На фрилансерском сайте проект — Требуется статьи на женский сайт, автор мужчина, тема рубрики "Разговоры мужчин о женщинах". Требования: хорошее качество текстов, без цинизма и мужского шовинизма, реально, объективно, но корректно. Цена вопроса 20 р/1000 знаков.
Первый комментарий — за 20 руб. без цинизма никак...
- Анекдоты про зарплату
- Анекдоты про среду
- Анекдоты про пятницу
- Анекдоты про строителей
- Анекдоты про дальнобойщиков
- Анекдоты про водителей
- Анекдоты про бухгалтера
- Анекдоты про таксистов
- Анекдоты про директора
- Анекдоты про железнодорожников
- Анекдоты про бармена
- Анекдоты про секретаршу
- Анекдоты про шахтеров
- Анекдоты про сантехника
- Анекдоты про кузнеца
- Анекдоты про три конверта
Момент истины
Дело было летом 1990г. Сложный рельеф участка нашей заставы не позволял
четко отграничить его от участка соседей, отчего и происходили порой
всевозможные недоразумения. Летней порой начинался активный период
несения службы, в которую входил и такой вид наряда, как РПГ
(разведывательно-поисковая группа), конная естественно. Летом с той
стороны заходили корнекопатели, добытчики родиолы розовой (золотого
корня), сборщики мумие, и охотники за пантами молодых маралов, те были
поопаснее, так как бродили с оружием, зачастую нарезным и с оптикой. Мы
там паслись неделями, посиживая в секретах и скрытых постах наблюдения,
или двигаясь вдоль троп с собачкой, ночуя в юртах местных чабанов,
бесценных источников оперативной информации, имеющих право находится в
погранзоне и погранполосе.
В этот раз выпало счастье служить под началом прапорщика Арбекова, всего
нас было четверо: я, Мишка-связист, да Агапыч с собакой. Разбившись на
двойки, мы шли параллельным траверсом по склону вдоль урочища Суурлы,
что в долине речки Баскан. Я шел с Мишкой, а головной двойкой в
визуальных пределах маячил белой жопой своей кобылки Арбеков с Агапычем
и псом. Что-то хрюкнула УКВшка, Миха ответил "Вас понял, роджер", и
говорит, мол, Арбеков углядел блик оптики впереди нас в километре по
склону. Пошли проверять. Пристегнули магазины (формальная линия
поведения предписывала носить их отдельно от железяки). Брякая всем
своим барахлом перешли на рысь, Мишка отстал, прикрывая, я как старшой в
двойке выдвинулся вперед. И точно, сидят голубчики, три субъекта, рядом
фиговина на треноге, бинокль на шее у одного, и станковые рюкзаки лежат.
В руках вроде ничего. Поздоровался, попросил отойти от вещей и сесть. В
глазах любопытство, спокойные. Подоспел Миха, я взял станцию, доложил. В
ответ эфир наполнился матом, из которого я понял, что Арбеков вроде
кажется засек еще двоих, в тылу относительно себя. Я спросил этих, нет,
говорят, нас трое всего. По-русски чисто, но лица узкоочие. Опять
доложил. Прапор говорит: сейчас буду, вяжи их. Вязать не стал, но
попросил руки положить на голову. Жду. Теперь опишу субъектов насколько помню.
Очкарик, самый суетливый, явно умный, Кудрявый (что не характерно, но
потом выяснилось — химия, мода блин начала девяностых) и Тормоз, молчун
здоровый, глаз почти не видно, репа как сковорода.
Достал карандаш, бумагу, давай опрашивать их, знакомясь, предвосхищая
то, что делать это все равно мне придется, Арбеков писать не умел, по
крайней мере, я не разу этого не видел. Тут прискакал и прапор, да сразу
в карьер, давай орать, попались мол шпионы, кранты вам теперь, взяли мы
вас, колитесь где еще двое, да побыстрее. Агапыч с собакой тем временем
отрабатывал спираль в надежде на след. Ребята с энтузиазмом начали
утверждать, что их только трое, клялись, что больше с ними никого. Я
отправил Мишку наверх раскидывать диполь для коротковолновки, а сам стал
участником следующего представления.
Арбеков:
— Колитесь резче кто такие, откуда и куда, и где еще двое!
