Еду по городу Две полосы в одну, две в другую, разделены двойной сплошной Вижу, что проехать светофор...

Что-то подобное, наверное, мог бы рассказать каждый. И тем не менее…Как-то я приболел. Поскольку человек я молодой, то дело оказалось дляменя новое и, когда высокая температура продержалась у меня неделю, янемного растерялся. То ли из-за отсутствия опыта, то ли из-за высокойтемпературы, но для того чтобы справиться с недугом, я решил обратитьсяк врачу. Для начала я пошел в свою университетскую поликлинику. Делобыло летом и поликлиника была пуста. Я мгновенно попал к врачу. Моепоявление вызвало у изнывающей от скуки и жары женщины толькоположительные эмоции и она с интересом выслушала мой сбивчивый рассказ освоих проблемах. Мало того, она даже пощупала мой пульс, измерилатемпературу и заглянула в рот. Немного поразмыслив, врач, видимо решивпрервать порочную цепь традиционных и порядком надоевших ей диагнозов,твердым голосом заявила: «Ну, что ж — все ясно, у Вас очень опасноезаболевание — МАЛЯРИЯ. Возможен и летальный исход». Сказать, что я былпоражен — это не сказать ничего. Поскольку ни малярия, ни летальныйисход не ассоциировались у меня ни с чем хорошим, я начал робковозражать. Но женщина, явно не желавшая упускать так внезапносвалившееся на нее развлечение, довольно резко пресекла все моипоползновения, заявив, что у нее достаточная квалификация и большой опытработы, поэтому никаких сомнений быть не может. Правда, несмотря наквалификацию и опыт, лечить она меня отказалась, сославшись на слабостьлабораторной базы. Посоветовав мне обратиться в районную поликлинику,врач исписала латинскими каракулями десяток каких-то направлений. Напрощанье, глядя на меня увлажнившимися глазами, она заметно потеплевшимтоном произнесла: «Ну, если им все-таки удастся тебе помочь, ты уж зайдипотом ко мне, расскажи…». Меня несколько насторожило отсутствие в ееголосе уверенности в положительном исходе моего лечения, но делать былонечего — и я отправился в путь, на другой конец Москвы.Попав в районную поликлинику, я сразу, как говорится, почувствовалразницу. У дверей участкового врача собралось штук двадцать старушек,которые явно не видели во мне собрата по несчастью. В течение всех трехчасов ожидания мне постоянно приходилось слышать, как бы брошенные внекуда, фразы типа, что «некоторые здоровенные бугаи только палецоцарапают и сразу к врачу бегут». Словом, интерфейс был недружественный.Наконец попав в кабинет, я сразу окунулся в классическую ситуацию — «аона все пишет, пишет…». Оторвавшись от писанины, изрядно потрепаннаястарушками врач вяло поинтересовалась о цели моего визита. Я началпутано рассказывать ей о моей температуре, малярии и слабой лабораторнойбазе нашей университетской поликлиники. Свои слова я подкреплялразмахиванием выданными мне бумажками с латынью. Однако мои прозрачныенамеки на возможный летальный исход не произвели на представительницусамой гуманной профессии никакого впечатления. Она брезгливо взяла уменя направления и, отложив их в сторону, уже более настойчивым тономосведомилась, что мне от нее то надо. Я опять пустился в пространныерассуждения, общий смысл которых сводился к тому, что меня было бынеплохо осмотреть. Ее ответ: «А смысл?» застал меня врасплох и язатих, сильно сомневаясь в конструктивности нашего диалога. «А смысл? -продолжала врач, — «Я о тебе ничего не знаю, надо сделать всестороннееобследование. Вот тебе направления на анализы и общую диспансеризацию,но начни со снимка легких — это самое главное для оценки ситуации прималярии. Талон возьмешь в соседнем кабинете».Постучавшись в соседний кабинет, я услышал в ответ нечленораздельноемычание. Рассудив его как приглашение войти, я это и сделалнезамедлительно. Войдя в кабинет, я увидел перед собой неопределенногопола и неопределенной комплекции существо. Оно трапезничало и былораздражено моим появлением. Испросив у существа талон на снимок легких,я услышал буквально следующее: «Опомнился — сегодня же 26 число, талоновна снимок легких уже нет, могу предложить талон на снимок желудка».Поскольку тонкая зависимость между числом месяца и наличием тех или иныхталончиков находилась за пределами моего понимания, да и вообще мне всеэто начинало надоедать, я с металлом в голосе пояснил, что для моеговрача очень важно знать состояние моих легких и поэтому мне нужен снимокименно их. Существо удивленно посмотрело на меня и довольно спокойноответило, что если я не перестану скандалить, то не получу талон и наснимок желудка, и тогда врач будет судить о состоянии моих легких поснимкам более отдаленных органов. Произнося последнюю часть фразы,существо гаденько хихикнуло, приведя в легкое движение бесчисленноемножество своих подбородков. Учитывая опасность моего заболевания, я нестал затягивать дискуссию и чтобы не трепать себе нервы, взял талон наснимок желудка…Всю последующую неделю я сдавал анализы, делал рентгеновские снимки ипосещал одного специалиста за другим. Надо сказать, что где-то междупосещением окулиста и невропатолога я почувствовал себя значительнолучше, а концу недели ко мне и вовсе вернулись ощущения здоровогочеловека. Но, пройдя такой сложный путь, я все-таки решил вернуться кучастковому терапевту, чтобы получить полную информацию о состояниимоего здоровья.В отличие от первого посещения участковый врач приняла меня довольнодоброжелательно, видимо у нее вызвали уважение многочисленныебумажки-результаты, которые я ей принес. Она даже измерила мнетемпературу и давление. Затем врач довольно долго сравнивала показаниеградусника со снимком моего желудка, но найти какую-то интереснуювзаимосвязь между ними ей, видимо, так и не удалось. Наконец онаотложила бумаги в сторону и сказала: «Ну, что ж — ничем не могу тебепомочь». Холодная струйка пота еще не успел сбежать по моей спине, какучастковая продолжала: «Я ничем не могу тебе помочь, потому что тысовершенно здоров». И тут же она поставила финальный и почтихрестоматийный аккорд: «Ты здоров, а ко мне за помощью обращаются толькобольные».«Да, пожалуй, лучше и не скажешь!», — подумал я и перешагнул дверькабинета, надеясь больше туда никогда не возвращаться.

