Бракоразводный процесс происходит в присутствии присяжных в одном провинциальном городе. Муж обвиняет жену в нимфоманстве, распущенности, в том, что она переспала практически со всеми мужчинами в городе, при этом его не удовлетворяет. Первый присяжный:
— Да что вы такое говорите, обвинитель, кому она нужна? У нее такой лобок колючий, что сразу же облом наступает. Со все городом, со всем городом... Можно подумать...
Второй присяжный:
— Вы преувеличиваете, коллега! Ее лобок начинает колоться только на третий день после бритья, да и то терпеть после этого можно еще 2-3 дня. Не понимаю, чем она его не удовлетворяет!
Третий присяжный:
— Не знаю, не знаю, коллеги, я ей только в рот давал. Но если и предположить, что лобок колюч, то это вина мужа, он вероятно скряжничает, мог бы сделать ей лазерную эпиляцию...
Молодая современная и прогрессивная женщина присяжный:
— Как Вам не стыдно, мужчина, клеветать на собственную жену! Она вообще у вас лесбиянка.

ЭТИ ТИХИЕ ВЕЧЕРА...
В середине 80-х послали меня, молодого специалиста, в командировку в Москву, на предприятие-разработчик наших изделий. Цель командировки стандартная — решение технических вопросов. С вокзала прямиком поехал устраиваться в заводскую гостиницу, благо адресок подсказали старшие товарищи. Типовая жилая девятиэтажка в районе Савеловского вокзала, но при этом весь её первый этаж занимает эта самая гостиница. У входа небольшая загородка с администратором, она же горничная, она же вахтер. Оформился, расплатился за две ночи, получил на руки постельное бельишко.
— Спасибо, — говорю. — Мне бы ещё ключиком от комнаты обзавестись.
— Нету ключа, но там гражданин собирается выезжать, вы с ним договоритесь.
Уже интересно. Побрёл с вещами по коридору. По пути встретились мне стандартные 5-6 комнат, кухня с большим старым холодильником "ЗИЛ", туалет, ванная, холл с креслами и телевизором: нормально, приходилось жить и в гораздо более худших условиях.
Захожу в комнату: четыре койки, стол, четыре стула, две тумбочки, платяной шкаф. Действительно, товарищ предпенсионного возраста укладывает вещички в потёртый портфель. Увидел меня, обрадовался:
— Привет! Ты, наверное, ключ от комнаты хочешь получить?
— Да, а как вы догадались? — удивился я.
— Потому что я хочу от него наконец избавиться, — с улыбкой отвечает отъезжающий товарищ. — Давай выкладывай три рубля, мне тоже пришлось его у предыдущего постояльца покупать. Не бойся, здесь не церковь, не обманут: цена твёрдая, можешь у администратора спросить.
Ладно, купил ключ, проводил продавца этого ключа, занял освободившуюся койку, закрыл комнату, пошёл на завод. Пока шёл, оценил остроумную идею гостиничной администрации насчёт ключа-эстафетной палочки: кто же, будучи в здравом уме, потеряет товарный эквивалент родной зелёненькой трёшки, которая по тем временам обладала ещё вполне приличной покупательной способностью.
Вечером часиков в десять я вернулся из центра Москвы обратно, ополоснулся в ванной и улёгся спать. Остальные три койки заняты: уставшие за день соседи уже спокойно, без храпа, спят.
Только начал засыпать, открывается дверь, в комнату вваливается здоровенный мужик, ни слова не говоря подбегает к койке, стоящей у окна, и с грохотом вываливает из неё спящего на пол. Тот спросонья ничего не может понять, а потом с дикими воплями и с кулаками лезет на вероломного агрессора. Крик, матюги, насилу мы втроём их разняли.
Оказалось, что нападавший где-то немножко выпил и комнаты перепутал — у него 4-ая была, а он в нашу 5-ую ввалился, ну и осерчал, обнаружив, что его место уже "какая-то скотина заняла".
Ладно, здоровяк извинился, сбегал в свою комнату за бутылкой. Выпили за знакомство.
Тут только что сброшенный на пол, а ныне остопятьдесятграммившийся довольный постоялец говорит:
— Это ещё что, ну перепутал человек, с кем не бывает. А вот сейчас Петрович из 3-ей комнаты должен подойти, так он вообще на кухне на холодильнике спит.
— Это как? — спрашиваю я.
— Натурально переворачивает на бок неработающий холодильник и на нём ночью дрыхнет, а свою койку какому-нибудь другому поздно приехавшему командировочному за бутылку сдаёт. Потому что свободных мест в гостинице нет, да и ночная вахтерша никого поселять не имеет права.
— Учись, студент! — закончил он голосом Верзилы-Алексея Смирнова из фильма "Операция "Ы" и другие приключения Шурика".