Очкарик:
— Мы студенты геодезисты на практике, заблудились без карты, старшая
наша обблювала весь вертолет и назад в Сарканд улетела вместе с
планшеткой, там и документы все и верстка, и легенда.
Арбеков:
— Вот и пизdец вам, и легенды ваши не помогут, где еще двое!
Кудрявый:
— Легенда это маршрут топографический, санкционированный с печатями,
мы должны были, привязавшись, отстрелять трассу для камеральной группы.
Арбеков:
— Чем отстрелять, где оружие, где еще двое?!!, будет вам камеральная
группа у контрразведчиков!
Очкарик:
— Вы не поняли, мы студенты, вот буссоль стоит, ей «стреляют».
Арбеков:
— Буссоль, фасоль — теперь вам точно конец, я такую фигню видел в
Афгане у духов корректировщиков, говоришь группа будет еще?
Артразведка, что ли? Где остальные, я вас спрашиваю.
Кудрявый закатил глаза. Очкарик всхлипнул:
— Нету больше никого, руководительница наша блевала всю дорогу
в вертолете, аж позеленела, улетела обратно, сказала разбивать лагерь,
будет в среду, а планшет не отдала, мы и заблудились. Решили
привязаться по памяти, а тут вы … прискакали.
Арбеков:
— Я вам сейчас память назад отвяжу, и на груди лагерь разобью. Где еще
двое, если они ушли в Китай, то придется вас шлепнуть, чтоб статистику
не портить, я и так в залупе по уши, до пенсии бы продержаться.
Я вдруг осознал, что Арбеков серьезен и взвинчен не на шутку. Тормоз вспотел.
— Где еще двое!!! — заорал вдруг Арбеков и начал биться головой о
круп своей кобылы, — кончу ведь сейчас вас, никакого борта не должно
было быть, я бы знал, все передвижения всех специалистов
согласовываются с заставой, я бы знал!
Тихонько подошел Агапыч.
— Чего здесь?
— Да вот, — говорю, — Арбеков маятник качает, об лошадь бьется, ты-то видел еще кого?
— Да нет, в том-то и дело, и следов никаких, чисто как на минном поле.
Тут Арбеков зашел с другой стороны.
— Слышь, толстый, — обратился он к Тормозу, — раз ты студент, скажи мне,
кто руководитель Казахской ССР?
Тот напрягся и выдал неожиданно высоким голосом:
— Нурпазыл Назарбеев, — сказал и поймал взгляд очкарика.
— Вот! А столица Армении Пахтакор! — взревел прапорщик, — кончайте ваньку валять.
Кудрявый вдруг вскочил:
— У меня черновики есть костер разжигать, посмотрите, там конспекты по топографии.
Арбеков взял бумагу, наморщил мозг, и отдал назад со словами "Не пишите
длинных писем, у чекистов устают глаза".
Очкарик:
— Еще из Покатиловки с второкурсниками должен подойти на днях
куратор потока Кобдалда Кобдалдаевич.
Прапор, услышав подряд четыре незнакомых слова, переспросил:
— Кто-кто?
Очкарик чуть слышно:
— Замдекана Кобдалбеков.
Я понял, что без лома нам три могилы не выкопать, предложил старшине
идти к Михе, тот вроде связь наладил с отрядом, Арбеков, екая селезенкой,
потрясся выше по склону.
— Он у вас всегда такой? — спросил очкарик.
Я неопределенно пожал плечами, правду говорить было больно, а врать
не хотелось из корпоративной солидарности с Агапычем, который было открыл рот.
Вдруг пришел в себя Тормоз:
— У нас Кобдолда Кобдолдаевич тоже со странностями, кипяток в заварочный чайник через носик наливает.
Я посмотрел на него с уважением.
Агапыч пояснил студентам, что у Арбекова несколько контузий, и ребята с
пониманием обрадовались, подарив нам пару пачек сигарет «Медео». Пришел
Мишка, рассказал, что связался с оперативным в отряде, информация за
топографов подтверждается, оказывается, эти балбесы спустились не в ту
сторону с перевала, им определено быть на участке соседней заставы.
Показали им по нашей карте, куда им шкандыбать теперь, и остались ждать
Арбекова, который засорял эфир своим мнением о взаимодействии и интеграции.
Два новых русских туриста въезжают на автомобиле в небольшой
французский городок. Один говорит:
— Вась, глянь, где мы находимся?
