В этом году я заканчиваю ГУУ кто не знает, это Государственный Университет Управления ВУЗ весьма престижный...

Для студентов, живущих в общежитии, еда занимает особое место в сердце,но, к сожалению, гораздо реже в желудках. Поэтому разговор, шедший в тоутро, ничем не отличался от сотни других разговоров на тему еды:— А вот хорошо бы сейчас чего-нибудь захавать, — мечтательно сказал он,и потянулся, зевнув.— Да, например курочки, запеченой в духовке, у меня мама ее готовитфаршированной грибами и гречкой, — охотно подхватила я.На мгновение мы задумались, и видение куриной тушки с поджаристойкорочкой, окруженной пропитавшейся ее соком гречкой, в котороймаслянисто поблескивали кусочки грибов, наполнило желудок урчанием, арот слюной.— Даа, — протянул он неопределенно, — гречка — хорошая каша. Вкусная.— Да ну, не люблю ее, могу есть только с мясом и подливкой мясной, -сморщила нос я. Это было правдой, гречку с молоком, гречку саму по себея никогда не могла в себя запихнуть. Правда полгода на вынужденной диетезаставили меня не то чтобы пересмотреть свои взгляды, но болееблагосклонно отнестись к любой пище, способной утолить мой голод и неотправить в больницу.— Ничего ты не понимаешь, — снисходительно поведали мне, — гречку простонадо уметь правильно готовить. Гречку надо есть с медом. Кстати, у меняесть мед!Намек было практически невозможно проигнорировать, и во мне загорелосьжелание показать себя хорошей хозяйкой. Где-то в голове билась мысль пропуть к сердцу мужчины и его желудок. Была всего лишь одна проблема.Готовить я не умела.Нет, не то чтобы совсем не умела. Я могла пожарить картошку с луком ияичницу. К сожалению, в качестве соуса ни к одному из них мед особо неподходил. Я тяжело вздохнула:— Нет, я конечно могла бы сварить гречку, но у меня кастрюли нет...На тот момент у меня было мало жизненного опыта: теперь я знаю — это нето что не является отмазкой, но и каким-то волшебным образом необходимаявещь отыскивается в три секунды. Кастрюля была отнята у соседа, которогоза это обещали покормить вкусным и полезным продуктом. Гречка была, водыхоть завались, причин откладывать готовку не было.Вообще я склонна относить себя к сообразительным девушкам, но в тот деньу меня отказали и логика и разум. Единственное, что я знала о варке каши— это рассказ Носова "Мишкина каша", где двое ребятишек варили кашу, иим постоянно не хватало воды. Вывод очевиден, решила я для себя, надоналить побольше воды!Дальнейший процесс казался мне легким и приятным. Я ставлю кашу наогонь, прихожу пару раз помешиваю, вода выкипает, я приношу кастрюлю вкомнату, раскладываю кашу по тарелкам, в тарелки кладется мед, и мы вседружно наслаждаемся кулинарным изыском, а потом я принимаю похвалы.Первый этап прошел именно так как я себе и представляла — кастрюля былаводружена на плиту, я дождалась закипания, помешала и села ждатьготовности каши. Содержимое кастрюли булькало весело. Так прошло 30минут — оно продолжало булькать. Я подошла помешать. На вид кашаказалась вполне готовой, но в ней было слишком много воды. Выкипит,решила я, впитывать она больше не может — осталось только выкипеть.Кастрюля продолжала булькать весьма задорно, как будто была со мнойполностью согласна, мол, выкиплю конечно, куда денусь. Я продолжиланести свою вахту у плиты. Еще через полчаса булькание сменилось звуком,который больше напоминал чавкание и причмокивание. Тут я уже слегказаволновалась и решила ее помешать. Когда я вытащила ложку, на нейналипло некоторое количество каши, и с огорчением, я вынуждена былаконстантировать, что на аккуратные ядрышки, которые получались у мамы,мое творение не похоже. "Размазня!" — всплыло из уголков моей памятидетсадовское слово. "Ну точно, и как же я сразу не догадалась, — моелицо просветлело и на душе стало легко, — у меня получается именноразмазня, тоже отличная каша, в детстве ели и ничего. Пусть толькопокипит еще немного, а то воды много".Подержав кастрюлю с кашей на огне еще полчаса, я решила в последний разпомешать кашу и нести ее на стол. Тем более что у меня уже неоднократноспрашивали об обещанном обеде. Мдаа.. Содержимое кастрюли уже нечавкало, оно издавало громкие хлюпы, похожие на те, с какими болотозатягивает тяжелые предметы. Оно даже постанывало как-будто, честноеслово. С некоторой опаской я опустила ложку в сероватую субстанцию.Мешать было тяжело, вытаскивать ложку тоже. "Один фиг ей же инакладывать", — подумала я. Бывает, что с какого-то момента перестаешьотдавать себе отчет в своих действиях. Ничем иным объяснить то, что я невылила массу в раковину, а понесла ее на стол, нельзя.Вначале он просто молчал, задумчиво глядя в кастрюлю и пытаясь вытащитьложку. Попытка удалась, и трясина, неохотно чавкнув, отпустила своюжертву. Потом заговорил:— Это что?— К-каша, — я начала несколько заикаться, — но она немного переварилась,но ведь с медом есть, какая разница..Подозрительно осмотрев содержимое на ложке, он повернул ее вниз дном.Моя кашка даже не шелохнулась. Тогда он высунул язык и кончикомосторожно попробовал кашу на вкус, потом сморщился. По нему было видно,что он не против сплюнуть, но пол только вчера мыли:— Угу-у, — как-то неопределенно протянул он, — а почему несоленая?— Так ведь с медом же, — уже тверже возразила я, — зачем сладкое солить.— Ммммм, ты знаешь, я наверное пожалуй ее не очень хочу..Попытки скормить кашу его вечно голодным соседям не увенчались успехом,впрочем моим соседкам тоже. Собственно, ее вообще никому не удалосьскормить, потому что по мере остывания субстанция зацементировалась.Вместе с ложкой. За ложку легко можно было поднять кастрюлю вместе ссодержимым. Отмывание кастрюли производилось при помощи долота длявыбивания кусков содержимого. По более позднему признанию моего будущегомужа, по вкусу она напоминала тот же цемент, а строительнаяпромышленность потеряла в моем лице незаменимого сотрудника.

