барину, встает, аккуратно поднимает стек с пола и закрывая барина своим телом выводит его на улицу.

Где в предельно четких и ясных выражениях объясняет, чем именно и в каком количестве попотчуют местные хлопцы сего великолепного господина через минуту— другую, как только закончат ржать.

Барин оперативно приходит в себя, садится на лошадь и уезжает.

Приятели так же оперативно ретируются.

В магазин не ходили с месяц:)

P.S. История имела продолжение — когда через 5 лет к участкам нужно было провести газ, барин отказался вести его по своей земле.

Догадайтесь, кто пошел к нему с просьбой уладить вопрос?: )))