Вася достает путеводитель, листает его и говорит:
— Мы на стопятидесятой странице.
— Отлично. Двигаем дальше. К вечеру надо успеть доехать
до стосемидесятой.
Учитель(у) говорит классу:
-И так сейчас каждый из вас расскажет кем работает ваша мама. Олечка, давай ты.
-Моя мама работает пекарем.
у-Вот видите дети. Если би не было пекарей мы бы не когда не ели хлеб. Ну, давай ты ,Петечка.
-Моя мама работает дояркой в молочном цехе.
у— Вот видите дети если бы не было доярок мы бы не когда не попробовали свежего молока. Ну, Вовочка, теперь ты.
-А моя мама работает проституткой.
у-Вовочка марш к деректору!!!
После уроков класс спрашивает Вовочку, что сказал директор.
Вовочка:
-Он сказал: "Все професии нужны, все професии важны." И записал наш телефон.
Молоденькая секретарша в предельно короткой юбке приходит к вышивальщице.
— Я бы попросила вас вышить...
— Наверное, ваши инициалы на блузке?
— Нет, мой номер телефона на всех моих трусиках.
Во время урока Марья Ивановна проходила мимо Вовочки.
Он уронил ручку, наклонился:
— А у МарьИванны трусики красные!
— Вовочка! Завтра в школу приведешь папу!
— Я лучше из класса выйду.
На следующий день опять Вовочка ручку уронил:
— А у МарьИванны сегодня трусики синие!
— Вовочка! Папу в школу!
— Я лучше в угол стану!
На третий день:
— А у МарьИванны сегодня вообще нет трусиков!
— Вовочка! А ну быстро к директору!
— Неет! Вот теперь я приведу папу!
Директор магазина спрашивает своего заместителя:
— Как выглядит новая продавщица?
— У нее сонное лицо.
— Отлично, тогда поставь и в отдел пижам и ночных сорочек.
Недавно на ж/д переезде № 37 пожарный инспектор Василий М. обнаружил
цистерну со спиртом, близкую к самовозгоранию. Лишь к вечеру силами
жителей семи окрестных сел риск самовозгорания уменьшился ровно
наполовину.
Место действия — Южные pубежи нашей некогда необъятной Родины, недалеко
от границы с дружественной нам демократической республикой. Аэродром, на
котором готовятся к вылету истребители — бомбардировщики.
Время действия — ранняя весна по их меркам, дикая жара с трудом
переносимая нормальными людьми, термометр днем уже зашкаливает, поэтому
полеты рано утром, а подготовка к вылету еще раньше. Подъем в 3, хотя
нет в 5. В 5 минут четвертого.
Действующие лица — По 8 ФАБ-100 (на каждом СУ) выпуска примерно 1944
года с взрывателями примерно того же года. Бомбы эти были замечательны
тем, что рикошетили об каменистый грунт, иногда почти до высоты сброса,
взрыватели у них тоже были с причудой — иногда самопроизвольно
взрывались. Это за ними это замечалось еще в годы ВОВ и попозже в годы
недавней войны в Кавказских горах, наиболее часто это происходило в
момент отделения бомбы от самолета (Ил-2, или Су-25, неважно). Короче,
обращения к себе они требовали очень и очень аккуратного.
Наш герой — экс-студент, только что попавший на теплый весенний юг с
заснеженного севера. Авитаминоз жуткий, акклиматизация тяжелая, кормежка
просто "блеск". Всю ночь "старики" и "деды" пили спирт в каптерке, и
били кого-то в сортире.
И так это присказка, сказка впереди.
"Еще не рассвело, но в Стране Дураков уже никто не спал" — этим добрым
приветствием из "ЗОЛОТОГО КЛЮЧИКА, ИЛИ ПРИКЛЮЧЕНИЯ БУРАТИНО", нас
встретил наш капитан Дронов, оружейник полка, добрейшей души человек,
что страшно мешало ему в службе (он так и не стал майором). Пошли от
КамАЗа к стоящим СУ, там во всю кипела работа, механики, радисты,
заправщики, водители... Перематюкивались прапора, сигналили летучки,
шум, гам. Жизнь кипела. По пути капитан озадачивал:
— Я пойду кресла проверять. Вы еще молоды. Ответственность большая, а
то вдруг что случится и катапультироваться нечем. Гришенька, — это он
ко второму воину — вы пушечки зарядите, да поаккуратнее. А то всяко
бывает? Hy, а вы — он обратился ко мне — соизвольте, бомбочки уже
висят, видите ли, взрыватели из ящичка взять надо, и вкрутить, да знаете
ли поаккуратнее, контровочку проверьте, ветряночки, штырьки осмотрите.
