Туземцы поймали студента, повесили его на вертел и начали жарить, вождь говорит:
— Я сейчас отойду, а вы крутите его медленно
Через час приходит, туземцы крутят студента со всей силы. Вождь спрашивает:
— В чем дело? Я же просил крутить медленно!
Туземцы отвечают:
— Медленно крутим, хозяин так он картошку из золы тащит и жрать начинает.

Расскажу одну МИФИшную байку. Байка это или взаправду все было — не знаю,
за что купил — за то и продаю. А вот в том, что МИФИческая — уверен, поскольку
такой препод, как Иродов И.Е. именно у нас студиозов окучивал (а мож и по сей
день продолжает — не знаю).
Информация к размышлению:
Иродов И.Е. (кажется, Игорь Евгеньевич — важно!). Светило советской науки,
и по совместительству зверюга страшная с точки зрения студентов. Сдать ему
физику на оценку, превышающую 2 балла, почиталось за счастье, везуху и т.п.
А теперь картина маслом:
В Б-406 (аудитория размером с кинозал) сидят несколько групп, сдающих зачет
по физике. Все листают шпоры, напрягают извилины, шепот, мышиная возня, короче
атмосфера напряжена по самое некуда... В аудиторию, мимо Иродова, крадется
зачуханный студент, явно опоздавший. Он тихонько подсаживается к одной из группп
сдающих, и начинает выяснять ситуацию. А выясняется следующее: Про Иродова
он слышал, но ни разу не видел (Иродов про него, соответственно, тоже),
поскольку у него были дела поважнее посещения лекций и семинаров. Иродова ему
показывают (мля, заманал, да вот он возле доски сидит). Ему надо подойти к Иродову,
и, тазать, э-э-э-э-э.... объясниться (Да, мудак. Да,козел. Не ходилль, пилль,
курилль, болелль, ну пазалуста, давайте я вам зачет сдавать буду). Положение
сего студента — как у японца-камикадзе после взлета. Т.е. ему пиздец.
Но попытка — не пытка. Берется иродовский учебник по механике, читаются инициалы
автора "И.Е.". Пацан начинает домогаться окружающих на предмет расшифровки
инициалов препода, но заебанный сессией народ судорожно отмахивается и посылает
его в дали голубые. Однако студент настойчив и успевает достать всех вокруг
до такой степени, что какая-то "добрая душа" (юмор хороший, но шутка злая)
говорит: "Ты заебал, Ибрагим Евлампиевич его зовут, на лекции ходить надо было..."
И встал он, и пошел к Ироду, и назвал его так...
Русские народные сказки обычно заканчиваются словами "И я там был, мед пиво пил
и т.д." А мифические байки, в большинстве своем, заканчиваются словами
"...ну и, ясен пень, вылетел он нахуй."
Сим и закончим: -)))

Слишком усердные студенты и школьники после смерти попадают в
ботанический ад.

На экзамене студент садится за стол к преподавателю. Тот
открывает зачетку, пишет "зачтено", ставит число и роспись,
закрывает зачетку. И только после этого он поворачивается к
студенту и начинает задавать вопросы...

СіМА, НАРЫСУЙ ИМ ЛЕНИНА!
«Он знал, что вертится Земля, но у него была семья. »
Е. Евтушенко. «Карьера»

Эта история тоже из моего детства, но уже начала 50-х и уже на
Крещатике, № 44: нас там поселили в малонаселенной коммуналке по Личному
Указанию товарища Сталина. Однако история — тоже про Семена, но уже не
близнеца-огольца (№ 9 от 12.07.03), а очень даже взрослого мущщыны.

