Вовочка первый раз пошёл в школу. После уроков приходит домой злой и обиженный.
— Ну, Вовочка, — интересуются родители. — Что ты узнал нового?
— Брехуны вы, вот что узнал... — сердито отвечает Вовочка. — Аист меня принёс... в капусте нашли... Сказать, откуда меня на самом деле вытащили?! Завтра вот ещё узнаю, как я туда попал...

— Вовочка, покажи мне, где находится Занзибар.
— Марьиванна! Я знаю все бары в городе, но о таком слышу первый раз!

— Дети, проверим как вы внимательно прочитали роман. Где встретились Ростова и Безухов первый раз?
Вовочка на задней парте пригнулся, шепчет "окей гугл", быстро смотрит в телефон и тянет руку:
— Марья Ивановна! На 37 странице!

Первый курс сдает экзамены. Все
усиленно списывают со шпоргалок,
профессор читает газету. Стоит ему
только опустить газету,
сразу прячут шпоры.
Второй курс сдает экзамены. Все
списывают с учебников, внимательно
следя за профессором.
Третий курс спокойно списывает с
учебников, не обращая внимания на
профессора. Профессор опускает
газету и слегка покашливает — все
нехотя закрывают учебники.
На четвертом курсе профессор
опускает газету, с задних рядов
слышится покашливание, после чего
профессор снова поднимает газету.

Первое послевоенное начало учебного года на освобожденной после окупации территории. Первый урок. Учительница произносит торжественную речь о том как тяжело досталась победа, ну и тому подобное.
— Дети, а чем вы занимались во время войны?
Маша:
— Я была в госпитале, помогала санитарам, перевязывала раненых.
— Молодец, Маша!
Коля:
— Я был в партизанском отряде, ходил в разведку, рассказывал партизанам где немцы, сколько их...
— Молодец, Коля!
Вовочка:
— А я помогал артилеристам, снаряды к пушке подносил.
— Молодец, Вовочка! А что они тебе говорили?
— Гут, Вольтемар! Гут!

Одной женщине подруга рассказала, как она была в Китае, и какие китайцы неутомимые в любви. Hу, и эта загорелась, взяла путевку, приехала в Китай. Познакомилась там в первый же вечер с китайцем, он ее привел в комнату, легли... Только китаец кончил, вдруг прыгает на пол, издает звериный вопль, кидается под кровать, выскакивает с другой стороны и опять на женщину. И по новой... Кончает, прыгает на пол, вопль, под кровать, оттуда и снова... Три раза, четыре, пять, шесть... Hа восьмой раз и женщина завелась — тоже прыгнула с кровати, завопила, кинулась под кровать... А там девять китайцев.

Вовочка пошел первый раз в первый класс.
Приходит домой после занятий.
Папа у него и спрашивает:
— Ну, Вова, чему тебя сегодня научили в школе?
Вова:
— Да ничему, папа... Завтра велели снова придти.

— Папа, меня мама сегодня два раза побила!
— Когда, сынок?
— Первый раз — когда я ей показал дневник с двойками и плохими записями, а второй раз, когда она узнала, что это — ее старый дневник!

— Папа сегодня два раза меня побил, — жалуется Вовочка матери.
— За что?
— Первый раз когда я показал табель с двойками, а второй когда он увидел, что это его старый табель.

Немного предыстории.

Где-то между Одессой и Белградом-Днестровским есть славное место — студенческий
лагерь "Чайка". Будучи студентами, мы часто отдыхали там, правда не в корпусах,
а просто разбив палатки прямо на пляже. Эх, было же времечко...

История, которую я хочу вам рассказать, произошла именно там. Итак: середина лета,
море, палатки, орава студентов на отдыхе...