Леонид Хлыновский "Короткие рассказы"

А от чего она мне -
Совесть?
А для чего она мне -
Совесть?
У Льва Толстого я прочёл
Повесть,
А там от совести одна -
Под поезд.
И руки-ноги обломал
Поезд.
Пропало всё, лишь уцелела
Совесть.
Пошла сама-себе бродить
По свету.
Да, совесть — есть.
А славной Анны нету.
А вот бы не было у бабы
Совести.
Тогда б и не было толстовской
Повести.
Она ведь, совесть,
Такая строгая!
Уж лучше жить,
Её не трогая.

— Женщина не должна стесняться врача, священника, мужа… и...
— Мужчина! Вы в своем уме? Выйдите из туалета!

Надпись на стене завода в 1993 году:
Тащи с завода каждый гвоздь -
Ты здесь хозяин, а не гость.

Теперь, когда уже прошло несколько месяцев с того дня как со мной произошла эта история, я готов поведать о ней миру. Сразу оговорюсь: все нижеописанное это мои личные впечатления и переживания, и я ни в коем случае не “программирую” как именно поступать тем, кто это прочитает.
Итак, в конце апреля – начале мая этого года мы с друзьями совершили вояж в шокирующую азию посетив Японию и Тайланд. За билеты отвечал я, поэтому мы летели по самым выгодным ценам, которые я только смог найти, самолетами авиакомпаний Japan Air на участке Сан Франциско – Токио – Бангкок, Thai Airways из Бангкока в Пхукет, и обратно на Bangkok Airways в Бангкок, а потом Japan Air через Токио домой в СФ.
В нашей группе предпочтения по самолетной еде стратегически разошлись: себе я заказал кошерную еду, девушкам вегетарианскую, а другу ничего специального не заказывал, потому как он более-менее всеяден и не заморачивается.
Когда на высоте 11 тыс. метров над Тихим океаном миловидные японки начали разносить подносы с едой выяснилось что они чего-то там не проверили и мой заказ на спец. еду не прошел. Стюардессы так сильно и искренне расстроились и так много раз извинялись за неудобства, что ближе к концу полета мы уже начали беспокоиться чтобы они еще чего доброго харакири себе не сделали. Потому как к нам подошли по очереди и извинились все 20 стюардесс обслуживающих этот рейс. Я все ждал капитана воздушного судна, но ему видимо было очень стыдно, и он так и не появился. Бригадирша стюардесс, высокая японка (а такие нам встречались не часто) к которой весь персонал уважительно обращался не иначе как Fiji-san, стоя перед нами на коленях (и про колени я абсолютно не шучу) попросила продиктовать и записала себе в блокнотик весь наш маршрут со всеми остановками и отелями, а потом по телефону прямо с самолета связалась с главным офисом и передала наши вкусовые предпочтения, чтобы на всех следующих пересадках нам приносили только ту еду, которую мы заказали.
Пока мы колесили по Японии, в каждом отеле нам звонили из Japan Air и сообщали что у них уже есть подтверждение на нашу еду и чтобы мы больше не переживали и все будет “газаимас”, хотя мы вообще не парились по этому поводу.
На перелете из Токио в Бангкок мне торжественно вынесли огромный поднос с кошерной едой и столовым серебром и конвертом подписанным не иначе как главным ортодоксальным раввином Бельгии, который чуть ли не лично проверил чтобы кошерность соблюдалась на всех этапах изготовления каждого блюда.
Из Бангока в Пхукет авиакомпания Thai Airways ограничилась кошерным яблоком и бутылочкой талой воды, но и на том спасибо.
Это все присказка. А вот теперь начинается и сама сказка. В Пхукете снова Japan Airways связались с нашим отелем и передали через администратора сообщение что кошерный и вегетарианский заказы уже прошли по их системе и что в самолетах нас будут ждать специальные угощения. И вот мы летим из Бангкока в Токио. Мне приносят поднос кошерной тайской еды, с сертификатом кашрута выданном в Бангкоке. В меню рис с овощами и курица в остром соусе. Не знаю на каком этапе, то ли от жары, то ли потому что кошерную еду в Тайланде готовят заранее и не часто, но курица видимо успела испортиться. А из-за того что соус был острый и с прянностями мой нос и язык не учуяли никакого странного запаха или вкуса и я все это дело с аппетитом съел. И в этом была моя главная ошибка. На подлете к Токио я начал подозревать что отравился, так как меня начало рвать. Сначала пару раз в самолете. Потом еще четыре раза в международном аэропорту Ханеда. Пока мои друзья и жена закупались в Duty Free, я лежал поперек кресел в зале ожидания, стараясь не отдаляться от туалета дальше чем на 30 шагов. Зеленый цвет моего лица служил прекрасным отпугивателем пассажиров, и всякий раз возвращаясь из туалета в зал ожидания, я находил «свои» места пустые, и ручную кладь на месте. Вся кошерная еда из меня вышла только часа через 3-4. К тому времени у меня в желудке не осталось даже желудочного сока, но поскольку отправление было неслабое, я не мог выпить и удержать даже глотка воды – все сразу шло наружу.
Вот умеют же японцы устроить комфорт. Я всякий раз закрывался в туалете предназначенном для матери и ребенка: там была и кроватка для кормления, где я полежал, и ванная с душем, где я тоже полежал, и биде, где я... и музыка играла классическая, и все это в свободном доступе прямо между М и Ж. И такие туалеты, между прочим, в Японии есть буквально везде, даже на станциях метро. Будь я в каком-нибудь другом городе, – наврядли сейчас вспоминал бы эту историю с долей удовольствия и даже какой-то садо-мазо-ностальгии.
В это время, делая очередной круг по магазинам аэропорта, моя любимая жена выяснила что тут есть что-то наподобии аптечного киоска при магазине сувениров и она предложила мне подойти туда и узнать или у них есть какие-то лекарства от тошноты. Японцы довольно замкнутая и самодостаточная нация, и несмотря на то что Токио чуть ли не самый популярный и посещаемый туристами город в мире, даже в международном аэропорту на английском говорят далеко не все продавцы, ну а в аптечном киоске вообще пришлось изъясняться знаками в перемешку с гугл переводчиком. В общем кое-как мы с женой объяснили продавщице что и для чего нам нужно и она закивав головой, пошуршав под прилавком выдала мне маленькую зеленую коробочку приговаривая что-то типа: “ат зивата, для зивата, окей-окей, оригато”. Деваться мне было особо некуда, впереди 12-часовой перелет домой, оставаться еще на день-два чтобы прийти в себя мне совсем не хотелось, так что заплатив 7 долларов по курсу в йенах за лекарство я удалился размышляя над тем, что будет если это лекарство мне не поможет. Также я почему-то сразу забыл сколько именно таблеток сказала продавщица надо принять за раз – одну или две. И решил что наверное все-таки две, чтоб уж наверняка подействовало.
Изучив содержимое коробочки стало понятно что ничего не понятно: все написано исключительно иероглифами, даже цифр нигде не было видно. Еще удивило что вместе с описанием лекарства был вложен листочек с комиксами аниме. “Странные эти японцы”, — подумал я приняв две таблетки, запил водой из питьевого фонтанчика и стал ждать когда мне наконец уже станет легче. По иронии судьбы, в зеленой коробочке оказалось не лекарство от тошноты, а как в том анекдоте про доктора который выписал рецепт слабительного от кашля, чтобы больной чихнуть боялся – так вот мне досталось современное сильнодействующее японское средство от запора. Кстати после приема таблетки стало понятно зачем они всунули комикс в упаковку – сидишь на унитазе и вдвойне не скучаешь. Большую часть следующих 12-ти часов я провел в туалете самолета. Жена сказала что кошерную еду мне выносили несколько раз, но меня никак нельзя было поймать – я в это время с интересом изучал японские комиксы, переодически осмысливая анекдот про армянское радио:
— В эфире передача «Спрашивайте — отвечаем». Товарищ Иванов из села Кукуево спрашивает нас, что такое сольфеджио. — Отвечаем: тут людям жрать нечего, а он выпендривается!
Больше я выпендриваться не буду. Макароны – так макароны. Да, и если вам надо современное сильнодействующее японское средство от запора — у меня еще есть где-то 8-10 таблеток. Комиксы я тоже сохранил. Обращайтесь.