Но сначала — о соцреализме, главной движущей силе этой скромной истории.
Ведь именно он в свое, советское время, был поставлен на вооружение
искусства, и, по Духу и Букве официальной идеологии, основным
направлением изобразительного искусства стало иконографическое -
запечатление Б-жьего Лика ВОВы (Великого Октябрьского Вождя) во всех
исторических, всенародных или бытовых ситуациях. Портреты Вождя
заполонили стены домов, зданий, сооружений, а 85 тысяч только крупных
его истуканов покрыли всю территорию несчастной страны, без них не
остались даже места непроходимые и недоступные. Потому, в частности,
главной целью советского альпинизма стала доставка бюстов ВОВы на самые
высокие вершины планеты Земля, а высшую точку Советского Союза назвали
пиком Ленина.

В конце концов, Великий Вождь, Самый Мудрый и Прозорливый, наметивший
гениальный путь — как накормить и осчастливить все человечество,
сделался кормильцем лишь для крайне небольшой и очень специфической
части его — адептов Учения и халтурщиков от искусства. Последние так и
называли его в своем кругу — Кормильцем.

Настоящие, уважающие себя Художники, такой работы старательно чурались.
Это считалось столь же зазорным, как партийность в среде ученых -
признанием профессиональной несостоятельности. Однако жизнь есть жизнь,
и Мэтрам приходилось браться за Великий Образ, когда припирали
обстоятельства, начальство или супруга.

Обстоятельства — большая нужда подобающего звания, к которому уже
полагались нехилые льготы, как-то: 4-е Управление Минздрава, козырные
путевки, литерные пайки, загрантурпоездки или даже командировки,
квартиры и прочие пряники. Начальству же нужно было постоянно
демонстрировать свою все возрастающую преданность Делу и повышать статус
Верного Ленинца (в отличие от нас, неверных). Наконец, супруга как
распорядитель семейного бюджета. Хотя расхожее обывательское мнение
рядовых советских людей считало ее сказочно богатой, на самом деле ей
тоже приходилось изрядно крутиться, каждая тысяча рублей (долларов 100
по тем временам) была у нее на счету.
И эта, ох уж отнюдь не святая троица — обстоятельства, начальство да
супруга — и становилась дьявольским искушением для многих Мэтров, и мне
самому пришлось как-то стать свидетелем падения одного из них.

... Талантливый художник еврейской национальности, т.е. еврей Семен Г.
обитал в трущобе на чердаке нашего дома моего детства, бедственно
переживая последние годы сталинщины. За высокую оценку его творчества на
Западе решением общего собрания Союза художников Украины он был позорно
изгнан из Союза с клеймом безродного космополита. С полным запретом
живописания каких бы то ни было картин — как антисоветских. А тут
заполыхало и «дело врачей», Семен уже приготовился к явке с повинной и
по этому делу, чтобы не упустить льгот, положенных каждому советскому
человеку за чистосердечное признание в антисоветской деятельности.

Была у него и супруга Рахиль, упомянутой национальности, т.е. еврейка,
на руках которой, кроме него, было еще и два сына той же
национальности,— студент-силикатчик (а в будущем — известный
искусствовед) и мой одноклассник из киевской школы № 11, что на Сенном
рынке (в будущем — известный скульптор). Эта самая супруга когда-то была
альтисткой, но после жуткого ревматизма, приобретенного в шефских
поездках с концертами для оленеводов Чукотки да шахтеров Воркуты, о
скрипке могла только ностальгически вспоминать.

Так вот эта самая супруга, под угрозой голодомора, уже как инвалид,
устроилась надомницей в художественную артель инвалидов, а Мэтр вместо
нее тайно расписывал платки в специально отгороженной части чердака,
якобы «мастерской жены». Когда кто-то нежданно туда заходил, Семен
отскакивал от очередного платка как нашкодивший школьник, и, обтирая
руки, смущенно бормотал, дескать, случайно забрел к жене, угодил рукой в
краску... Вот...

И тут возникала Рахиль, сохранившая от лучших времен только голос,
зычный, как альт, с которым пришлось расстаться, и выступала страстно,
как Ульянов в свое время с броневика:

— Нет, вы только посмотрите на этого шлемазла! Как не стыдно лгать людям
в глаза! Ты, с твоим талантом расписываешь платки в артели инвалидов!
Сема, посмотри как мы живем! Тебе уже вообще не в чем выйти, а мальчики
носят ботинки по очереди. И мы просто голодаем. Ты же мужчина, глава
семьи, сделай хоть что-нибудь: или расписывай хотя бы пять платков в
месяц, а не три, или, нарысуй, Им, наконец, хотя бы одного Ленина!

