Теперь о прыжках с парашютом.
1. Начало дня.
Рано утром загрузились в Валерину машину и поехали в Енакиево. Нашли там
проходную ЕМЗ, местный досааф и встретились с остальными. Тем временем
просьбы Мишки, узнавшего знакомые места, отвезти его к бабушке Вале,
становились все настойчивее. Мы подумали, что в принципе это удачное
решение, и быстренько забросили его к обалдевшему дедушке Славику
(бабушка Валя только уехала на работу). В-общем, Мишка остался у них
строить забор, а Леша, которого мы брали с собой с целью присмотреть за
Мишкой, остался не у дел и решил, несмотря на похмельное состояние,
послушать наш инструктаж в досаафе.

2. Теоретическая подготовка.
Собралось нас человек 30-35. Вначале заполняли какие-то анкеты и
заявления о снятии ответственности. Потом инструктор подробно
рассказывал об устройстве парашюта, обо всех фазах прыжка, расчете
скорости, приземлении, о нештатных ситуациях и выходах из них. Очень
толково рассказал, надо признать.
Поняв, что умереть практически невозможно, я слегка успокоилась.
Главное, все делать так как тебе говорят, а не так как ты видел по
телевизору. Очень многие вещи для меня оказались откровением: и то, что
скорость приземления (и безопасность тоже) на двух парашютах такая же,
как на одном, и то, что 1 км — это всего лишь 23 секунды свободного
падения, и то, как сложно напрячь ноги в подвешенном состоянии, и зачем
выдыхать весь воздух перед ударом или аварией, и то, что у высоких и
тяжелых людей вероятность травм намного выше, и как вести себя при
приземлении на воду, крышу, деревья, провода, кладбище, и даже то, что
парашютом, оказывается, можно управлять! Словом, полезный был
инструктаж, без запугивания, но с кучей советов по выживанию.

3. Практическая подготовка.
После обеденного перерыва мы длинной кавалькадой иномарок, возглавляемой
стареньким пузатеньким автобусом, медленно и печально потащились на
аэродром. Ощущение обреченности стало еще более гнетущим, когда
проезжали мимо кладбища, про правила приземления на которое нам только
что рассказали. На аэродроме все оживились. Нас разбили на три подгруппы
по 10-11 человек, и началась муштра. Я пожалела о тех двух последних
бутербродах, которые пришлось съесть, чтоб не выбрасывать.
Вначале тренировали прыжки с полуметра, затем с метра, потом желающие
могли прыгнуть с двух. Тяжелее всего дается умение держать ноги идеально
вместе — они так и норовят разъехаться. Когда ты прыгаешь в песок, это
не так страшно, а вот на неровной твердой поверхности это чревато
травмами. Учили прыгать боком, спиной, группироваться, кувыркаться, не
смотреть под ноги.
Затем была тренировка в подвесных системах. Мы сначала дружно похохотали
над муштрой предыдущей болтающейся группы, а когда подвесили нас,
оказалось почему-то совсем не до смеха... Именно сейчас нам доводили до
автоматизма все действия. Мне теперь еще не раз будет сниться: "Пошел.
Есть пошел. 501, 502, 503, кольцо, 504, 505, купол. Осмотреться.
Расчековать рыжую. Развернуться к зоне высадки. Поворот вправо/влево.
Ускорение. Замедление. Приземление." И нештатка тоже: "Нет купола. Купол
поврежден. Сближаетесь с другим парашютистом. Залетаете в стропы
парашютиста. Летите на препятствие поперек курса. Летите на препятствие
вдоль курса. Приземляемся на деревья. Что-то здесь не так."
Немного страшно выглядело, когда после команды "Приземляемся"
инструкторы били снизу по ногам с целью проверить напряжение. Но на
самом деле это оказалось совсем не больно, просто неприятно.
Кстати, весь этот день нас снимал 12 канал, наверное, готовили какую-то
передачу о парашютном спорте. Так что может, покажут кого-то из нас,
болтающегося в системе.
Из нашей подгруппы одну девчонку отстранили от прыжков из-за
"несерьезного отношения и неадекватной реакции на команды", хотя,
по-моему, дело было в ее слабой физической форме. Сколько отсеяли из
других подгрупп, не знаю. В-общем, после этих подвесок земля кажется
раем и уже никуда особо не хочется.
И в заключение была репетиция поведения в самолете. Выстраивают нас в
шеренгу по весу. Самый легкий заходит в самолет первым, прыгает
последним. 12 парашютистов выпускающий разбивает на 2-3 круга. Еще раз
прорепетировали прыжки и заученное "501,502,503..." Причем тренировка
была в настоящем самолете, только стоящем на земле и слегда разобранном.
Изучили жесты, которыми обмениваются в самолете, когда гудит двигатель.
В процессе тренировки Лешка решил прыгать вместе с нами, несмотря на
похмелье и солидную одежду. Чего ж, говорит, столько уже отмучился и
после этого не прыгнуть!

4. Ожидание старта.
Далее последовало томительное ожидание, пока стихнет ветер до положенных
5 м/с. Кто-то отдыхал после муштры, кто-то проходил медосмотр, кто-то
гонял в футбол, кто-то наблюдал за планером, который явно радовался
ветру.