Капитан ушел.
У крайнего СУ мы с Гришей принялись за работу. (Вообще-то это делали
прапора, но наши уже были за "речкой".) Гриша забрался на крыло, открыл
люки и начал заряжать 30-мм пушку, я залез под крыло и вкрутил дрожащей
pукой первый взрыватель в ФАБ-100. Дрожа, отошел, осмотрел, по
студенческой привычке достал из кармана "шпору" повторил по пунктам
1. Рукой "А", (см. схему) взять взрыватель... и так далее, далее, все
вроде бы правильно.
К восьмому самолету, острота момента прошла, хотелось жрать и самое
главное спать... Теплело на глазах, так в сон и укладывало. Закончив
работу, я начал отходить от самолета, но мне что-то мешало, я дернулся
сильнее и увидел в pуке сорванную чеку от взрывателя, ту самую чеку
после срыва которой взрыв происходит "через 6..60 секунд независимо от
падения бомбы". Проснулся мгновенно, крутнул установку часового
взрывателя на 60 секунд и бросился от самолета в даль. Гриша среагировал
также мгновенно, спрыгнув с крыла, он побежал по бетонке. Догнав меня,
он хлопнул меня по плечу, в ответ я показал ему чеку. Казалось бежать
быстрее невозможно, но он добавил еще скорости. Так как я и он,
бросились бежать, вдоль строя СУ, то пробегая мы оказывали на окружающих
действие необычайное: первое — удивление -"Оружейники бегут", — 0,2
секунды, второе — ужас — "Оружейники бегут!!!", — 0,2 секунды, третье -
бежать.
С крыльев, из кабин, из-под фюзеляжей, из-под крыльев, из кабин
заправщиков — вылетали, выскакивали, десятки солдат, прапорщиков, офицеров.
Мы не успели добежать до последних самолетов, как кричать и бежать стали
уже впереди нас.
"Оружейники бегут!!!".
"Оружейники бегут!!!".
"Оружейники бегут!!!".
Не забуду выражение лица "деда" честно спящего в кабине
КрАЗа-заправщика, проснувшись от топота сотен ног, он с диким ревом
"Оружейники бегут" помчался куда-то в даль.
Как потом рассказывали, ещё более грандиозная картина была видна с
вышки, отовсюду выбегали все находящиеся на аэродроме, и бежали в разные
стороны, и как бежали, крика не было слышно, но по размерам бедствия
стало ясно, что "Оружейники бегут".
Пробежав метров триста, мы с Гришей свернули в сторону и упали на землю,
обхватив голову pуками, ведь по инструкции разлет осколков — 850 метров.
Тишина.
От стоянки на большой скорости отъезжало все, что ещё могло ездить, и
только от вышки медленно двигалась одинокая фигура капитана Дронова.
Подойдя к нам, он присел на корточки и сказал:
— А я смотрю, все бегают, развлекаются, ну думаю, это "мои" — народ
веселят, не иначе учудили что-то. Пока к вам шел, все соображал, раз
пушки не стреляют, значит бомбу уронили, хотя как вы ее могли уронить?
Подошел ближе, и точноне уронили, раз по бетонке не катается, а что
тогда...?
Показываю чеку.
— А бывает. Вторую-то не снял? Знать не успел, раз все тихо.
Киваю, что, дескать, не успел.
— Эти разбегаются, — он широко обвел взглядом окрестности — а я
рассчитываю, раз сразу не взорвалось, время еще есть. Иду. На часы
глянул, минута прошла, а все еще живы. Hy, значит ложная тревога.
Тогда отлично, пошли на место ставить, покажу как. Вторая чека как
раз для таких случаев и предназначена.
Пошли, показал, поставили.
— Hy, вот и хорошо. Иди дальше взрыватели вкручивай.
И всё.