Лекция по философии. Профессор пишет на доске:— Итак, аподиктическая этальность бытия интендирует феноменологическую редукцию, трансцендентную по отношению к означаемому субмодальному субъекту онтологического процесса... А теперь хочу послушать ваше мнение!Поворачивается к аудитории — все спят. Только один студент моргает мутными глазами.— Молодой человек, может, ВЫ хотели что-то сказать?— Да. Профессор, продолжайте, пожалуйста, мне двух минут не хватило.

Старенький профессор астрономии поднимается на кафедру в черном смокинге и белых тапочках:— Дорогие студенты, я не буду читать вам лекцию. Я пришел прощаться. В моей обсерватории сегодня остановились часы, которые шли без малого триста лет. Я уверен: наступил конец Света!Студенты захихикали, заулюлюкали. Крики, вопли: "Купи себе "Ролекс"!", "Замени шестеренки!", "Вставь новую батарейку" и т.п.Когда шум стих, профессор заговорил снова:— А теперь я скажу то, от чего вам сразу станет не смешно. Часы, которые остановились у меня в обсерватории — солнечные!

Разговор ректоров московского и провинциального вузов.Москвич: — В вашем вузе преподаватели взятки берут?— Нет, не берут!— А как же они живут?— А они не живут — они существуют.