5. Старт.
Через два часа на старт вывели первую подгруппу, натянули на них
парашюты, запаски, шлемы, и они беспомощно повалились на землю, где
позагорали еще минут 15-20, пока ветер снова угомонился. Затем завели их
в самолет, тот взлетел, а мы, затаив дыхание и задрав головы, наблюдали
прыжки первенцев.
Я немного волновалась за Лешу (не Настоящего, а Котляревского), который
был среди первой подгруппы, так как у него большой вес, а идея подарить
ему на день рожденья прыжок была все-таки моя. Но вроде все приземлились
удачно, и вывели на старт нашу подгруппу. (Кстати, сегодня видела Лешу,
и он рассказал, что у него два дня болела э... нижняя часть спины,
хромал на одну ногу, и в жизни он больше на такую авантюру не
согласится) В процессе одевания парашюта я поняла, что отступить уже не
смогу и впервые ощутила дрожь в коленях. Так как меня одели первой,
пришлось париться с этой тяжестью дольше всех. Вес этой беды сравним с
весом рюкзака, который я носила в горах, но лямки очень неудобные, так
что следы на плечах у меня остались на память по сей день.
Когда нас построили и повели в самолет, ощутился второй прилив страха, и
как потом оказалось, не только у меня. Мы сели, дверь закрыли, нас
пристегнули к тросам, и все заполнилось шумом и вибрацией. Вдруг
выпускающий что-то говорит пилоту, распахивает дверь и выталкивает
первого парашютиста. Увидев наши обалдевшие лица, он объяснил, что у
парня раскрылась запаска, и прыгнет он теперь со с следующим вылетом.
После этого самолет взлетел, и я уткнулась в иллюминатор, часто дыша от
волнения.

6. Прыжок.
После сигнала пилота выпускающий открыл дверь и показал подготовиться.
Димке, как первому прыгающему, пришлось дольше всех стоять в открытых
дверях, ожидая второго сигнала и наблюдая за проплывающими полями и
посадками. Говорит, что было очень интересно, только выпускающий
периодически подбивал его ногу ближе к отполированному краю двери. Я,
глядя на эту картину, твердила что-то типа "Димочка, только не умирай".
Наконец раздался сигнал пилота, Димку хлопнули по плечу и он скрылся. За
ним Валерка и кто-то еще. Дверь закрыли. Самолет зашел на следующий
круг, снова открыли дверь, и нам показали подготовиться. Мы встали,
держась двумя руками за свои кольца. Первый прыгнул Леша, потом я, потом
еще девушка.
После прыжка в бездну сразу исчез гул самолета, остался только свист
ветра. Меня не развернуло, я нормально падала ногами вниз, быстренько
считая "501,502..". Но вот когда с двух попыток не хватило сил выдернуть
кольцо до конца, накатила паника, и со словами "Ну его все к черту!" я
взялась за кольцо запаски. Но тут, похоже, сработало автоматическое
раскрытие основного парашюта, про которое я напрочь забыла. Никакого
рывка не было, меня просто аккуратно и быстро подвесило в пустоте.
Посмотреть на купол, даже повернуть голову не получилось из-за дурацкого
шлема, уперевшегося в ранец и лямки. Это уже вечером я вспомнила, что
надо было подтянуться на лямках и прогнуться назад.
Ладно, попробовала развернуться вправо-влево — получилось, усесться в
ситеме не удалось, рассмотреть зону высадки не удалось, но я оставила
это на потом и стала наслаждаться полетом. В последний момент вспомнила
о расчековке рыжей, успела за секунду до срабатывания прибора "тррррр,
чик". Вспомнив, что прибор должен был сработать на высоте 300м,
поразворачивалась в поисках зоны высадки, которая оказалась совсем в
другом направлении. По крайней мере, узнала, в какую сторону потом
топать.
Затем пришлось уклоняться влево от посадки, затем ускоряться, чтобы
перелететь дорогу. Прямо передо мной парашютист упал на шлаковую дорогу,
и я содрогнулась, думая, что это Лешка. На самом деле это был Валера. Мы
хоть и были в разных кругах, я почти догнала его из-за невыдернутого
вначале кольца. Как потом выяснилось, у Валерки был небогатый выбор
приземления: посадка или дорога, от деревьев он уклонился, а от дороги
не смог, но отделался лишь содранными локтями. По-моему, это только
благодаря его лучшему умению прыгать и группироваться, проявившемуся еще
на тренировке.
В-общем, занесло меня на
свежевспаханное поле. За пару метров до земли сгибаю и напрягаю ноги как
положено, чувствую удар и радуюсь мягкой посадке. Радость от того, что
смогла удержаться на ногах, была недолгой, потому что через секунду меня
рвануло вперед, распластало по земле и потащило вперед. Из-за шлема я не
могла поднять голову и рассмотреть, какие стропы нижние. Поэтому тянула
те, что попадались под руку, штуки по 4 на каждую руку, и так я
бороздила еще несколько метров. Потом вроде бы остановилась, переложила
все стропы в одну руку, а другой расстегнула замучавший шлем. Первое,
что я увидела, отбросив шлем, это был вновь распахнувшийся купол, тут же
вырвавший из руки стропы и потащивший меня дальше по пахоте. Я уже почти
смирилась, подумав, что когда-нибудь какие-нибудь деревья все же его
остановят, но тут подбежали мальчишки из досаафа, погасили купол,
подняли меня, запихнули этого монстра в сумку и утащили к зоне высадки.
А я подождала Димку и Лешку, которые, как оказалось, тоже побороздили
пахоту, но справились сами. И мы вместе побрели к зоне высадки, радостно
обмениваясь впечатлениями, вопреки всем правилам пересекая взлетную
полосу по диагонали, даже не заметив ее.
О росписи в журнале приземления мы вспомнили только на следующий день,
когда эмоции немного поутихли. А тогда мы залечили Валеркины раны,
понаблюдали еще за прыжками спортсменов, и поехали, посигналив всем на
прощанье "Шахтер-чемпион".
На следующий день все мышцы болели, особенно больно было смеяться и
ходить по ступенькам. Зато когда вечером я, разговаривая по телефону,
уселась на кресло, которого не было, автоматом сгруппировалась и пошла
на перекат, даже не прерывая разговор. Вот что значит тренировка!
В-общем, ребята, всем рекомендую попробовать, хотя бы один раз! Даже
если не очень понравится, голову прочистит очень здорово. После прыжка
еще два дня ни о чем думать не можешь кроме прыжка. И еще мне очень
понравилось преодолевать свой страх. Как будто на другой внутренний
уровень выходишь. Круто, одним словом!
Хочу еще раз прыгнуть. Кто созрел, присоединяйтесь.

