Муж часто уезжал в командировки и стало ему казаться, что жена изменяет... И вот спрятался он однажды в шкафу. Заходит любовник — здоровенный такой моряк. Мужик, не будь дураком, решил не высовываться. В самый кульминационный момент жена вдруг кричит моряку член вазелином смазать — а то, мол, сухо у неё слишком. Тут муж не выдерживает:
— Сухим, сухим её, стерву!!!

— Знаешь, не понимаю твоей любви к летчикам. Мне больше по душе моряки!
— Думаешь, с моряком нельзя залететь?

Моряк рассказывал истории, от которых у молодой женщины волосы вставали дыбом.
— И вот я увидел торпеду, которая шла точно на наш корабль, — нагонял страху рассказчик.
— О господи! — выдохнула женщина. — Надеюсь, это была наша торпеда?!

В то далекое время, когда мы были студентами, паспорта моряка
оформлялись не только членам команды пароходов, как сейчас, но и всем
остальным — я имею в виду участников научных экспедиций и тому подобное.
И даже студентам, проходящим практику на судах. В тот день, когда
печатались наши паспорта, видимо, машинистка была не в лучшей форме -
мне прибавила 5 сантиметров росту, а вот одному приятелю просто-напросто
перепутала графы. Получилось:
ЦВЕТ ГЛАЗ: нет
ОСОБЫЕ ПРИМЕТЫ: голубой.
Причем времени переделывать паспорт уже не было. Так и отправились в
моря.
Старлейка

По океану, держась за кусок доски, плывут два моряка, спасшиеся во время кораблекрушения. Один из них молится:
— Господи, спаси меня. Да, я очень грешен. Я много пил, врал, спал с падшими женщинами, спаси меня господи, и клянусь тебе, что я больше никогда в жизни...
— Остановись!!! — прерывает его другой. — На горизонте корабль!!!

— Запомни, — поучает бабушка внучку, — У каждой женщины в жизни должна быть лишь одна большая любовь.
— А кто был твоей единственной любовью?
— Моряки...

— Соня, подвинься, а то я таки упаду с кровати.
— А ты прижмись к моей спине.
— Можно подумать, что тогда я не упаду.
— Фима, ну ты же бывший моряк.
— И что?
— Значит, надо пришвартоваться и бросить якорь.

Муж-моряк собирается на корабль, прощается с женой, уходит. Неожиданно его рейс задержали, и он возвращается домой в три часа ночи. Дверь ему открывает какой-то амбал и спрашивает:
— Ты кто?
— Я — муж..
— Пошел ты на фиг.. Наш муж в море ушел.

Моряк (по телефону):
— Дорогая, хочешь стать моей? Я всегда любил тебя, люблю сейчас, и буду любить вечно...
Телефонистка:
— Ваше время истекло, разговор окончен. Чем я еще могу быть для вас полезной?
Моряк:
— О, прекрасно, дорогая. Что вы делаете сегодня вечером?

— Соня подвинься, a то я упaду с кровaти.
— А ты прижмись к моей спине.
— Можно подумaть, что тогдa не упaду.
— Есик, ну ты же бывший моряк...
— И что?
— Знaчит нaдо пришвaртовaться и бросить якорь.

Солдатская смекалка
Дед мой был моряком-подводником на Балтике. Как закончилась война, пошел там же — в Калининграде, учиться. Закончил, получил звание капитана... а тут Хрущев армию сократил. И оказался дед с ооочень востребованной в мирной жизни профессией военного юриста, женой и полуторогодовалой дочкой на улице. В буквальном смысле. Квартира-то (комната вернее) служебная.
Написал всем братьям-сестрам во все концы Союза.
Один ответил — "Приезжай! Тут толковые и с образованием нужны".
Долго ли коротко ли, но через десять лет дед получил должность первого секретаря районного исполнительного комитета. Как сейчас начальник управы.
Райончик был еще тот — вроде аграрный, но поля родили только камни (последний "ледник" привет оставил). В райцентре — пекарня, мастерская по изготовлению гитар, да две школы с почтой.
Здание исполкома — покосившаяся изба.
Через год ровно дед поехал в республиканский центр — просить, чтоб поручили строить в райцентре заводы-фабрики.
Ему — да у вас даже исполком в избе! а вы — фабрики...
И тут дед достал районную "Правду". А там заметка: мол, первое что сделал новый секретарь исполкома, так это велел всем колхозам собранные при пахоте с полей камни не выбрасывать, а по машине отправить в райцентр. И фотка — новое здание исполкома из камней.
— Ну раз, солдат, ты себе каменные палаты выправил, то и фабрику построишь!
За следующие десять лет в городке построили тракторный завод, оптический, мукомольный, бетонный, больницу, еще две школы....Теперь это симпатичный город на двести тысяч человек.
...про то, что камни пришлось класть самим исполкомовцам с дедом во главе, газета умолчала...да и дед до конца Союза не очень-то распространялся.