В конце концов Семен сдался. И нарисовал эпохальное полотно «Ленин в
Смольном над спящим матросом». Факт картины инспирировала жена.
Содержание и композицию — Жизнь. Натурщиком для матроса послужил старший
сын художника, ,— студент-силикатчик (а в будущем — известный
искусствовед). По ночам он был вынужден подрабатывать грузчиком, а днем
— отсыпатья. Для Ленина натурщик не понадобился, он и так, как Вечно
Живой, стоял в каждом глазу любого советского человека.

Сразу после обнародования шедевра наш бедный художник стал богатым.
Заслуженным. Народным. Рассчитались с долгами. Сделали ремонт. Союз
художников принял его обратно в свои чистые ряды и, в порядке извинения,
что ли, помог с мебелью. Купили одежду, еду, посуду. И зажили как люди.
Рахиль впервые в жизни побывала в Москве, где вместе с сыновьями и
свечкой отстояла многочасовую очередь в Мавзолей. И туда ее подвигли не
Высокие Мотивы, по которым народ стоял в Главной Очереди страны, а
искренняя признательность Ильичу — как у той непривередливой старушки,
причитавшей в храме: «Да будет Господь вознагражден сторицей за все его
милости ко мне! »

... Бедный же Семен не выдержал испытания славой — деньги, покупки,
президиумы. Заказы на портреты членов Политбюро... Времени не осталось
даже на платки — этого, пусть небольшого, но стабильного источника
семейного бюджета. В общем, художник вскорости умер. Он и до этого не
блистал здоровьем, но пока его угнетали, организм боролся и закалился,
выработав еврейский иммунитет от всего, и болезней — тоже. Когда же он
вышел из борьбы за существование, то утратил стержень и смысл жизни,
благополучия он уже не вынес.

Картина же «Ленин в Смольном над спящим матросом» много лет украшала
стены Госсовета ГДР, а после ликвидации вместе с ГДР этого учреждения,
ей, как шедевру мирового искусства, простили сюжет и перевесили в
Дрезденскую галерею. Впрочем, другие полотна с нашего чердака попали на
многие международные выставки и аукционы. Таким образом, восстановилась
историческая справедливость, попранная в свое время решением общего
собрания Союза художников Украины: Семена облыжно обвинили в преклонении
перед Западом! Да ведь не он преклонился перед Западом, а Запад — перед
ним!

Жена пережила мужа лет на 30. Старший сын, силикатчик-искусствовед,
женился на украинке из Харькова и уехал к жене. Младший стал
скульптором, но ему не удалось жениться на украинке из Харькова, он
эмигрировал в Израиль и лишь там нашел себе украинку из Харькова, не
хуже, чем у брата.

... Эх, доживи Семен до наших дней — он бы порадовал истинных ценителей
живописи реалистического направления парой подобных современных картин,
написанных — маслом «Путин в Лефортово над спящим Гусинским», и Салом -
«Кучма в морге над усопшим Гонгадзе». Думаю, Семен сумел бы передать на
их мудрых Ликах ленинскую теплую, добрую и глубокую Заботу о своих
гражданах.

© Алик, сосед Семена.

Сижу, пишу для студентов курсовую (такая у меня работа), одним глазом
слушаю телевизор, там идет передача "Ключевой момент" — это у нас в
Украине телепередача на Интере о поиске людей, которые давно потеряли
связь друг с другом, хотят встретиться, помириться — очень душевная
передача, я по-возможности стараюсь смотреть. Так вот, один из героев,
от волнения, наверное, рассказывает, что впервые со своей женой приехал
к ее матери в село, а она возьми и умри (теща, разумеется). Тут и
прозвучала фраза, которую забыть просто нельзя: "Так я и попал с корабля
на бал!" Занавес.