Начало 90-х, элитная гимназия, контингент — дети новых русских. Вовочка переведен из другой школы и первый раз пришел в класс. Вовочка одет очень скромно и ведет себя тихо.
Пожилая учительница спрашивает: Вовочка, расскажи о себе и родителях.
Ну, живем мы вдвоем с отцом. Он говорит, что в жизни главное — следовать Ленинским заветам.
Учительница, удивленно: Вовочка, ты ничего не путаешь?
— Нет, у отца над кроватью даже портрет Ленина висит.
— А какие же заветы Ленина ты знаешь?
— Отец говорит, что главных заветов 3: работать в Кремле, жить в Горках и ездить на Роллс-Ройсе.

Историями об иностранных магазинах с "неприличными" названиями
навеяло...
Помните, несколько месяцев назад тут много говорили о разных фамилиях.
Вспомнили тогда и иностранцев с именами Хуяк и Нахер....
Приехав в Россию, эти невольные страдальцы очень быстро ориентируются
и имя свое подправляют. Первый становится Куяком, а второй — Натером.
А известная нам с детства Пеппи Длинный Чулок тоже носила в оригинале
не совсем благозвучное имя — Пипи.
Но это в России. А что если такой приезжает куда-нибудь в Америку?
Так и носит он свое имя на радость русским иммигрантам. Был у нас на
факультете один такой китаец с (вполне нормальным китайским) именем
Хуй. Радовались мы как дети малые, особенно в первый раз, когда он
представлялся — "Привет, я — Хуй". Я еще тогда звонил своему другу в
другой штат, он меня сразу осадил — "Ну и что", — говорит, — "у нас тут
целых два Хуя. Причем один носит красивую звучную фамилию — Ло."
После столь длинной предыстории последует весьма короткая история.
Тем, кто не знаком близко с китайскими студентами, напомню, что
подчинение "старшему брату" у них буквально "в крови", ну воспитали
их так в Китае.
Ну так, сидим мы в компьютерном классе, второй час мучаем какую-то
программу. Заходит еще один русский — наш приятель.
— Ну как успехи?
— Счас проверим, я только что очередную ошибку нашел..
....
... запускаю...
....
... показывает результат — не то: -(...
.....
— Работает?
— (громко) Хуй!
Тут этот китаец вскакивает, бежит через всю комнату к нам, становится
по стойке "смирно"....
— Yes?

Было даже немного неудобно: -)

История совсем не смешная, скорее просто "ирония судьбы".
В одном провинциальном городке жил-был студент Ваня.
Дело было во времена далеко застойные (70-е годы), Ваня с другими
студентами педфака хлестал алкоголь, а потом втихаря стучал на друзей в
комитет комсомола и в первый отдел: кто с кем пьет, кто с кем живет, кто
что говорит нехорошего.
Рано или поздно тайное становится явным: Ваню вычислили и решили
устроить ему темную.
Подкараулили у общежития, когда уже программа "Время" началась
(22 часа по местному времени), да он не один оказался, а с девушкой.
Представьте себе ситуацию: полдюжины молодцов с нехилыми кулаками,
разящие округу парами пива, и маленький такой шибзик-очкарик с
девушкой... девушка, кстати, даже очень ничего...
В общем, инициатор разборки демонстративно засучил рукав и сказал:
— Ваня, надо разобраться.
Ваня развернулся на 180 градусов и побежал. На бегу он лихо перепрыгнул
метровый забор — как будто через кирпич шагнул.
Девушка офигела, народ тоже.
Главный забияка смущенно пробасил:
— Девушка... время темное, можно мы вас домой проводим?
Девушка не возражала. Так и познакомились. И поженились потом с
забиякой.
Но это потом, а на следующий день весь педфак знал о том, что произошло
с Ваней. Люди в открытую над ним подтрунивали: ну вот, зачет по физре он
сдать не может, а метровый забор перепрыгнуть — раз плюнуть. Тебе б,
Ваня, в цирке, работать!

Кстати, Ваня, педагогом так ни разу и не проработал. Говорят, сейчас
вправду в местном цирке работает.