И пошел дальше капитан по своим оружейным делам. И только после этого
зашевелился народ начал из щелей выползать, к самолетам подбираться,
стараясь от нас с Гришкой БОЛЬШУЮ дистанцию держать. Нас не только не
побили, нам не сказали ни единого слова упрека, только потом у
самолетов, когда мы работали, очень-очень мало народу оставалось. И
вдобавок к нам с Гришкой клички приклеились "Незнайка" и "Гунька",
капитан Дронов постарался.
Р.S. Через полгода после моего дембеля пришло письмо. Нашему капитану в
лоб из 30-ти мм пушки нечаянно стрельнули, да, слава Богу, жив он
остался, уже и из госпиталя вышел. Еще пять снарядов угодили в летную
столовую, угол снесли начисто, и на этом снаряды кончились. Виновники,
пока столовую не восстановили, на "дембель" не попали. Только это уже
отдельная история.
После ограбления банка в главном сейфе исчезло 2 миллиона.
Директор говорит репортерам:
— Напишите, что из нашего банка украли 3 миллиона. У этого подонка хотя бы дома будет страшный скандал!
Теперь о прыжках с парашютом.
1. Начало дня.
Рано утром загрузились в Валерину машину и поехали в Енакиево. Нашли там
проходную ЕМЗ, местный досааф и встретились с остальными. Тем временем
просьбы Мишки, узнавшего знакомые места, отвезти его к бабушке Вале,
становились все настойчивее. Мы подумали, что в принципе это удачное
решение, и быстренько забросили его к обалдевшему дедушке Славику
(бабушка Валя только уехала на работу). В-общем, Мишка остался у них
строить забор, а Леша, которого мы брали с собой с целью присмотреть за
Мишкой, остался не у дел и решил, несмотря на похмельное состояние,
послушать наш инструктаж в досаафе.
2. Теоретическая подготовка.
Собралось нас человек 30-35. Вначале заполняли какие-то анкеты и
заявления о снятии ответственности. Потом инструктор подробно
рассказывал об устройстве парашюта, обо всех фазах прыжка, расчете
скорости, приземлении, о нештатных ситуациях и выходах из них. Очень
толково рассказал, надо признать.
Поняв, что умереть практически невозможно, я слегка успокоилась.
Главное, все делать так как тебе говорят, а не так как ты видел по
телевизору. Очень многие вещи для меня оказались откровением: и то, что
скорость приземления (и безопасность тоже) на двух парашютах такая же,
как на одном, и то, что 1 км — это всего лишь 23 секунды свободного
падения, и то, как сложно напрячь ноги в подвешенном состоянии, и зачем
выдыхать весь воздух перед ударом или аварией, и то, что у высоких и
тяжелых людей вероятность травм намного выше, и как вести себя при
приземлении на воду, крышу, деревья, провода, кладбище, и даже то, что
парашютом, оказывается, можно управлять! Словом, полезный был
инструктаж, без запугивания, но с кучей советов по выживанию.
3. Практическая подготовка.
После обеденного перерыва мы длинной кавалькадой иномарок, возглавляемой
стареньким пузатеньким автобусом, медленно и печально потащились на
аэродром. Ощущение обреченности стало еще более гнетущим, когда
проезжали мимо кладбища, про правила приземления на которое нам только
что рассказали. На аэродроме все оживились. Нас разбили на три подгруппы
по 10-11 человек, и началась муштра. Я пожалела о тех двух последних
бутербродах, которые пришлось съесть, чтоб не выбрасывать.
Вначале тренировали прыжки с полуметра, затем с метра, потом желающие
могли прыгнуть с двух. Тяжелее всего дается умение держать ноги идеально
вместе — они так и норовят разъехаться. Когда ты прыгаешь в песок, это
не так страшно, а вот на неровной твердой поверхности это чревато
травмами. Учили прыгать боком, спиной, группироваться, кувыркаться, не
смотреть под ноги.
Затем была тренировка в подвесных системах. Мы сначала дружно похохотали
над муштрой предыдущей болтающейся группы, а когда подвесили нас,
оказалось почему-то совсем не до смеха... Именно сейчас нам доводили до
автоматизма все действия. Мне теперь еще не раз будет сниться: "Пошел.
Есть пошел. 501, 502, 503, кольцо, 504, 505, купол. Осмотреться.
Расчековать рыжую. Развернуться к зоне высадки. Поворот вправо/влево.
