Издержки идеологии Море вздуется бурливо … Такие слова есть в одной, всем известной сказке, но сейчас...
Издержки идеологии.
Море вздуется бурливо …. Такие слова есть в одной, всем известной
сказке, но сейчас вы читаете не сказку, а историю, хотя в ней тоже есть
море. Правда, море в ней не вздувается, а скорее сдувается, в смысле
находится в состоянии отлива, да и на брег вышли не тридцать три
богатыря, а два автомобиля, марки ЗиЛ и УаЗ, благо песчаная полоса при
отливе по своей ровности не уступает первоклассному покрытию из
асфальта.
Мой приятель, в то время еще лейтенант ГАИ, был отправлен
непосредственным начальником на место ДТП. Прибыв в район аварии,
Анатолий посмотрел сначала направо, потом налево, и только потом по
центру. Апофеозом данного осмотра, стали широко разведенные им руки, и
реплика: — «твою мать, ну как же так!??», — и ведь было отчего. На
широченной, щестидесятиметровой, песчаной полосе отлива, мирно стояли
две машины, буданувшие друг друга точно в «лоб». Настолько точно, что
осевое смещение было сантиметров в десять, не больше. То, что «глухари»
бывают не только в уголовном розыске, но и в доблестной автоинспекции,
Толик понял сразу и однозначно. Правда, оставалась еще надежда, что
кто-то из водил сдуру возьмет вину на себя, но шансы были минимальные.
— Ну, как же так?! — повторился Толян, приблизившись с мирно курящим
водителям, в одном из которых он признал парторга городского
бумкомбината, являющегося предприятием районного и даже немного
областного значения.
— Как, как! — передразнил его водила с ЗиЛа, — знамо как! Обнакновенно!
Чмяк! И кирдык-хана!
— А если серьезно? — прервал его Толик, — ведь на такой полосе и пара
десятков «Белазов» без труда разъедется!
— Так, а я и говорю серьезно. Еду. Песочек мокренький, ровненький, не
то, что наша грунтовка. Притопил немножко, но в пределах правил, а тут
вот, товарищ навстречу. Ну, я вправо и он вправо, я влево и он влево, я
опять вправо, но и он туда же, вот здесь и встретились!
— А вы что скажете, Сергей Петрович? — переведя взгляд на парторга и
призывая к помощи в установлении истины, спросил Анатолий.
— Так, а что я скажу? В общем-то, правильно товарищ поясняет, только
сначала я влево и он влево, я вправо и он вправо, потом я влево и он
туда же!
— Так …, понятно. — довольно невесело протянул Толян.
Невесело было потому, что несмотря на оптимистичное заявление,
непонятно было практически все. Да и как, в нормальной гаишниковской
голове, могли уложиться две столкнувшиеся лоб в лоб машины, на полосе,
где каждой для маневра отпускалось метров по тридцать.
— Ну, вы что, вот так вот перли друг на друга и по другому даже
помыслить не могли? К примеру, если он туда, то вы сюда! — поняв, что
ситуация патовая, возмутился Толян.
И тут перл, достойный классиков коммунистической идеологии, выдал
парторг. Правда, история умалчивает, была ли это шутка с его стороны или
действительно говорил он от чистого сердца. Но, как бы там ни было,
слова эти запали в душу Толяна надолго, так надолго, что он поделился
ими со мной через столько-то лет, ну, а я, естественно, с вами.
— А, вот это вы зря, товарищ, — выдвинувшись вперед, и кажется, даже
поправив галстук, произнес парторг, — мы, между прочим, граждане
советские и воспитывались на одной идеологической платформе, так что
мыслить по разному нам не позволит наша патриотическая совесть!