История про сопромат

Год 1981, учеба в славном УАИ, второй курс, начало февраля. Только что
благополучно сдан экзамен по сопромату и начинаются законные зимние
каникулы. На следующий день – вперед, развлекаться в столицу!: ) Не
подумайте чего – просто родня у меня на Украине, а туда обычно попадал я
через Москву самолетом, а оттуда до Днепропетровска поездом. Это сейчас
самолет в некотором роде роскошь, а тогда вполне доступное даже студенту
средство перемещения в пространстве. Ну и звало и манило некоторое
количество одноклассников, поступивших в Москву, и как бы учившихся там
в разных продвинутых институтах.
Один из моих друганов, Хамит, в дальнейшем «старик Хэм» или просто Хэм,
умный и сообразительный перец, поступивший без проблем в Керосинку или в
просторечии МИНХиГП им. Губкина, за полтора года «учебы» настолько,
по-видимому, расслабился, что когда я ввалился к нему в комнату на
шестнадцатом этаже общаги, где-то в районе Беляево, был смурной и злой
на весь мир. На естественный вопрос, что за дела, поведал, что в
очередной (четвертый) раз не сдал сопромат, что завтра ему дается
последняя попытка, и что в случае неудачи светят ему сапоги и славная
Советская армия. А тогда с этим дело было весьма строго, особенно
проблемно было студентам, вылетавшим из московских вузов. Соседи по
комнате, веселые уроженцы Феодосии, два Шурика, подтвердили, что да,
беда, как-то надо решать проблему и тут же ломанулись в магазин. Короче,
к четырем вечера, в комнате сидело уже челов 10 местных студентов (в
т.ч. один негр и один вьетнамец), и штуки три девок, явно найденных в
окрестностях студгородка. Если думаете, что все обсуждали хэмовы беды,
то глубоко заблуждаетесь, ибо половина была такими же расп…ями, с такими
же проблемами, только относилась к ним попроще. Только где-то в
двенадцатом часу, когда все было выпито, народ вспомнил, что блин завтра
же снова пересдачи, надо бы как-то реагировать и разбрелся по своим
нычкам, кто с девками, кто с… ну не важно: ). И тут пьяный Хэм предлагает
не менее пьяному мне, а давай, Игореха, сдай за меня экзамен завтра,
типа ты же только что его в Уфе сдал, какие проблемы? Я ессно охренел,
ты чего, Хэм, спятил, ты позавчера сдавал, а завтра с твоей фамилией
другой перец полезет сдавать, да вмиг вычислят, а хуже будет только
тебе. Ну давай, говорит, твою фотку в зачетку вклеим… Ну умник, где ж я
фотку в спальном районе в двенадцать ночи найду и печать институтскую
сверху, давай лучше я тебя «натаскаю»… Ну давай… Хрен там, уснули через
пятнадцать минут как суслики…
В шесть часов побудка – так принято, ибо не успеть к 8.30 все дела
сделать и доехать до Керосинки. Побудку, надо сказать, я наблюдал весьма
оригинальную. Над одним из Шуриков висела обычная книжная полка, а на
ней стоял не менее обычный, всегда включенный однопрограммный динамик и
его шнур еле-еле доставал до розетки, так что динамик стоял на краю
полки, а шнурок был внатяг. Дальше догадываетесь… Ну так вот – в шесть
начинал играть гимн СССР, народ начинал ворочаться и Шурик тоже, задевал
рукой за шнур, приемник падал на Шурика, начинались матюги, ну и не
встать после этого было никак нельзя. Ессно, Хэм — полный ноль перед
сопроматом и снова начинает базар по меня и экзамен. А мне тоже
нехорошо, физически, но видя напряги другана, сдаюсь, поехали. Как с
зачеткой быть, с преподом, даже не думали, плюнули и поехали. А надо
сказать, что Хэм – ортодоксальный татарин, чернявый, да еще на фотке
бритый под ноль (сам брил перед его отъездом в Москву), вылитый зек, да
еще смурной. Я тоже не блондин, но похожести никакой не наблюдалось: (.
Короче, поехали, насколько помню, автобус 108 до м. Беляево (если ошибся
– давно было), ну духан в автобусе был соответствующий... Прибыли в
Керосинку, снова вопрос – а как, собсно...? Ну ладно, Хэм в деканат за
направлением (последним), приносит, вкладываем его в зачетку, но не туда
где фотка, а на страничку с экзаменом, т. е на 3 странички правее от
фотки, это важно: ). Я заруливаю в искомую аудиторию, а Хэм в свободную
аудиторию напротив...
Несмотря на серьезность момента, мне доставило большое удовольствие
лицезреть вытянувшиеся физии и квадратные, насколько это возможно после
вечерних посиделок, глазки некоторых товарищей. Понять их можно –
приехал кекс из Уфы, пил с ними водку накануне, и какого хера теперь он
делает на ИХ экзамене???: ) Я же сую зачетку в общую стопку, беру билет,
профессор на меня даже не посмотрел, спросил фамилию, записал номер
билета и я свалил за парту. Профессор, если не изменяет память, имел
странную фамилию – Сердий, имя-отчество я так никогда и не узнал.
Выпускники Керосинки начала 80-х должны его помнить – характерная
бородка клинышком, очки, маленький росточком, но пузатенький –
классический московский препод. Просидел около часа, сопромат предмет
обширный и программы в Уфе и Москве отличались существенно, первый
вопрос – без проблем, ибо свежи воспоминания пятидневной давности,
второй вызвал некоторые напряги, а третий «мы еще не проходили», в общем
моя хорошая память и некоторое количество познаний в общей физике
позволили профессору поставить мне законный трояк с назидательным
ворчанием себе под нос, что-то вроде «можете ведь, суки, когда
припрет... ». Наступил самый ответственный момент... Проф берет зачетку,
которую я ему услужливо подсунул открытой на первом семестре второго
курса, ставит трояк в нее и в ведомость и видно, что хочет
поинтересоваться, а каковы успехи этого урода на первом курсе... листает
зачетку в обратном направлении, ну думаю, пипец старику Хэму, до фотки
одна страничка, думаю если перевернет ее, хватаю ее и быстро съе...сь
из аудитории, а там будь, что будет. Но свершилось чудо, он ее
захлопнул, отдал мне, типа вали отсюда, урод, и больше не попадайся мне
:)...
Когда я впорхнул в аудиторию напротив, Хэм угрюмо смотрел с высоты 7
этажа на Ленинский проспект, а на доске, которая была вначале, по-моему,
чистая, красовались нарисованные мелом картины, наверное, из жизни Хэма,
достойные Дали и Босха, запомнился трехголовый кошак, несколько
непристойных фрагментов, цитаты из Швейка и Химэна, короче перенервничал
парень в полный рост... Ну, радость была ессно неописуемой, и с 12 дня и
до Курского вокзала мы прошлись ПЕШКОМ по всем открытым кабакам
(напомню, год 81, количество кабаков на единицу площади столицы
составляло 1% от нынешнего) и в поезд я садился уже «непомнюкак»...

