Зав кафедрой психиатрии одесского мединститута долгое время был (теперь уже покойный) профессор Москети...

Вот, созрел поделиться историей.Было это во времена моей учебы на филфаке питерского университета.Кто бывал там в начале 90-х годов, наверняка помнит чудное местопод названием яма. Для остальных поясню — ямой назывался студенческийбуфет в полуподвале факультета. Знаменит он был тем, что преподавателитуда заходить просто не решались. Голубоватый дымок с характернымсладковатым запахом начинал сладко тревожить обоняние еще на дальнихподступах к этой обители утех. Не редкостью была игра в кости, очко,преф на деньги. Кое-кто даже приносил рулетку (было такое пластиковоечудо таллинского, кажется, производства). Случался и спонтанный сексс залетными девками прямо на столах. А водка с пивом с успехом заменяликофе с булочкой. Светлой памяти яма... Сейчас там столоваясамообслуживания. Суки...Так вот.Заглянул как-то в яму мой добрый приятель по имени Леша. Человек оченьталантливый, милый, но несколько... как бы это... депрессивного склада.Был он о ту пору безнадежно влюбен в одну мою однокурсницу и на этойпочве всерьез страдал.Забив на пару толстый болт, я остался с ним, пытаясь успокоить егоистерзанную душу. Получалось не очень. В сердцах говорю:— Щас бы тебе курнуть слегка... и печаль отступит, и тоска пройдет...И тут Леша поднимает голову, пелена страдания как-то быстро рассеивается,и он деловито говорит:— Так у меня же целый стакан в сумке... Мне вчера подарили. А я напилсяс вечера и совсем забыл...Эврика! Я извлекаю из широких штанин пачку беломора, раскладываюна столе газетку, мы бодяжим чудную чуйскую травку с пахнущим сеномбеломорским табачком, взрываем по косячку и понеслась... Было решенозабить двадцать пять патронов, чтобы своевременно пресекать любыепоползновения депрессии.И вот.В разгарепроцесса...Раскрывается дверь.И в кафевходитЛюдмила Алексеевна Вербицкая — и.о. ректора университета, академик РАН,в сопровождении двух преподавателей с дурацкими красными повязкамина руках — типа рейд по выявлению дебоширов и прогульщиков.А надо сказать, что отношения у нас Л.А. были вполне дружелюбныеи помнила она меня с первого курса как хорошего студента: -)И я ОБРАДОВАЛСЯ... То есть вполне искренне обрадовался. Встали с блаженной улыбкой подошел к ней, приобнял за плечи и говорю:— Как я рад вас видеть, Людмила Алексеевна! Как вы там (а ее как разнедавно назначили и.о. ректора), справляетесь? Не заклевали вас там?Мы тут за вас все переживаем...И, главное дело — все это абсолютно искренне. То есть, ну вотна голубом глазу абсолютно... И вот мизансцена. Я стою с косякомв зубах. На столе вывален СТАКАН травы и штук десять характернозакрученных у кончика сверхдлинных папиррос. Глаза преподов медленностекленеют. А Вербицкая в моих ласковых объятиях (а я выше ее головына полторы) едва сдерживается, чтобы не расхохотаться.Наконец она медленно выдавливает из себя:— Спасибо, Антон... Спасибо. Пока, вроде, справляюсь...— Ну Вы держитесь там, — говорю я продолжая крепко сжимать ее плечии, кажется, готовясь от избытка светлых чувств ее поцеловать.Едва сдерживаясь от хохота, она попрощалась и вышла.Рейд был сорван.Странно, что я ей пыхнуть не предложил... В том состоянии вполне мог.И все это чистая правда.

Известно, что многие иностранцы, студенты в том числе, прибывая в нашистраны... ммм, весьма успешно адаптируются. Некоторые, из абсолютнонепьющих стран не отказываются от соблазна дернуть стаканчик-другой,пофлиртовать с дамой, тем более паранджи у нас не носят они, скушатьзверя, которого дома кушать не положено. А вот в Индии, говорят, многиевообще никаких зверей не едят. Пока к нам не попадают.Так, по воспоминаниям моего одногруппника из Индии, его земляки решилисовершить кровавое дело — отведать курицы. Было это лет десять назад, вмагазине с курами были проблемы, индусы отважно отправились на базар.Русский словарь у них был еще очень скудный. Как по-русски сказать"курица" никто не знал, и где их искать — тоже. Потолкавшись среди рядовс картошкой и молочных банок, наконец кто-то из них увидел деда,продавашего яйца. Радостно жестами объяснили ему, что им нужно ОДНО яйцо,купили. И пошли по базару искать дальше. Представьте теперь обалделыелица колхозников-продавцов, когда между рядов мечется индийскаякомпания, заглядывает всем в глаза, протягивает яйцо и с надеждойспрашивает: "Гдэ иго мать?"Gala