Ускорение. Замедление. Приземление." И нештатка тоже: "Нет купола. Купол
поврежден. Сближаетесь с другим парашютистом. Залетаете в стропы
парашютиста. Летите на препятствие поперек курса. Летите на препятствие
вдоль курса. Приземляемся на деревья. Что-то здесь не так."
Немного страшно выглядело, когда после команды "Приземляемся"
инструкторы били снизу по ногам с целью проверить напряжение. Но на
самом деле это оказалось совсем не больно, просто неприятно.
Кстати, весь этот день нас снимал 12 канал, наверное, готовили какую-то
передачу о парашютном спорте. Так что может, покажут кого-то из нас,
болтающегося в системе.
Из нашей подгруппы одну девчонку отстранили от прыжков из-за
"несерьезного отношения и неадекватной реакции на команды", хотя,
по-моему, дело было в ее слабой физической форме. Сколько отсеяли из
других подгрупп, не знаю. В-общем, после этих подвесок земля кажется
раем и уже никуда особо не хочется.
И в заключение была репетиция поведения в самолете. Выстраивают нас в
шеренгу по весу. Самый легкий заходит в самолет первым, прыгает
последним. 12 парашютистов выпускающий разбивает на 2-3 круга. Еще раз
прорепетировали прыжки и заученное "501,502,503..." Причем тренировка
была в настоящем самолете, только стоящем на земле и слегда разобранном.
Изучили жесты, которыми обмениваются в самолете, когда гудит двигатель.
В процессе тренировки Лешка решил прыгать вместе с нами, несмотря на
похмелье и солидную одежду. Чего ж, говорит, столько уже отмучился и
после этого не прыгнуть!
4. Ожидание старта.
Далее последовало томительное ожидание, пока стихнет ветер до положенных
5 м/с. Кто-то отдыхал после муштры, кто-то проходил медосмотр, кто-то
гонял в футбол, кто-то наблюдал за планером, который явно радовался
ветру.
5. Старт.
Через два часа на старт вывели первую подгруппу, натянули на них
парашюты, запаски, шлемы, и они беспомощно повалились на землю, где
позагорали еще минут 15-20, пока ветер снова угомонился. Затем завели их
в самолет, тот взлетел, а мы, затаив дыхание и задрав головы, наблюдали
прыжки первенцев.
Я немного волновалась за Лешу (не Настоящего, а Котляревского), который
был среди первой подгруппы, так как у него большой вес, а идея подарить
ему на день рожденья прыжок была все-таки моя. Но вроде все приземлились
удачно, и вывели на старт нашу подгруппу. (Кстати, сегодня видела Лешу,
и он рассказал, что у него два дня болела э... нижняя часть спины,
хромал на одну ногу, и в жизни он больше на такую авантюру не
согласится) В процессе одевания парашюта я поняла, что отступить уже не
смогу и впервые ощутила дрожь в коленях. Так как меня одели первой,
пришлось париться с этой тяжестью дольше всех. Вес этой беды сравним с
весом рюкзака, который я носила в горах, но лямки очень неудобные, так
что следы на плечах у меня остались на память по сей день.
Когда нас построили и повели в самолет, ощутился второй прилив страха, и
как потом оказалось, не только у меня. Мы сели, дверь закрыли, нас
пристегнули к тросам, и все заполнилось шумом и вибрацией. Вдруг
выпускающий что-то говорит пилоту, распахивает дверь и выталкивает
первого парашютиста. Увидев наши обалдевшие лица, он объяснил, что у
парня раскрылась запаска, и прыгнет он теперь со с следующим вылетом.
После этого самолет взлетел, и я уткнулась в иллюминатор, часто дыша от
волнения.
6. Прыжок.
После сигнала пилота выпускающий открыл дверь и показал подготовиться.
Димке, как первому прыгающему, пришлось дольше всех стоять в открытых
дверях, ожидая второго сигнала и наблюдая за проплывающими полями и
посадками. Говорит, что было очень интересно, только выпускающий
периодически подбивал его ногу ближе к отполированному краю двери. Я,
глядя на эту картину, твердила что-то типа "Димочка, только не умирай".
Наконец раздался сигнал пилота, Димку хлопнули по плечу и он скрылся. За
ним Валерка и кто-то еще. Дверь закрыли. Самолет зашел на следующий
круг, снова открыли дверь, и нам показали подготовиться. Мы встали,
держась двумя руками за свои кольца. Первый прыгнул Леша, потом я, потом
еще девушка.