История:

Было где-то часов шесть утра, когда я проснулся в своей палатке от странного
звука. Снаружи кто-то стучал топором. На первый взгляд — что тут удивительного?
Только то, что я твердо знал: во всем лагере только один человек способен взять
на себя труд порубить дрова и развести костер, но этот человек в данный момент
стучать не может, так как этот человек — я (оценили вообще ход мыслей, да?: ) ).
Да и вообще, прошедшая ночь была весьма бурная (не столько в плане алкоголя,
сколько в плане песен под гитару до хрипоты, катапультирования друг друга в море
и других культурных развлечений), а по сему — кто это проснулся в такую рань,
а главное — ЗАЧЕМ?! Терзаемый смутными сомнениями, я со скрипом выбрался из палатки.
То, что я узрел вылезя из палатки, повергло меня в печаль. Возле нашего костра,
напоминающего больше дымящуюся воронку от фугаса, сиротливо сидел, постукивая
топором по полену староста нашей группы. Это была катастрофа. Почему? Все очень
просто...
Наш Староста (мы его называли только так) персонаж просто умопомрачительный.
Второго такого раззвиздяя поискать надо. Во время учебного года он живет в общаге,
так как сам родом из Белграда-Днестровского. И я знал абсолютно точно, что в данный
момент наш Староста находится именно там, в Белграде. Мы еще дико жалели, что
приходится ехать без него, пытались дозвониться ему и не далее как прошлой ночью
дружно вздыхали: "Эх, нет с нами нашего Старосты..."
И вот — он передо мной. Это было ненаучно, дико, и смахивало на "материализацию
умственных образов". Мистика чистой воды. Но в мистику я не верю, а вот в белую
горячку...
Я осторожно отобрал у апатичной галлюцинации топор, нарубил дров и реанимировал
костер. Поставил чайник. Староста молчал. Мне тоже сказать было нечего.
Только когда мы выпили по кружке чая, Староста наконец уверил меня в своей
реальности и поведал душераздирающую историю своего появления в ранний час
на побережье черного моря.
Накануне, у себя на исторической родине, Староста пил. Пил самозабвенно и много.
Пил до тех пор, пока сознание не капитулировало, а тогда бразды правления бренным
телом взял в свои руки автопилот. Автопилот скомандовал: "Домой!". Куда домой?
Естественно — в общагу, куда же еще! Думаете, Староста был настолько пьян, что
не осознавал, где находится? Размечтались! Он точно знал, что общага — в Одессе,
в десятках километрах, но автопилот сказал домой, значит быть по сему, мили дорог -
не помеха герою! Исполин питейного дела, экий матерый человечище! Он шел вперед,
презрев все тяготы пути.
Но под действием неумолимого времени и ночного холодка алкоголь стал постепенно
выветриваться. Автопилот стал отказывать. Последним усилием воли, по некоему
космическому наитию Староста, не зная зачем, свернул со своего нелегкого пути.
Очнулся он на песке. Рядом ласково шумело море, а невдалеке, в каких-то пяти
метрах, виднелись до боли знакомые палатки под гордым флагом, сделаным из старого
носового платка. Вскоре появился я и, как ни в чем не бывало, развел костер
и поставил чайник, как и всегда по утрам в "Чайке".
... Староста пробыл с нами до самого конца, после чего отправился вместе со всеми
в Одессу. Но это уже совсем другая история...

По аллее парка идут два парня, а на встречу им девушка. Разминулись. Один парень говорит другому:
— Видел, она мне улыбнулась.
— Ну и что? Я когда первый раз тебя увидел, потом целый месяц ржал.

Пошел Вовочка в школу в первый класс и уже на первом уроке заявил училке:
— Марь Ванна, я слишком умный для первого класса! Давайте меня уж сразу в третий!
Та приводит его к директору: так мол и так. Директор:
— Ну, что ж! Давайте его проверим! А сколько, Вова, будет 3 х 3?
Вовочка:
— 9!
Директор:
— Правильно! А сколько будет 6 х 6?
Вовочка:
— 36!
Директор:
— Верно! Я думаю, Марь Иванна, мы можем перевести его в 3-й класс!
Марь Иванна:
— А давайте я его поспрашиваю на логичность мышления! Вот что такое, Вовочка, у коровы есть 4, а у меня две?
Вовочка (подумав):
— Ноги!
Училка:
— Хм, а вот что у тебя есть в штанах, а у меня нет?
Охреневший директор даже рта не успел открыть, как Вова сказал:
— Карманы!
Училка:
— Правильно, давай, Вова, в третий класс дуй!
Директор:
— А вот я думаю, Марь Ванна, что Вову можно сразу в 5-й класс перевести, потому как на два последних вопроса, я сам ошибся!