Женщина на корабле — к несчастью. Но, как говорят моряки дальнего плавания, изголодавшиеся по женскому обществу: не было бы счастья, да несчастье помогло.

На флоте инспекционная проверка. Прибыл командующий — целый адмирал. Поднимается на большой противолодочный корабль. Всё блестит. Команда построена. Навстречу командир — капитан первого ранга. Подходит строевым шагом и докладывает:
— Товарищ адмирал! Команда корабля по случаю вашего прибытия построена. Корабль к осмотру готов.
Адмирал:
— И?
— ....
— И?!?!
— ...
Адмирал разворачивается и уходит. Приходит на корабль рангом пониже. Там не всё так идеально, но и команда построена, и палуба надраена. Навстречу ему строевым шагом подходит капитан второго ранга и докладывает:
— Товарищ адмирал! Корабль к осмотру готов!
Адмирал:
— И?
— Не понял, товарищ адмирал! А чего "и"?
Адмирал разворачивается и уходит. Спускается по трапу злой. Думает: "На ком бы отыграться?". Видит — невдалеке пришвартован торпедный катер. Обшарпанный весь. По палубе расхристанные матросы шляются — не по форме одетые. Он туда. Подходит, а ему даже трап не подали.
Он орёт, уже почти захлёбывается:
— Эй, на шаланде, подать трап адмиралу!
Сверху выглянул вахтенный матрос. Смотрит — адмирал! Говорит извиняющимся голосом:
— У нас, товарищ адмирал, только сходни поломанные, а трапа нет. Сами по швартовому концу на борт поднимаемся. Ну ничего, сейчас подлатаем, и поднимитесь. А я пока нашего капитана позову.
Поднялся адмирал — от его физиономии прикуривать можно. Навстречу ему не спеша направляется капитан третьего ранга в расстёгнутом кителе. На ходу гаркнул, чтобы команда собиралась. Подошёл и через губу сообщает:
— Извините, — говорит, — товарищ адмирал. Здравствуйте. Пока к вашему прибытию готовились, прибраться немного не успели.
Адмирал:
— И-и-и?!!
Капитан:
— Бабы в трюме...
Адмирал:
— И?!
Капитан:
— Стол накрыт...
Адмирал, торжественным голосом:
— Здравствуйте, товарищи военные моряки!

Дорогие друзья!
Приближается один из моих самых любимых праздников – День Военно-Морского Флота. Отмечая его, мы всегда вспоминаем что-то весёлое из нашей службы. Хочу поделиться с вами этими воспоминаниями.
В той или иной степени я являлся участником событий, о которых пойдёт речь, но называть эти рассказики мемуарами нельзя. Пусть это будут байки. Какой же флот без баек?
Итак, байка первая –

ФИНАНСОВО-ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНАЯ

Давно это было… Мы тогда ещё жили в одном большом и дружном государстве. Наш молоденький лейтенант Жорка женился на красавице армянке. Рано или поздно, но пришло время ехать знакомиться с новой роднёй.
Армения встретила молодых традиционным гостеприимством, чистейшим горным воздухом и, конечно же, коньяком. От всего этого у Жорки произошло такое воспарение чувств, что он просто летал, а не ходил. Пока на столы носили очередную вкуснятину, кто-то из многочисленных армянских дядюшек жены пригласил Жорку на свежий воздух – покурить. Разговоры у мужчин шли о разном, но вдруг один из дядюшек спросил: «Георгий, а сколько ты получаешь в месяц?» Вконец расслабленный Жорка решил маленько приврать, чтобы поразить всех присутствующих высотами материального благополучия, доставшимися его молодой жене. Вспомнив, что командир подводной лодки получает рублей 900 (это в то время при нормальной зарплате инженера или рабочего в 150-170 рублей), а командир эскадры – больше тысячи, Жорка выдал: «950 рублей!». В воздухе повисла напряжённая тишина. Жорка, быстро трезвея, похолодел: «Сейчас поймут, что я соврал и засмеют…» После томительной пауза дядюшки заговорили между собой по-армянски. Они сокрушённо покачивали головами и тяжело вздыхали. Жорка ждал позорного приговора. Наконец дядюшки умолкли. Старший из них подошёл к Жорке и, по-отечески прижав его к себе, очень ласково сказал:
«Ну, Георгий… Ну, ничего… Ничего… Мы же все будем вам помогать…»

БЫТОВАЯ.