Когда я вернулся в Москву после Днепра через неделю веселого украинского
оттяга, Хэм выглядел гораздо свежее, сразу прикупили билеты на самолет
на Уфу на 23.30 и поехали гулять по городу, затариться продуктами (81
год!), подарками домой. На вопрос, а когда нужно в Домодедово быть,
чтобы без проблем улететь, Хэм сказал, что все ништяк, не надо никакого
Домодедова, регистрация всех самолетов на Уфу делается на Аэровокзале, а
оттуда автобус прямо к трапу в Домодедово. Я уже слышал про такой
сервис, поэтому спорить не стал. Приехали на Ленинградку часов в шесть
вечера, пошли в кафешку на втором этаже аэровокзала, взяли немножко
коньячку (могли все-таки студенты тогда себе позволить), мороженого и с
удовольствием посидели. Где-то в районе девяти вечера я пожелал узнать
из какой секции регистрация, на что Хэм сказал, что еще рано, скоро сами
объявят, через полчаса я начал уже беспокоиться и мы пошли искать нужную
секцию. Какой же был жестокий облом, когда выяснилось, что нужно ехать
на регистрацию именно в Домодедово, а время уже 21.45, а регистрация
заканчивается в 23.00. Реально туда можно было попасть только на тачке,
а у меня в кармане оставалась только пятерка и у Хэма трояк, а таксюги
просили минимум двадцатник (охренительные деньги по тем временам), да
еще дождаться попутчиков. А законный автобус ехал законные час-двадцать,
т. е. я не успевал всяко, да еще очередь на него отстоять надо было, в
текущий автобус я уже не попадал. Короче, дождались пока кондуктор всех
обилетила и свалила, дали водиле пятерку, загрузили барахло (надо
сказать, что у меня была здоровенная сумка на 15 кг лимонов и апельсинов
себе и хэмовой родне, еще 3 сумки и кукла сетрице), сказали «жми
родимый», распрощались с Хэмом, я ессно высказал, все что о нем думал,
он сказал, что все это правда, а автобус стартанул. Многие прекрасно
знают маршрут от аэровокзала до Домодедова, а также, что движение и
пробки тогда в Москве были немногим меньше нышешних. Но, поверьте,
господа, автобус доехал до Домодедова за 55 мин, цифра точная ибо я
только и делал, что смотрел на часы. Но увы мне! когда я со своим
скарбом подлетел в 23.00 к нужной секции, на табло уже опадали буквы
У Ф А, и мне было сказано, что, парень, все самолет уже того, ну попробуй
на посадку. Там тоже облом, ибо мой билет уже был продан... Короче,
перспектива, в кармане трояк, просроченный билет, куча барахла,
мобильника нет: )), грустно поперся к админу аэропорта узнавать, что
делать в таких случаях... Не зная повезло или нет, скорее все-таки
повезло, когда она мне сказала, что есть один билет на этот же рейс, но
завтра, через сутки. Заимел я этот билет почему-то бесплатно, просто
вернув просроченный (во были времена!) и потащился искать свободное
место. Тогда Домодедово был еще не нынешний красавец, а так, чуть выше
среднего. В общем, сутки я просидел на своем барахле, изредка бегая в
сортир и совмещая рискованные отлучки от барахла поеданием холодной
курицы и питием фанты из автоматов (о, это была лучшая часть
моей суточной отсидки, напоминаю: 81 год, фанта – это европа!). Когда же
пришло время топать на регистрацию, выяснилось, что у меня перевес
багажа, и что оставшихся бабок уже не хватает его оплатить. Хорошо, что
тетя на весах вошла в мое положение и простила неоплаченные лишние 9 кг.
В самолет я садился уже без денег. В Уфу прилетел в 3.30 по местному,
возник вопрос, а как домой без денег? Пришлось расковырять блок «Явы»,
который вез товарищам, извлечь пачку и продать ее какому-то мужику,
торчащему на ночной остановке в ожидания первого автобуса на город. Ну,
дальнейшее все стандартно, приехав домой, сутки я только спал и в
промежутках хавал все что было дома.
Вот такие веселые времена были, господа!

Игорь AKA orange

История на тему: "Откуда берутся менты".
Один мой одноклассник в бытность свою студентом (сейчас Саша — майор
милиции) как-то раз прибился к компании заядлых байдарочников и поперся
с ними куда-то в Карелию сплавляться. Так вот, плывут они в байде-двойке
(Саша сзади пассажиром — грести пока не умеет) и вдруг передний слышит
сзади такой чувственный монолог:
— Ой, ребята, бобер!!! Первый раз в жизни вижу бобра!!! Дайте мне
весло — я его іБНУ!!!

Из историй Плюшкина...

Было это очень давно, когда я учился в Ленинградском институте инженеров
железнодорожного транспорта. Вы, наверное, ждете, что я напишу славного?
Фиг вам — это уже дурной вкус!
И был у ЛИИЖТА свой поезд "Ленинград-Москва", под номером 25 и с
названием "Смена". Ну, естесственно, не совсем "свой", но проводниками
работали на нем студенты, и причем круглогодично! А не так как халявщики
из других Вузов — только летом!
И вот...

Тут я вынужден сделать маленькое техническое отступление.
На вагон вешается "маршрутная доска", ну, вы все видели -
"Москва-Ленинград", "Ленинград — Воркута" (не про нас сказано)
Так вот — вешая эту доску в Москве, пройдя по перону минут за 20 до
посадки, предположим "слева" в Питере вы могли приехать "справа", и что
бы снять эти доску приходилось слезать с "неперонной" стороны, бежать по
междупутью и, подпрыгивая, снимать ее. Жутко неудобно, особенно зимой.
Естесственно особо продвинутые проводники, если в Бологом поезд стоял с
"нужной" стороны, по перону прогулявшись, с комфортом снимали эту самую
доску.
Конец технического отступления.