За что нас — двух студентов — пинками под зад вышибли из зала.Мой дружбан по факультету Миша Медяник, по кличке «Папа», поражал насумением переводить в рифму все что видит, да так здорово, что мы емупредрекали потрясающее будущее. Накануне 8 марта на факультетской доскепоявился призыв-приглашение на поэтический вечер в соседнем институте.Надо сказать, что наш институт радиоэлектроники (сплошь мужской)располагался прямо напротив девичьего инженерно-экономического, и такиевстречи проходили регулярно.Мишка долго меня не уговаривал, обещал, что уж сегодня мы точно снимемкого-нибудь. Мы набрались «Анапы» по 1руб.07 коп.— Прочь! Прочь все эти вина!Плачет за ними большая дубина!Истину скажет вам пьяница — Папа,Самый прекрасный напиток «Анапа».Такие суммы мы могли себе позволить и перед встречей с прекраснымнабрались, да еще и с собой прихватили. Расположились на галерке, таккак зал был набит битком — во, были времена! продолжили выпивон и Мишканачал мрачно критиковать всех выступающих. То ему девчонки не нравились,то репертуар.Мы уже собрались выкатываться, но тут вдруг на сцену выползединственный, наверное, парень ИНЖЭКа, типичный ботаник и начал своевыступление со стихотворения Евтушенко. Точно стих не помню и поэтомуизвиняюсь заранее, но запомнил, как с сексуальным придыханием он читал:Кровать была расстелена,А ты была растерянаИ все шептала шепотом,— А что потом, а что потом!Но вот идешь по городуНесешь надменно голову,В твоих глазах несмешливостьИ в них приказ не смешивать и т.д.Зал таял в сладостной истоме. И заканчивается это супермодное по темвременам стихотворение медленным повторением начального текста: Кровать была расстеленаИ ты была растерянаИ мне шептала шепотом…Мишка-рифмоплет совершенно неожиданно не только для публики, но и дляменя вдруг встал и на весь притихший зал закончил рифму:- КУДА СУЕШЬ — ВЕДЬ ПОПА ТАМ!Зал упал. Боже! Какого пенделя мы получили!Миша! Где ты? Может, вспомнишь далекие шестидесятые и наш любимыйстуденческий Харьков.А.Д.sks9@rambler.ru

Экзамен по гидродинамике — студент ни в зуб ногой — профессор дает ему последнюю попытку — если тот ответит — пять баллов — если нет — два...Профессор:— Едите Вы в трамвае и Вам жарко — Ваши действия?Студент:— Открою форточку...Профессор:— Правильно — а как ее нужно открыть — чтобы направить на себя максимальный поток воздуха???Студент:— ??????????????? И выходит из аудитории с двойкой...Его встречает сокурсница и расспрашивает что там на экзамене и как — он ей все рассказывает — она заходит в аудиторию и к профессору — давайте так — один вопрос — отвечаю — пять — не отвечаю — два.Профессор соглашается и приводит ей туже ситуацию:— Трамвай, жара, Ваши действия?Студентка:— Расстегну кофточку...Профессор:— Не помогает, все равно жарко...Студентка:— Сниму кофточку...Профессор:— Все равно жарко...Студентка:— Расстегну блузку...Профессор:— Так все равно жарко...Студентка:— Послушайте профессор, да пусть меня хоть весь трамвай трахнет, форточку я открывать не буду.

История эта — легенда, переходящая из уст в уста в пределах одногомосковского медицинского ВУЗа. Есть такая кафедра, называемая "Кафедратопографической анатомии и оперативной хирургии", в народе именуемаятопочкой. Так вот экзамен подразумевает знание нормальной анатомиичеловека, а также основных принципов оперативного вмешательства, которыевключают в себя знание основных (классических) оперативных методик(следует отметить, что многие операции называют по автору). Когдапроизошла эта история — не знаю, но за подлинность ручаюсь.Экзамен. Естественно, сильное нервное напряжение. Профессор, пожилойуважаемый человек, относится к экзамену уже не так важно и позволяетсебе поиздеваться над нашим братом. Студент, вроде с приличным багажомзнаний, садится отвечать. Профессор, отодвигая листок в сторону,говорит: задаю один вопрос, отвечаете — ставлю отлично и свободны.Вопрос задан, и экзаменуемый, явно не зная ответа, перебирает в памятивсе картинки учебника, показывая какие-то отрывочные знания, короче,на ходу придумывает новую операцию. А теперь, как говорил покойныйведущий Что? Где? Когда? г-н Ворошилов, ВНИМАНИЕ, вопрос профессора:Методика формирования культи шеи по Пирогову... Вдумайтесь: культя шеи!!