После прыжка в бездну сразу исчез гул самолета, остался только свист
ветра. Меня не развернуло, я нормально падала ногами вниз, быстренько
считая "501,502..". Но вот когда с двух попыток не хватило сил выдернуть
кольцо до конца, накатила паника, и со словами "Ну его все к черту!" я
взялась за кольцо запаски. Но тут, похоже, сработало автоматическое
раскрытие основного парашюта, про которое я напрочь забыла. Никакого
рывка не было, меня просто аккуратно и быстро подвесило в пустоте.
Посмотреть на купол, даже повернуть голову не получилось из-за дурацкого
шлема, уперевшегося в ранец и лямки. Это уже вечером я вспомнила, что
надо было подтянуться на лямках и прогнуться назад.
Ладно, попробовала развернуться вправо-влево — получилось, усесться в
ситеме не удалось, рассмотреть зону высадки не удалось, но я оставила
это на потом и стала наслаждаться полетом. В последний момент вспомнила
о расчековке рыжей, успела за секунду до срабатывания прибора "тррррр,
чик". Вспомнив, что прибор должен был сработать на высоте 300м,
поразворачивалась в поисках зоны высадки, которая оказалась совсем в
другом направлении. По крайней мере, узнала, в какую сторону потом
топать.
Затем пришлось уклоняться влево от посадки, затем ускоряться, чтобы
перелететь дорогу. Прямо передо мной парашютист упал на шлаковую дорогу,
и я содрогнулась, думая, что это Лешка. На самом деле это был Валера. Мы
хоть и были в разных кругах, я почти догнала его из-за невыдернутого
вначале кольца. Как потом выяснилось, у Валерки был небогатый выбор
приземления: посадка или дорога, от деревьев он уклонился, а от дороги
не смог, но отделался лишь содранными локтями. По-моему, это только
благодаря его лучшему умению прыгать и группироваться, проявившемуся еще
на тренировке.
В-общем, занесло меня на
свежевспаханное поле. За пару метров до земли сгибаю и напрягаю ноги как
положено, чувствую удар и радуюсь мягкой посадке. Радость от того, что
смогла удержаться на ногах, была недолгой, потому что через секунду меня
рвануло вперед, распластало по земле и потащило вперед. Из-за шлема я не
могла поднять голову и рассмотреть, какие стропы нижние. Поэтому тянула
те, что попадались под руку, штуки по 4 на каждую руку, и так я
бороздила еще несколько метров. Потом вроде бы остановилась, переложила
все стропы в одну руку, а другой расстегнула замучавший шлем. Первое,
что я увидела, отбросив шлем, это был вновь распахнувшийся купол, тут же
вырвавший из руки стропы и потащивший меня дальше по пахоте. Я уже почти
смирилась, подумав, что когда-нибудь какие-нибудь деревья все же его
остановят, но тут подбежали мальчишки из досаафа, погасили купол,
подняли меня, запихнули этого монстра в сумку и утащили к зоне высадки.
А я подождала Димку и Лешку, которые, как оказалось, тоже побороздили
пахоту, но справились сами. И мы вместе побрели к зоне высадки, радостно
обмениваясь впечатлениями, вопреки всем правилам пересекая взлетную
полосу по диагонали, даже не заметив ее.
О росписи в журнале приземления мы вспомнили только на следующий день,
когда эмоции немного поутихли. А тогда мы залечили Валеркины раны,
понаблюдали еще за прыжками спортсменов, и поехали, посигналив всем на
прощанье "Шахтер-чемпион".
На следующий день все мышцы болели, особенно больно было смеяться и
ходить по ступенькам. Зато когда вечером я, разговаривая по телефону,
уселась на кресло, которого не было, автоматом сгруппировалась и пошла
на перекат, даже не прерывая разговор. Вот что значит тренировка!
В-общем, ребята, всем рекомендую попробовать, хотя бы один раз! Даже
если не очень понравится, голову прочистит очень здорово. После прыжка
еще два дня ни о чем думать не можешь кроме прыжка. И еще мне очень
понравилось преодолевать свой страх. Как будто на другой внутренний
уровень выходишь. Круто, одним словом!
Хочу еще раз прыгнуть. Кто созрел, присоединяйтесь.