Как то суровой декабрьской порой ехал я на хвостовом вагоне. Из Питера
он был 15 (все зайцы были мои), из Москвы соответсвенно 1 (тут уж насчет
зайцев приходилось сосать лапу). Встретив пассажиров, напоив их чаем и
уложив спать, я вопреки своему обычному поведению не пошел на
"проводницкие посиделки", а остался на своем вагоне. Посидел, попил чаю,
почитал, слегка вздремнул. А, вот и Бологое!
"Чего то скучно мне стало.." — подумалось. "А не присоединиться ли к
общему веселью" Интересно, где все собрались?
Но мне захотелось совместить приятное с полезным — пробегусь по перону!

И быстрее, и заодно маршрутную доску сниму! Благо стоим на "нужной"
стороне!
И хоть одет я был не по сезону, а по "самой проводницкой ночной форме"
решил пробежаться по снежку. Вы спросите, что это за "особая" форма?
Очень просто — шлепанцы на босу ногу, старые треники, и (высший шик!)
белая чайная куртка на голое тело.
Выбежав в таком прикиде на перон, захлопнув дверь и сняв доску, я
отправился по перону...
Второй вагон был закрыт... Ерунда!
Третий вагон был закрыт... Да я вообще в середину иду
Четвертый закрыт... пятый... шестой... Да похоже все собрались в
хвосте..
И ТУТ!!!
Поезд дернулся. Дернулся еще раз. И поехал.
Не-е-е-ет!!!
Я как раненный подранок заметался по платформе. Скорее в свой вагон!!
Нет!! Он уже не на платформе!! Скорее бегом на десятый — штабной!! Там в
Бологом должно быть всегда открыто!! Бум — хлопнуло невдалеке. Это
закрылась дверь штабного вагона, и он проехал мимо меня... Я даже увидел
спину проводника! Моего друга Вовы!
Я стоял на пустом заснеженном пероне в стоптанных шлепанцах, старых
трениках и в белой чайной куртке на голое тело, сжимая в руках
маршрутную доску. Конец декабря, на дворе минус 25, и я как памятник
опоздавшему пассажиру...

"А вот это уже провал",— подумал Штирлиц — "И главное наши ничего не
будут знать..."

Хотя в этот момент я не думал ни о наших, ни о ненаших, ни о
друзьях-проводниках, ни о пассажирах...

Я думал, что же дальше будет... Снежинки не падали, было очень холодно и
мокро (тапочки начали расползаться из за снега)

И ТУТ!!!

Нет не подумайте ничего такого — поезд за мной не вернулся, и я не
проснулся в своей кроватке. Я вспомнил!!

"Красная стрела" — вот эти волшебные слова! Этот поезд из Москвы уходит
позже "Смены", в Бологом мы почти вместе, а в Питере "Красная стрела"
приходит первым!!

Гдееее??!!! Где этот красный поезд! Вот!!! Напротив! Я спрыгнув с
платформы, и пролезши под составом, взабравшись на платформу оказался
перед "Красной стрелой"!

Вагон напротив меня был закрыт...
Я чуть не умер прямо на месте. Но собрав волю в кулак, начал барабанить
этим кулаком в дверь вагона...

... Коля был шофером в Афганистане, отцом троих детей, умеренно пьющим,
и наконец, как проводник на хорошем счету у начальства. И никогда, вы
слышите! никогда не терявшем сознание! Ни когда его машину подбили под
Кандагаром, ни когда на спор засадил 1.5 литра самогону, ни даже когда
жена сообщила, что ждет тройню.
Но все бывает впервые... В дальнейшем он оправдывался: "Ну представьте,
стоим в Бологое — слегка выпил — грамм триста, славно закусил — все
хорошо! "Зайцы" есть, ревизии нет! Вдруг стук в дверь! Ну думаю опять в
Бологом на поезд билет продали! Выхожу в тамбур! И вижу... Стоит какое
то чудище в белой курточке с железякой в руках и что то радостно
лопочет. Все! Тут я понял как выглядит белая горячка. И отрубился..."

Ну он то отрубился, а мне что делать?! Где??!! Где тут рядом открытая
дверь??!! Вон!! Через вагон!! Скорее-скорее, а то чую еще минуты три и
мне не быть отцом — яйца земерзнут напрочь!

Влетаю в открытую дверь, затем внутрь вагона. Фу-у-у!! Я спасен!

Кто-то на меня смотрит... Милейшая Светлана Петровна так описала кошмар
с ней случившийся:
"Ну представьте, стоим в Бологое — слегка выпила — грамм триста, славно
закусила — все хорошо! "Зайцы" есть, ревизии нет! (Чего то у них с Колей
начало одинаково.. Они не близнецы?) Запустила пассажира, стою около
титана наливаю чай и вспоминаю закрыла я дверь или нет?.." Как вдруг
сзади она услышала подозрительный шум... Обернувшись, она увидела зомби!
Белая шкура (это она так чайную куртку) накинута на красное тело (еще бы
не красное! -холод то какой), мохнатые ноги (ну треники, действительно
выглядели не очень) и копыта! (вот тут я не понял, видать все же
Светлана Петровна выпила поболее 300 грамм) А в руках дубина! И глаза
горят "аки огонь адский"!(ну это от счастья). Зомби оттолкнуло ее прочь
и прижалось к горячему титану.

"Все, — поняла Светлана Петровна, — будет жрать с чаем!"
Но тут зомби блаженно улыбнулось и неожиданно спросило: "Водка есть?"
(ну согреться ж мне надо было!)

И тут Светлана Петровна не выдержала: "Совсем уже эти алкаши охренили!
Ты че, урод, так вырядился! Я чуть весь вагон не обосрала! (фи, какие
слова, а выглядит как приличная женщина)" Она решила, что я обычный
алкаш, ищущий где бы хряпнуть.

"Бесплатно я те только угля в жопу напихать могу, урод... (дальше, как
пишут в книгах "непереводимая игра слов")", — это, судя по всему, так
приводила в порядок расстрепанные чувства Светлана Петровна.