В своё время начальником политуправления нашего флота был один добрейший седовласый адмирал, которого все без исключения за глаза называли Дедушкой. Проводил он однажды приём по личным вопросам членов семей военнослужащих. Поскольку, эти личные вопросы могли быть любой сложности, на приёме присутствовали начальники различных флотских служб, всегда готовые придти Дедушке на помощь.
В порядке очереди в кабинет вошла жена одного нашего офицера. Вопрос у неё был простой – жилищный. Вместо однокомнатной квартиры она хотела бы получить двухкомнатную. Дедушка участливо выслушав её, разъяснил всю сложность жилищного вопроса на флоте и обещать ничего не стал. Дама заявила, что у неё особый случай, а в ответ на удивление Дедушки объяснила, что в момент близости с мужем она ведёт себя очень шумно и издаёт такие звуки, что дети просыпаются, пугаются и долго плачут. У полностью охреневшего Деда вспотели даже очки. Он стал растерянно озираться по сторонам, наткнулся взглядом на начальника медслужбы флота и не нашёл ничего лучшего, как спросить того: « А-а что, такое разве бывает?» Тот, глядя куда-то под стол, сдавленно ответил: «Да, да… Бывает…». Квартирный вопрос был решён.

ФАРМАЦЕВТИЧЕСКАЯ.

Атлантика. Лодка швартуется к плавбазе. Пополнение запасов, баня для личного состава и, конечно же, встречи друзей.
Механик с лодки Саня побежал на плавбазу к своему другу механику Гене. В каюте у Гены быстро сложился мужской коллективчик человек из 6-7, готовых торжественно (без этого нельзя, люди не поймут!) отметить это событие. Генка окосел почти мгновенно. А закон подлости действует даже далеко от родных берегов. Гена срочно понадобился командиру плавбазы, о чём шепеляво сообщил динамик внутренней связи. Надо было срочно что-то делать. У кого-то нашлись таблетки для протрезвления. Гена проглотил, запил водой. Все стали ждать результат, который был достигнут очень быстро. Генку вывернуло в умывальник. Кто-то из мужиков вполне резонно сказал: «Надо ещё раз!». Генка, внимательно рассмотрев в раковине то, что недавно было его закуской, и таблетку, лежащую сверху, вдруг состроил плаксивую рожу и пьяно заныл: «Я не буду ещё раз… Она же блёванная!...»

ЭПИСТОЛЯРНАЯ.

В дни больших праздников к нам на эскадру приезжали представители городов, шефствующих над нашими лодками. Это были местные партийные и комсомольские работники, деятели искусства, музыкальные и танцевальные коллективы. Из одного древнего русского города постоянно приезжал танцевальный коллектив, состоящий из одних девушек, которые отличались не только хореографическими способностями, но и особой любовью и благосклонностью к военным морякам. По традиции все выступающие перед личным составом представители искусства награждались Почётными Грамотами с идиотской формулировкой: «…за доставленное эстетическое удовольствие…». Такая грамота была подготовлена и для женского танцевального коллектива. Во время выступления коллектива её держал в руках начальник политотдела, сидящий передо мной. После неоднократного прочтения содержания грамоты он очень взволновано зашептал на ухо командиру эскадры, что грамоту вручать нельзя, в ней ошибка. Командир, внимательно изучив текст, вернул грамоту назад и, как-то странно ухмыльнувшись, сказал: «Ничего менять не надо. Всё правильно». Через его плечо я успел заметить, что было пропущено слово «эстетическое».

МУЗЫКАЛЬНАЯ.

Задул ветер перемен… Страна стала меняться. Начали, как водится, с внешних атрибутов: поменяли флаг, поменяли герб, заодно и гимн тоже. Вот насчёт гимна наш адмирал оказался не в курсе, в отпуске был. Ну, бывает и такое, человек всё-таки.
И вот по какому-то очень торжественному поводу проходит торжественное построение эскадры – строй, знамёна, оркестр, на трибуне, оборудованной микрофонами, — командование эскадры. Оркестр грянул «Славься». Забыв, что микрофоны не отключены, адмирал на весь плац недоумённо спрашивает: «Это чё?». Стоящий рядом с ним начальник политотдела сбивчиво и услужливо начинает стрекотать что-то про новую Россию, флаг, гимн и гаранта конституции. После тягостной паузы адмирал удручённо произносит: « … твою мать! Дожили до Борькиной польки!...»

БЮРОКРАТИЧЕСКАЯ.