Учились мы тогда в 9-м классе. У одного моего друга уехала мать в
командировку. Мы все (а нас было пятеро) ушли с занятий, купили 5
бутылок водки и пошли к нему бухать. Часа через 2 двое уже были
отключенные, а мы втроем еще держались. На закуску у нас было 5 кг
сарделек, которых заботливая мама оставила сыну, чтоб не голодал,
и мы их периодически варили. Захотев отлить, один из нас с трудом
встал и побрел в туалет (совмещенный). Долго пристраивался к унитазу
(а так как дверь была открыта, то мы все это видели), потом понял,
что не попадет, и повернулся к ванной. Хозяин квартиры, сидевший рядом
со мной, схватил со стола сардельку и, подкравшись к копающемуся в
ширинке парню (а год был 1975 и всех заставляли носить школьную форму,
где на брюках молнии и в помине не было, а были пуговицы), сунул ему
в руки сардельку. Тот блаженно расслабился, закатил глаза к потолку,
и из штанины потекла струя. Но самое интересное произошло после. Поссав,
он разжал пальцы и сарделька брякнулась на пол. Я первый (и последний)
раз в жизни видел, как человек трезвеет за секунду!

Вовчка рассказывает соседу по парте:
— Вчера отец меня два раза выпорол.
— За что?
— Первый раз — когда я показал ему дневник. А там такие отметки, такие записи! А
второй — когда он понял, что это его старый дневник.