Я часто наблюдаю, как совсем безобидные детские увлечения натыкаются на непонятное противодействие со стороны родителей.
Родители моей подруги рвали и уничтожали её рисунки, в её отсутствие забрали и продали гитару: мол, дурью маешься вместо того, чтобы учиться.
У коллеги родители изымали всю литературу по программированию, уничтожали правдами и неправдами устанавливаемые на компьютер компиляторы и исходники программ. «Он же свихнётся!»
А я с младенчества увлекался электроникой. И если сначала всё было хорошо, то однажды я вернулся со школы и обнаружил, что куда-то пропало всё — детали, инструменты, паяльник, тестер и даже с таким трудом привезённый с другого конца страны осциллограф, который мне подарил родственник-радиолюбитель. Родители, как оказалось, очень боялись, что я спаяю что-нибудь не то, и их посадят.
И вот сейчас еду, а напротив меня две тётки. Одна жалуется другой на то, что сын слишком много читает

Поймал негр змею и стал ее душить. А она ему человеческим голосом:
— Не губи меня, я исполню три твоих желания!
— Хочу быть богатым!
И тотчас появились горы золота.
— Хочу быть белым!
И вмиг негр побелел.
— Хочу быть у ног Софи Лорен!
И змея сделала его тампоном.

– Кто рано встаёт, тому Бог подаёт. Просыпайся.
– Мам, я – атеист, дай поспать.

Супруги переехали в новую шикарную квартиру, в центре Одессы. Жена мужу:
— Послушай, Нёма, надо срочно купить шторы, а то когда я стану раздеваться на ночь, соседи могут увидеть меня...
— Фая, я тебя умоляю! На шо так тратиться? Когда они увидят тебя, они сами купят шторы!!