"Мадам! — начал я свою прочувствованную речь, но закончить не успел!

"Ты кого "мадамой" обозвал, .... (ну тут вы поняли), пошел на...( тут вы
тоже поняли), пока я тебя... (и тут вы тоже поняли)"
Метнувшись в проводницкое купе, Светлана Петровна вылетела от туда с
топором! "Какая предусмотрительная женщина!", — успел я подумать.
"Пошел вон!! Чмо поганое! Вон!! Отседова!!"
Что??!! Снава на улицу — в снег??!! в холод??!! НЕТ!! Уж лучше смерть
под топором!!

На мое счастье в этот момент поезд тронулся, и мы поехали.

"Спасен!!!", — понял я.

Ну в дальнейшем я рассказал Светлане Петровне свою грустную историю -
она чуть не описалась от смеха. Хотя чо тут смешного! Так мало того -
она привела всех проводнилов, включая очнувшегося Колю, и я на бис
повторил эту историю 16 (шестнадцать) раз! И все "чуть не описались".

Меня конечно накормили, обпоили, спать уложили, по утру разбудили.

Свой поезд я ждал в "Красной стреле", но и тут я "стормозил".. Нет, что
бы ждать напротив своего вагона! Так я ждал в вагоне Светланы Петровны!
А он посередине! А мой первый! Когда пришел наш поезд, я, выбежав на
платформу, бодро побежал к своему вагону с маршрутной доской в руках. Вы
не видели вытянувшихся лиц моих друзей-проводников! Наверно решили, что
я глюк.

Вобщем история закончилась хорошо. Мои пассажиры ничего на заметили. Я
стал популярной личностью среди проводников, и даже ревизоров (что
кстати, мне не раз помогало при ревизии — "А это тот самый
проводник-снеговик!). девушки стали смотреть как на героя-полярника.
Единственным пострадавшим оказался Коля — он бросил пить...

Друг Плюшкина

Городская девочка первый раз приехала в деревню. Вышла погулять и встречает местного мальчика. Посмотрела на него и говорит:
— Фи! Какие у тебя грязные руки!
— Э-э! Ты еще мои ноги не видела!..

На автомобильном форуме про прохождение техосмотра:
Прошел официально со второго раза. В первый раз завернули:
1. Нет передних брызговиков.
2. Стоит резина 195х65, а надо по шильдику на средней стойке 195х60.
Летняя резина у меня 195х60, но в летнюю переодеваться еще рано. Поступил по-пролетарски. Лезвием от резака срезал цифру 5 с маркировки и приклеил суперклеем цифру 0, срезанную с другого места покрышки. Следы клея затер обувным кремом. Ребята-приемщики долго смотрели на колеса, по лицам было видно, что они понимают, что их, скажем, обманули, но как — не понимают. Талон получил и еще полдня меня перло как дурака.

Вовочка первый раз пошел в школу. Вся семья с нетерпением
ждет его возвращения. Наконец, он приходит:
-— Брехуны вы все! Аист меня принес, в капусте меня нашли...
Сказать, откуда я на свет появился?! Вот, а завтра еще узнаю,
как я туда попал!

Маленький Вовочка идет первый раз в первый класс. Мама и бабушка с нетерпением его ожидают.
Открывается дверь и воссторженный Вовочка:
— Сидите тут и не знаете, что пис@ка х@ем называется!!!

Давным давно в молодости работал я в некой фирме что занималась
недвижимостью и стройматериалами, работа не пыльная, что то вроде
референта низшего уровня, договорись, созвонись, узнай и прочее, не
богато, но мне как студенту заработка хватало. И случилось в какой то
момент "событие", у гендира объявился племянник. Ну под племянника
организовали отдел по работе с производителями и понеслось. Через месяц
наш шеф ходил мрачнее тучи, ибо бизнес хитрый, многое делается не по
правилам а по традиции, на доверии, а племянничек этот за месяц порушил
столько связей, что существование всей организации стало под вопросом.
Шеф быстро организовал новое юрлицо, по большому счету отдел своей
фирмы, с ихней бухгалтерией, складами, рабочими и прочим, стал там
гендиром, а племянника "повысил" в коммерческие директора этой фирмы. И
дал задачу – организовать подбор и закупку одежды и обуви для открытия
магазинов. Была у него мечта организовать сеть магазинчиков недорогой
одежды, а пока просто, рынок пощупать, руку набить. Схема дубовая, но
видимо был свой расчет. Меня и еще несколько "молодых" в эту фирму
определили. Все возмущены, кто то порывается уйти, но шеф лично пообещал
что он "присмотрит". Работаем. Несколько малюсеньких партий нашли,
выгоды ноль, но хоть что то. Прошло неверное месяца три. Племянник не
мешает, в основном он квасил по черному. Но дело идет, как вдруг
прибежал наш коммерческий с шальным взглядом и срочно требует оформить
платежку на "элитный конфискат" который он сторговал у кого то за
"небольшие" деньги. Уж не знаю куда шеф смотрел, и как его уговаривали,
но платежку он подписал и деньги ушли. Через неделю привозят два камаза
одежды. Поехал на склад смотреть. Боже мой, гнилье, вся хабе просто в
руках рассыпается, по тюкам кое как сложено, грязное, строчки кривые. В
общем такое да же на рынке не продается, это чистой воды списанные вещи.
Племянник подмахивает накладную и горда отбирает образцы. К шефу я с ним
не поехал, сослался на температуру и свинтил домой. Что творилось в
офисе мне потом рассказывали, мат стоял такой что охрана прибегала.
Делать нечего, сунулся я с образцами по магазинам и мелким оптовикам,
так на меня как на идиота смотрят. Шеф в пятницу позвал меня на
неформальный разговор. Когда пришел вечером к нему он уже поддатый
сильно, налил мне коньяка и спросил что делать будем. Отнекиваюсь, мол
не моего ума дело, есть и поумнее и поопытней люди. Шеф уже никакой, про
племянника только матом выражается. Ляпнул я ему что мол если не
продать, то можно по детдомам и всяким соцорганизациям раздать, дескать
помощь, еще пару статеек в газетках заказать, фирме реклама, все равно
уже в убытке. Загорелся он весь, просиял. На следующей недели поехали в
первый детдом, с которым сговорились. Газельку нагрузили детскими
вещами, и вообще маломером что отбирал лично я дня три из всего этого
дерьма. Приехали, шеф гордо показывает свое богатство, спрашивает куда
разгружать, журналист тут же стоит, уже коньячком разогретый, директор
детдома пакет с подарками теребит, детишки выстроены, все честь по
чести. Все было хорошо пока директор не подошел к тюкам и не сказал
единственной фразы: "Нам уже это привозили, вы простите, но понимаете,
это нам не подходит, мы не успеваем достать — рвется". Отдал пакет с
подарком и ушел. Что было дальше я не знаю, ибо было лето, институт я
закончил, пора было искать нормальную работу.