Место действия — Южные pубежи нашей некогда необъятной Родины, недалеко
от границы с дружественной нам демократической республикой. Аэродром, на
котором готовятся к вылету истребители — бомбардировщики.
Время действия — ранняя весна по их меркам, дикая жара с трудом
переносимая нормальными людьми, термометр днем уже зашкаливает, поэтому
полеты рано утром, а подготовка к вылету еще раньше. Подъем в 3, хотя
нет в 5. В 5 минут четвертого.
Действующие лица — По 8 ФАБ-100 (на каждом СУ) выпуска примерно 1944
года с взрывателями примерно того же года. Бомбы эти были замечательны
тем, что рикошетили об каменистый грунт, иногда почти до высоты сброса,
взрыватели у них тоже были с причудой — иногда самопроизвольно
взрывались. Это за ними это замечалось еще в годы ВОВ и попозже в годы
недавней войны в Кавказских горах, наиболее часто это происходило в
момент отделения бомбы от самолета (Ил-2, или Су-25, неважно). Короче,
обращения к себе они требовали очень и очень аккуратного.
Наш герой — экс-студент, только что попавший на теплый весенний юг с
заснеженного севера. Авитаминоз жуткий, акклиматизация тяжелая, кормежка
просто "блеск". Всю ночь "старики" и "деды" пили спирт в каптерке, и
били кого-то в сортире.
И так это присказка, сказка впереди.
"Еще не рассвело, но в Стране Дураков уже никто не спал" — этим добрым
приветствием из "ЗОЛОТОГО КЛЮЧИКА, ИЛИ ПРИКЛЮЧЕНИЯ БУРАТИНО", нас
встретил наш капитан Дронов, оружейник полка, добрейшей души человек,
что страшно мешало ему в службе (он так и не стал майором). Пошли от
КамАЗа к стоящим СУ, там во всю кипела работа, механики, радисты,
заправщики, водители... Перематюкивались прапора, сигналили летучки,
шум, гам. Жизнь кипела. По пути капитан озадачивал:
— Я пойду кресла проверять. Вы еще молоды. Ответственность большая, а
то вдруг что случится и катапультироваться нечем. Гришенька, — это он
ко второму воину — вы пушечки зарядите, да поаккуратнее. А то всяко
бывает? Hy, а вы — он обратился ко мне — соизвольте, бомбочки уже
висят, видите ли, взрыватели из ящичка взять надо, и вкрутить, да знаете
ли поаккуратнее, контровочку проверьте, ветряночки, штырьки осмотрите.
Капитан ушел.
У крайнего СУ мы с Гришей принялись за работу. (Вообще-то это делали
прапора, но наши уже были за "речкой".) Гриша забрался на крыло, открыл
люки и начал заряжать 30-мм пушку, я залез под крыло и вкрутил дрожащей
pукой первый взрыватель в ФАБ-100. Дрожа, отошел, осмотрел, по
студенческой привычке достал из кармана "шпору" повторил по пунктам
1. Рукой "А", (см. схему) взять взрыватель... и так далее, далее, все
вроде бы правильно.
К восьмому самолету, острота момента прошла, хотелось жрать и самое
главное спать... Теплело на глазах, так в сон и укладывало. Закончив
работу, я начал отходить от самолета, но мне что-то мешало, я дернулся
сильнее и увидел в pуке сорванную чеку от взрывателя, ту самую чеку
после срыва которой взрыв происходит "через 6..60 секунд независимо от
падения бомбы". Проснулся мгновенно, крутнул установку часового
взрывателя на 60 секунд и бросился от самолета в даль. Гриша среагировал
также мгновенно, спрыгнув с крыла, он побежал по бетонке. Догнав меня,
он хлопнул меня по плечу, в ответ я показал ему чеку. Казалось бежать
быстрее невозможно, но он добавил еще скорости. Так как я и он,
бросились бежать, вдоль строя СУ, то пробегая мы оказывали на окружающих
действие необычайное: первое — удивление -"Оружейники бегут", — 0,2
секунды, второе — ужас — "Оружейники бегут!!!", — 0,2 секунды, третье -
бежать.
С крыльев, из кабин, из-под фюзеляжей, из-под крыльев, из кабин
заправщиков — вылетали, выскакивали, десятки солдат, прапорщиков, офицеров.
Мы не успели добежать до последних самолетов, как кричать и бежать стали
уже впереди нас.
"Оружейники бегут!!!".
"Оружейники бегут!!!".
"Оружейники бегут!!!".
Не забуду выражение лица "деда" честно спящего в кабине
КрАЗа-заправщика, проснувшись от топота сотен ног, он с диким ревом
"Оружейники бегут" помчался куда-то в даль.
Как потом рассказывали, ещё более грандиозная картина была видна с
вышки, отовсюду выбегали все находящиеся на аэродроме, и бежали в разные
стороны, и как бежали, крика не было слышно, но по размерам бедствия
стало ясно, что "Оружейники бегут".
Пробежав метров триста, мы с Гришей свернули в сторону и упали на землю,
обхватив голову pуками, ведь по инструкции разлет осколков — 850 метров.
Тишина.
От стоянки на большой скорости отъезжало все, что ещё могло ездить, и
только от вышки медленно двигалась одинокая фигура капитана Дронова.
Подойдя к нам, он присел на корточки и сказал:
— А я смотрю, все бегают, развлекаются, ну думаю, это "мои" — народ
веселят, не иначе учудили что-то. Пока к вам шел, все соображал, раз
пушки не стреляют, значит бомбу уронили, хотя как вы ее могли уронить?
Подошел ближе, и точноне уронили, раз по бетонке не катается, а что
тогда...?
Показываю чеку.
— А бывает. Вторую-то не снял? Знать не успел, раз все тихо.
Киваю, что, дескать, не успел.
— Эти разбегаются, — он широко обвел взглядом окрестности — а я
рассчитываю, раз сразу не взорвалось, время еще есть. Иду. На часы
глянул, минута прошла, а все еще живы. Hy, значит ложная тревога.
Тогда отлично, пошли на место ставить, покажу как. Вторая чека как
раз для таких случаев и предназначена.
Пошли, показал, поставили.
— Hy, вот и хорошо. Иди дальше взрыватели вкручивай.
И всё.
И пошел дальше капитан по своим оружейным делам. И только после этого
зашевелился народ начал из щелей выползать, к самолетам подбираться,
стараясь от нас с Гришкой БОЛЬШУЮ дистанцию держать. Нас не только не
побили, нам не сказали ни единого слова упрека, только потом у
самолетов, когда мы работали, очень-очень мало народу оставалось. И
вдобавок к нам с Гришкой клички приклеились "Незнайка" и "Гунька",
капитан Дронов постарался.
Р.S. Через полгода после моего дембеля пришло письмо. Нашему капитану в
лоб из 30-ти мм пушки нечаянно стрельнули, да, слава Богу, жив он
остался, уже и из госпиталя вышел. Еще пять снарядов угодили в летную
столовую, угол снесли начисто, и на этом снаряды кончились. Виновники,
пока столовую не восстановили, на "дембель" не попали. Только это уже
отдельная история.