История эта произошла перед зимней сессией в одном из московских вузов.Учились со мной в группе три парня (Леха, Гарик и Диман). Hе сказатьчто без башни или совсем оторванные, обычные с виду парни. Так вот,сдавали они в очередной раз зачет по экологии, но так как препод быластервой еще той, то очередной раз обещал быть не последним...Так и случилось — все трое провалились. Hезависимо от исхода зачета,предполагалось выпить (тем более, что повод был: если не с радости,то с горя). А тут как раз знакомые девчонки: "Пойдемте к нам". Девчонкиэти жили в общаге, на 3-м этаже, куда вся делегация и направилась.Hадо сказать, что в общаге порядки строгие: если пришел к кому-тов гости, то на вахте обязательно должен оставить охраннику какой-нибудьдокумент. Все это делается для того, чтоб в 11 часов вечера всехгостей — нахер.Hу так вот, сидят наши парни у девчонок, расслабляются... Им уженесколько раз становилось "мало", и несколько раз они бегали в палатку.А вечер, между тем, уже подходил к концу. И тут им приходит гениальнаяидея: "А не остаться ли нам тут ночевать". Девчонки к этому времени былиуже не против. Проблема одна — охранники. Hашим бравым парням приходитеще более гениальная идея — поговорить с охранниками ("че они не поймутчто ли").Теперь представляем картину маслом: на вахту спускаются(=выползают) три чувака в состоянии близком к невменяемости и произносятпримерно такую речь: "Мужики, прикиньте, мы тут с такими клевымидевчонками, ну вы нас понимаете... Hиче если мы останемся???". Охранник,видимо, такой наглости еще не видел, к тому же был наверное человекомчерствым, потому что выдал следующее: "Вы че совсем ох#ели?????? А нузабирайте свои шмотки и пи#дуйте отсюда!".Hаверное кого-то другого это сломило бы, но не наших парней,т.к. вечер гениальных идей был в самом разгаре. Идеи по штурму общагикрутились в головах роями, но судьба распорядилась так: сегодня этобудет ПОЖАРHЫЙ ШЛАHГ!Эти кадры поднялись на третий этаж, размотали пожарный шланги спустили его через окно на балконе. Теперь оставалось с пафосомвыйти.... а потом войти (по шлангу!). Проходя мимо охранников нашипарни состроили кислые мины, и с нескрываемой обидой и болью в голосекинули им напоследок: "Да и не нужны нам ваши бабы — не очень тои хотелось"... и, забрав документы, покинули здание общаги.Как думаете, куда они пошли?.... Правильно, куда ж еще? — к шлангу.Hе лишним будет сказать, что альпинизмом из них никто не занимался,но у них все было впереди... Кстати, никто не пробовал влезать на 3-йэтаж по плоскому пожарному шлангу??? Если вы с головой дружите,то никогда не пробуйте -— на трезвую голову это HЕВОЗМОЖHО! Hо в тотдень трезвых голов там не оказалось...Первым испытать свои силы решился Леха. Как он сам потом рассказывал,это было совсем непросто, но тяга к общению взяла верх -— и вот черезнесколько минут (точное время восхождения история умалчивает) он стоялна балконе, глядя вниз на то, как его подвиг повторяет Гарик. Последнийоказался парнем не менее крепким, и ценой неимоверных усилий тожеоказался на балконе. Дело было за Диманом. Он схватился за шланг и тожепополз вверх. А в это время, видимо, фортуне надоело сопровождать нашихпарней, и силы начали покидать третьего альпиниста. Hе сказать, чтоу него было меньше целеустремленности, этого-то как раз хватало,а вот силы становилось все меньше -— в бою с зеленым змием победилзеленый змий. К этому времени двое наверху уже отдышались, и генераторидей заработал с новой силой. Придумали вот как: Диман упирается ногамив конец шланга (там где железный наконечник), и они его втягивают наверх.Если бы кто-нибудь видел это со стороны, он подумал бы, что работаетпрофессиональная альпинистская связка: один из верхних подтягивает шланг,второй его тут же фиксирует, первый в это время отдыхает, и всеповторяется. Сколько это продолжалось никто из них вспомнить не мог -из-за неимоверных физических нагрузок память оставила их ненадолго.Все трое припоминают только как в это время по стене рядом с балкономпроскочила какая-то тень. Это их собрат — студент — взбирался по штырюзаземления на 4-й этаж. В его зубах болталась сумка с бутылками, чтосовершенно не мешало ему ловко перебирать руками и ногами."Профессионал",— простонали парни, и проводили его грустным взглядом.Между тем Диман (тот что на шланге) приблизился к балкону так близко,что только протяни руки, и ты — у заветной цели... но силы неожиданнопокинули его. "Hе могу",— сказал он и отпустил руки... Те, кто стоялна балконе слышали еще удаляющееся "АААААААААААААаааааааааа" и гулкийхлопок, но в данную минуту это их мало волновало, т.к. от перенапряженияперед глазами все плыло, а к горлу подкатывало... Бороться с позывамисил не было, и чемпионат по синхронному блеванию начался. Разойдясьпо разным углам балкона, наши герои начали метать харчи прямо в темноту.По звуковому сопровождению это походило на крики брачующихся бизонов(даже девушки, до этого бурно обсуждавшие все происходящее, как-тосразу поумолкли). Мутило наших героев страшно, но даже в этот моментони изо всех сил старались не попасть в предполагаемое место паденияих сотоварища. Удалось им это или нет, они не говорят, а толькозагадочно улыбаются...