О детской непосредственности и чудесах словообразования.
Преамбула. Всем знакомы истории, когда иноязычное звучание вполне употребляемых слов звучит не просто смешно, а СМЕШНО для русского человека в силу многозначности или, что чаще некоего сходства с ненормативной лексикой.
Амбула. К сожалению без ненорматива не обойтись.
Однажды, шли мы с сестренкой и ее подружкой из школы домой. Я уже 3 года, как изучала инглиш, а у сестры с подружкой был первый урок немецкого. Впечатлений, естественно, море, как же — по забугорному учимся, новые впечатления, эмоции через край. Как обычно — первая тема — школьные принадлежности: книга, тетрадь, пенал, ручка и т.п. Из этого ряда именно "карандаш" в произношении вроде как "бляйштифт" или что-то подобное — вызвал наибольшее количество хихиканья. Этим неприличным словом девочки поделились со мной и хихикали всю дорогу. Наконец, подружка дошла до дома, попрощалась с нами и ушла.... Мы не успели проити и 15 метров, как распахнулась дверь, от звуковой волны практически оторвалась калитка, из которой семимильными шагами вылетела подружка и истошно воя исчезла вдали. Вслед за ней вылетел веник, потом подушка, и в заключении — кочерга, а следом показался старший брат. Просто так оставить это проишествие без внимания нельзя и поэтому мы поинтересовались, а что, собственно произошло? На что нам дрожащим от возмущения голосом брат подружки — сам ни разу ни ботаник поведал, что девочка, придя домой, решила проверить знание немецкого языка у брата и с присутствующим возрасту сарказмом задала вопрос

Шеф — новому сотруднику:
— Вот, возьмите веник и подметите вот здесь!
— Позвольте! Я ведь университет окончил!
— Ах так! Ну, тогда на первый раз я вам покажу как это делается.

Вертолет.

Первый курс института. Октябрь месяц. На полях созрел всякий разный
урожай. Вернее та его часть, которую не успели спиздить рачительные
колхозники и жадные горожане. Деканат решает, что для первокурсников
будет намного полезнее поторчать жопой вверх на колхозном поле, чем
грызть гранит науки. Завезли нас в совхоз, поселили в пионерлагере.
Ничего так лагерь. Даже корпуса есть пятиэтажные. Только это не про нас.
Нас поселили в барак. Уж не знаю откуда он там взялся, но это строение
реально напоминало порождение исправительной системы МВД. Только колючки
да вышек сторожевых не хватало. Длинный коридор и комнаты по обе
стороны. Жили по четыре человека в комнате. Тут же сформировались
четверки в соответствии с интересами и пристрастиями. Как-то сели мы
нашей компашкой после работы в картишки перекинуться. Играли на интерес
всякий разный. Один кон был сыгран на "вертолет". То есть проигравший
берет полотенце и ходит по тому длинному коридору, изображая злобный
геликоптер. Проиграл тогда один товарищ больших габаритов. Взял он
полотенце и "полетел" по коридору. А в одной комнате четыре чела
конкретно бухали. Один вышел своего ящера в сортир прогулять и увидел
пролетающий "вертолет". Морда лица у него прошла три стадии, которые
явно читались. Поначалу он видно подумал, что это к нему пришел мелкий
пушистый грызун, живущий в дупле. Явственно читалось в его взгляде, что
он бесповоротно решил завязать с зеленым змеем. Потом этот перец
приметил нас троих и понял, что тут одно из двух: или это коллективная
галлюцинация, или белочка пока его еще не нашла. Вторая его мысль без
сомнения была, что наш проигравший камрад допился до синих огурцов и
сейчас гоняет чертей по бараку полотенцем. Страдалец разумно, насколько
это было в его силах, предположил, что может попасть под горячую руку
неслабых размеров. Бежать было некуда и он попытался изобразить из себя
интерьер барака, типа картины на стене. Хамелеон умер бы от зависти,
видя его попытки принять покровительственную окраску. Однако, тот факт,
что мы спокойно шли за "вертолетом", как-то не вязался с версией о
буйном помешательстве. Не преуспев в попытках осознать текущую
реальность, бедняга вдохнул в себя воздуха и, икнув, прохрипел:
"Ты эта... Чего?" Пролетающий мимо "вертолет" на миг перестал
"газовать двигателем" и так буднично ответил: "Да в карты проиграл.
Теперь я вертолет. Ладно, я полетел, а то отыгрываться пора!" Нетрезвый
товарищ отлип от стены: "А... в карты... а я-то думал.." По лицу его
растекалась блаженная улыбка облегчения, когда он уже без страха
смотрел в спину улетающего вдаль "вертолета".