Мариванна спрашивает детей, кто кем хочет стать, когда вырастет. Коля говорит:
— Я буду космонавтом.
Петя:
— Я стану водителем.
Машенька:
— А я стану мамой.
Вовочка:
— А я помогу Машеньке стать мамой...
В кабинет директора вбегает учительница:
— Все, Иван Иваныч, в класс к Петрову я больше не пойду!..
— А что снова случилось?
— Он меня матом послал, а когда я велела ему со мной к вам идти, он сказал, что с вас штаны спустит!..
— Hу что ж. Hадо родителям звонить!
— говорит директор.
Hабирает номер — в трубке властный голос:
— Инструктор горкома Петров слушает!
Директор, ничего не сказав, кладет трубку.
Думает, потом говорит:
— Знаете, идите вы лучше туда, куда вас Петров послал, а я, пожалуй, пойду брюки снимать...
По утрам сантехник Сидоров впитывает влагу лучше любых подгузников и тампаксов.
Директор театра и главный режиссер спорят о том, какой спектакль сейчас актуальнее для российского зрителя — комедия или трагедия. Проспорив бесполезно два часа, решили спросить у проходившего мимо сантехника:
— Вот ты, Василий, как представитель народа, скажи нам, что бы ты хотел, чтобы мы тебе сейчас поставили — трагедию или комедию?
— Лучше всего бутылку!
Директор школы позвал Вовочку и сказал:
— Вовочка, покрась окна на четвертом этаже.
Через три часа Вовочка спрашивает:
— Анатолий Владимирович, а рамы тоже красить?
— Какой общий стаж работы по специальности?
— Я же устраиваюсь на должность уборщицы.
— Почему вы решили убирать именно наш туалет?
бухал пять дней... поводы были веские: ПОСЛЕДНИЙ ПОНЕДЕЛЬНИК ДЕСЯТИЛЕТИЯ, ПОСЛЕДНИЙ ВТОРНИК ДЕСЯТИЛЕТИЯ, ..., ну и ПОСЛЕДНЯЯ ПЯТНИЦА ДЕСЯТИЛЕТИЯ ).
в последний день приуныл: поводы-то кончаются...
и вдруг сообразил: так ведь на следующий день ПЕРВАЯ СУББОТА СЛЕДУЮЩЕГО ДЕСЯТИЛЕТИЯ!!!!! )))
Школа. Младшие классы. Урок математики..
Учительница:
— Hу что, Машенька, кем работает твой папа.
Машенька:
— Мой папа — слесарь.
— Сколько получает?
— 650 тысяч рублей.
— А мама?
— А мама у меня — экономист. Получает 600 тысяч рублей.
— Hу и сколько у вас бюджет семьи?
— Миллион 250 тысяч.
— Молодец, 5.
...
Учительница:
— Hу что, Вовочка, у тебя кто сколько получает.
Вовочка:
— Папа у меня президент коммерческого банка. Получает 20 миллионов.
Мама у меня генеральный директор дворца молодежи. Получает 12 миллионов.
Значит, бюджет семьи у нас 40 миллионов.
Учительница:
— Да, Вовочка... опять двойку тебе ставлю...
Вовочка:
— Hу и #уй с ней, с двойкой, зато живем как люди!!.
училка спрашивает у детей кем работают
их родители
маша:
-мой папа гаишник и мы живём в достатке
петя:
-моя мама проститутка и мы живём в достатке
вовочка:
-а мой папа дальнобойщик и если бы не гаишники и проститутки мы бы тоже жили в достатке
Анекдоты на anekdotov.me являются произведениями народного творчества. У нас нет цели оскорблять честь или достоинство кого-либо. Сведения в анекдотах являются вымышленными, совпадения - случайны.
Регистрация\Вход в свою личную базу
Раннее утро в селе, обычная семья мать, сын и отец без ног,
Позвали мужика на работе на корпоратив, разрешили приходить
Девушка пригласила парня в гости, романтик, все дела. А у
Сын подходит к отцу и спрашивает: - Батя, а что такое
Перестройка, колхозы потихоньку затухают, собрались все
Находят митингующих по записям с видеокамер через
А у вас не складывается ощущения, что те, кто слышит в
Если бы обезьяна собрала и спрятала бананов больше, чем
Ребята, сделайте меня пожалуйста замом министра чего
Министерство образования отменило ЕГЭ по иностранному