Еду вечером в пятницу на дачу. Поливает дождь. Видимость почти никакая.Передо мной едет ушастый запор. Скорость километров пятьдесят. Слевасплошная полоса. Через минуту это мне надоедает. Встречных машин нет, ачерез полкилометра железнодорожный переезд. После него длинный участоктоже с запрещенным обгоном. Короче, ждать я не стал и, оглядевшись, неспеша объехал этот антикварный агрегат. Только подъезжаю к переезду,опускается шлагбаум. Стою, жду. Не успел я закурить, как сзадиподкатывает гаишная машина. Как я ее проглядел на дороге... а может, онасзади ехала. Выходит из машины гаишник и просит меня съехать на обочину.Ладно, все ясно. Спорить не стал. Договорились мы на 50 рублей. Сажусь яобратно в свою машину, а тут уже шлагбаум открывается. Слева сзади отменя тарахтит как вертолет этот драный Запорожец и еле-еле набираетскорость. Без всякого риска выезжаю я перед ним с обочины иперекатываюсь через переезд. А переезд такой, что за ним идет крутойспуск и ближайшие несколько десятков метров дороги сразу не видны. А воткогда они стали видны, то на них стал виден и другой гаишник, которыйуже приветливо махал мне палкой. Шьет, значит, он мне нарушение правилобгона на переезде этого долбанного Запорожца и ждет моих адекватныхдействий. Ну, я ему объясняю, что, мол, не нарушал я, а отъезжал собочины, после встречи с его коллегой. Идем мы с ним к его машине, иначинает он по рации связываться с тем гаишником. Работает громкаясвязь, и слышу я как тот гаишник там орет: "Этот засранец мне десятьрублей не додал! Возьми с него двадцать, и пусть катится к... матери!".Да, обсчитался я в темноте, хорошо, что хоть расценки низкие... А заэтим умирающим Запорожцем я тащился еще несколько километров и необгонял, пока он сам не свернул на проселок.

История, прочитанная мной на Запорожском новостном сайте(

Едет бедуин по пустыне на верблюде. Вдруг верблюд встал как вкопанный. Бедуин дотолкал верблюда до ближайшего верблюжьегосервиса, тамошний механик спрашивает:— Что случилось?— Да вот встал, не двигается.— На эстакаду. Верблюда затолкали на эстакаду, механик взял два здоровых булыжника, снизу верблюда по я@цам как долбанет. Тот,естественно, заорал и смылся. Мужик:— Э, а как же я его теперь догоню?— На эстакаду!

— Здравствуйте! Сержант Петренко. Молодой человек, вы не трезвый!— Почему это я не трезвый, вот аптечка, вот техпаспорт, вот ремень безопасности...— Вы будете спорить с сержантом ГАИ?! Вы не трезвый!— Давайте разбираться. Аптечка есть?... Есть! Техпаспорт есть?... Есть. Ремень есть?... Тоже есть! Даже ручник вот есть! С чего я не трезвый то?!— Машина где?...