Сидит как-то бывший студент политеха, а ныне — духовной
семинарии на лекции, и по привычке спит. Подходит к нему
батюшка, и спрашивает:
— А что есть Сила Божья, сын мой?
Тот просыпается, и с лету:
— Сила божья равна божьей массе на божье ускорение!!

Идет математик в задумчивости и читает на заборе:
— Икс, игрек, комплексное сопряжение...
Что за х... ня какая-то?!

Сидим мы на работе, в Ком. Банке "Л.". Пятый час дня... Расслабон...
Чаек... Комната у нас большая, коллектив дружный, уютно... Кто-то
еще из других отделов заглянул... И разговор повелся про прежние
времена... Я в пол-уха слушаю, и вяло доделываю свою работу -
"крыжу" потихоньку "провода" с выписками... Изредко поднимаю голову,
пытаюсь уловить нить разговора, и возвращаюсь к цифирям...
А начальница тем временем рассказывала историю о том, как в бытность
ее студенткой везла она своей маме, лежащей в больнице несколько
банок консервов. Ну и как всякая женщина, не желающая портить лишний
раз свой внешний вид всякими там хозяйственными сумками, она
умудрилась запихать эти самые банки в свою дамскую сумочку (думаю,
многие мужчины в курсе, как много эти сумочки могут вместить, причем
подчас самых неожиданных предметов). Ну и в автобусе буржуйская
сталь ессно, не выдерживает — разгибается кольцо, соединяющее ремень
с сумкой и последняя падает с грохотом на ногу какому-то парню. Тот
дико взвывает, и по утихании боли, держась за ногу, задает
единственно возможный вопрос:
— Девушка, что у вас в сумочке???!!!
Героиня рассказа открывает рот... и понимает, что неловко говорить,
что она, приличная вроде девушка, возит вот так вот запросто,
консервы в сумочке... Мгновение — и часть мозга, отвечающая за
разговорную речь, напомнила, что она не даром сильней развита у
женщин, заставив сказать:
— Затвор от автомата!
Надо сказать, что слушал я эту историю урывками, и отметил для себя,
что речь идет о старом времени и консервах. Учитывая то, что я уже
привык не удивляться на странные названия невиданных явств, не
доживших до наших дней к величайшему сожалению моей ненасытной
личности, вы поймете, почему я несколько оживился и, подняв голову,
переспросил:
— Затворы в томате? Я такого не ел!

Сибирские зарисовки.

Год 1993 нашей эры. В далеком, забытом богом и властями селе
Охтурье Тюменской области 6 студентов Минского радиотехнического
занимаются покрытием штукатуркой здания непонятного назначения.
Месяц июль. Издевательски печет солнце, в тени поджидают злобные
банды крокодилообразных комаров. Вода поступает прямо из реки -
с полным набором ароматов, от дохлой рыбы до химических отходов
цивилизации. Белые ночи: просыпаешься, в горле плещется вчерашняя
горилка, в башке гуляют стихии, за окном светло, на часах — два.
Ночи? Дня? Хер знает. Поворачиваешься и опять засыпаешь.
Но это все задний фон, декорации...
Передний фон:
История 1:
Счекатурим мы, значит, стену. Берет Дима раствор на лопатку,залазит
по лестнице наверх, плюхает его с эстетически-презрительным видом
о стену, разглаживает, слазит, берет раствор на лопатку, залазит .....
размазывает, слазит, набирает лопатку, залазит, перекладина
импровизированной лестницы ломается, Дима попадает в жестокие лапы
гравитацииПриняв снова вертикальное положение, фыркает, как кот,
попавший в раковину, и со словами "Вторая часть марлезонского балета !"
решительно лезет опять наверх. Носилки с раствором , надо заметить
стоят довольно далеко от лестницы и я без всякой задней мысли, желая
облегчить ему работу, советую: "Ты носилки то поближе поставь..."
"Пробовал"— отвечает Дима безнадежно,-"Не попадаю я в них"....