Командир базы по любому поводу заваливал командира эскадры рапортами. Кляузный такой был офицер. Командир, получая очередное послание, буквально готов был взорваться, но реагировать был обязан. Очевидно, в тот раз он дошёл до предела своих возможностей.
Я шёл по коридору штаба, когда из кабинета командира выскочил весь какой-то взлохмаченный, с папкой в руках секретчик, который, увидев меня, жалобно спросил: «И чего мне теперь с этим делать?». А в папке лежал очередной кляузный рапорт командира базы. С подписью и резолюцией адмирала. Подпись как подпись: дата, воинское звание, фамилия, инициалы. А резолюция представляла собой безупречный с художественной точки зрения рисунок, выполненный тончайшим платиновым пером адмиральского «паркера». На рисунке со всеми мельчайшими подробностями, со всеми приложениями и кучеряшками, было изображёно мужское достоинство.

ТОРПЕДНО-МЕДИЦИНСКАЯ.

В один и тот же день на одну и ту же лодку пришли служить два лейтенанта: специалист по минам и торпедам Лёха и медик Саня. Это обстоятельство, а также то, что служба, особенно в её начале, редко бывает мёдом, сблизило молодых офицеров. Взаимоотношения у них были дружеские, а для Лёхи они ещё имели и практическую выгоду. Дело в том, что он питал какую-то особенную слабость к лекарствам, а их-то у Сани как раз было достаточно.
Однажды в походе Саня сидел у себя в самых расстроенных чувствах, поскольку только что получил выволочку от командира. Неважно за что, была, значит, причина. В этот момент к нему ввалился Лёха и начал чего-то трещать. Санька думал о своём и не слушал. Вдруг Лёха заметил тюбик с мазью «Финалгон». Надо сказать, что это жуткое средство от радикулита. Вызывает ощущение приложенного к телу раскалённого лома, а при попытках смыть только усиливает своё действие. Естественно, что Лёха заинтересовался, от каких таких болезней эта штука. Санька, погружённый в свои мысли, буркнул: «От геморроя». Лёха сразу же вспомнил про свой ужасный геморрой и стал просить эту мазь у Саньки. Тот молча кивнул.
Через некоторое время к Саньке прибежал один из подчинённых Лёхи матросов и очень взволнованно сообщил, что командир срочно требует Саньку к ним в отсек, поскольку командир группы «шизанулся». Санька схватил укладку с медикаментами и побежал, на ходу соображая, что Лёха недавно был у него и с ним было всё нормально.
У входа в отсек собралось всё командование лодки, командир с замполитом по очереди заглядывали внутрь, но войти туда явно не решались. Командир, увидев Саньку, приободрился и сказал: «Ну, давай, это по твоей части». Санька сунулся в отсек и увидел следующую картину. Совершенно без штанов, верхом на торпеде сидел Лёха. Его отрешённое лицо выражало неимоверные страдания, из широко раскрытых глаз текли слёзы, ногти судорожно сжатых пальцев скребли торпеду. Когда металл под ним нагревался, Лёха, быстро перебирая ягодицами, переползал на холодный участок. На какое-то мгновение его лицо приобретало умиротворённое выражение.

Поздравляю всех с праздником!

Девушка спрашивает моряка:
— Скажите, а море красивое?
— Извините, никогда не видел. Я подводник.

Быль. Первый день в военно-морском училище.
— Товарищи курсанты, сейчас будем получать форму.
Какое требование главное к одежде моряка? Кто знает?
— Быть чистой, товарищ мичман!
— Быть теплой и непромокаемой!
— Не мешать в работе!
— Нет, товарищи курсанты, — главное, чтобы ее при кораблекрушении можно было быстро снять в воде!
Такая суровая реальность у многих сразу 

На лекции в морской академии:
— На атомной подводной лодке находиться два ядерных реактора, но члены экипажа надежно защищены биологической защитой.
Вопросы есть?
— А как же другие органы моряков?

Идут два новых русских по берегу Черного моря, отдыхают. Вдруг увидели вдалеке монумент — типа памятник. Подходят ближе и читают надпись на нем: "Слава — морякам черноморского флота!"
Один к другому поворачивается и говорит:
— А Слава — пацан конкретный!

Давно уже было. Моей племяннице около 3-х лет. Папа — моряк, мама по командировкам (переводчица). Оставили у нас на несколько дней. Нам только в радость, бегает по квартире такой живчик, болтает без умолку. Подбегает к моей бабуле (ее прабабушка): "Бабуля, поиграй со мной, давай я
тебя спать укладывать буду". Ну, бабуля рада, глядишь, ребенок сам заснет. "Давай", — говорит, и на подушку прилегла. Ангелок весь скукожился, кулачки сжал, и так сквозь зубы, со злобой: "Ссспи, ..б твою мать!!!"

Проходят двое новых русских мимо памятника, на котором написано: "Слава Героям Морякам". Один другого толкает:
— Смотри, Коль, нормальный мужик Слава...
— ?!
—какой памятник морякам поставил!